Монета желаний
Шрифт:
И это еще не все. Из-за чего, как ты думаешь, я могла убить Вику? Во-первых, из-за ревности. Могли мы с Викой не поделить любовника? Могли! Ты что, сомневаешься? Считаешь, что такого быть не может? Зря! На меня достаточно только посмотреть, и сразу все ясно – роковая женщина, мужики падают направо и налево! И сами в штабеля укладываются. Вот. Но это не единственный мотив для убийства. Далеко не единственный! Бумаги, как ты помнишь, и самое главное – вексель. Вексель на предъявителя.
Но и это еще не все. Зачем я все это сделала? Известно зачем – из корыстных побуждений. Потому что деньги у меня закончились, а с работы меня уволили. Как это за что? За неземную красоту и редкое обаяние!
Помимо всего прочего, у меня порвались последние ботинки, а на улице осень. О том, что впереди зима, а у меня нет зимнего пальто, я уже не говорю. Я надеялась, что Вика будет мне регулярно платить хотя бы какие-то копейки за работу, но теперь и это невозможно. Потому что Вика…
– Стоп! – сказала сама себе Клавдия. – А может, ничего этого и не было? Может, мне просто сон страшный приснился? Но тогда бы Вика уже давно сама позвонила. Вексель! Это не шуточное дело. Его будут разыскивать. А может, кто-нибудь вызвал-таки «Скорую», врачи ее привели в чувство и она просто лежит в больнице? Может, она еще жива была? В конце концов, я не медик, могла ошибиться. Вдруг Вика живая была, а я ее бросила одну, без помощи?
Клава заплакала. Это положение, такое запутанное, страшное и безвыходное, приводило ее в ужас. «Что делать?» – спрашивала она себя и не находила ответа. Может, позвонить в «Инвест-сервис»? Должны же там хоть что-то знать? Своим телефоном пользоваться нельзя. Мало ли…
Клава схватила сумку, начала ее перетряхивать в надежде, что где-нибудь завалялась карточка для телефона-автомата. Ну вот, она действительно везучая! Одна карточка, к счастью, нашлась. Значит, надо звонить. Она поспешно оделась и побежала к метро. Спустившись вниз, подошла к таксофону, долго оглядывалась. Вдруг кто-нибудь подслушает? Дрожащими руками набрала номер…
– «Инвест-сервис», – произнес глуховатый женский голос.
– Мне Викторию Мураткину… – Клавдия помолчала.
На том конце тоже молчали.
– Она на месте? – не выдержала Клава.
– А кто ее спрашивает?
Клавдия в панике бросила трубку. Все! Единственную карточку она израсходовала, так ничего и не выяснив. Только теперь она почувствовала, что промочила ноги. Нужно идти домой. Не хватало еще заболеть! Из лекарств у нее остался только аспирин.
Придя домой, она сняла ботинки, вымыла их и поставила сушиться на батарею. Может, чаю попить? Хорошо, что у нее на нервной почве аппетит пропал. По крайней мере, есть ей пока не хочется. Клавдия вновь подумала о маме. Мама знает о ее отношениях с Викой. Не все, конечно, но… Хотя – кто будет спрашивать маму об этом? А вдруг? Опять эти «вдруг»! Так можно сойти с ума! Все предусмотреть невозможно. Самые тщательно продуманные преступления и то раскрывают. По крайней мере в кино именно так происходит.
«Но я ведь не преступница!» – подумала Клава. «Кто тебе поверит?» – ответила она сама себе.
Клавдия хотела избавиться от бумаг и векселя и в то же время боялась это сделать. Сказывалось выработанное годами уважение к документам. Рука не поднималась. Ну, и страх, конечно. Как бы хуже не было! Все равно, даже если и хранить бумаги, то только не в квартире. А где? Ничего толкового в голову не приходило. Дачи у них с мамой не было, сарая или гаража – тоже.
Выпутаться из всей этой истории возможно, если узнать, кто на самом деле убил Вику. И почему? Только тогда Клавдия сможет спать спокойно. Но как это сделать? Детективы Клавдия не любила, не то что в жизни превращаться в Шерлока Холмса. Она любила романы о любви! Там героини часто попадали в очень тяжелые и запутанные ситуации, которые казались им безвыходными, как сейчас кажется Клаве. И ничего! В самый напряженный и отчаянный момент проблема неожиданно и чудесно разрешалась. Появлялся неотразимый и смелый красавец-мужчина и одним махом разрубал все запутанные жизнью узлы.
Но Клаве на это надеяться не приходилось. Она была реалисткой. Ее шансы привлечь нормального мужчину равнялись нулю. Это мог бы быть только или горький пьяница, которого, потеряв терпение, выгнала очередная жена, или уставший от неприкаянной жизни, грязи и голодовки бомж. Ни то, ни другое Клаву не устраивало.
Она вздохнула, плотно задернула шторы и полезла на антресоли за бумагами. Что она рассчитывала в них найти? Тайну смерти Вики? Или что-то еще? Стараясь не торопиться и быть предельно внимательной, она просматривала листок за листком и откладывала в сторону. Ничего не вызывало подозрений, ничего не обнаруживалось такого, из-за чего можно убить человека. Даже явных ошибок или случайных оплошностей не было. Не было и никаких нарушений. Вексель – это дело особое. Она сделала индоссамент, как говорила Вика, чтобы вексель попал только и исключительно в «Омега-банк». Потому что привыкла доводить все до конца, при любых обстоятельствах.
Итак, очередной просмотр бумаг ничего не дал. Ничего! Клавдия задумалась. Если бы здесь был знаменитый сыщик с Бейкер-стрит, он бы только глянул – и сказал: «Это элементарно, Ватсон!» Увы! Клавдия не успела освоить дедуктивный метод лондонской знаменитости и теперь зашла в тупик. Решительно ничего странного или необычного в бумагах не было. Шерлок Холмс не пренебрегал ни одной мелочью, какой бы незначительной она ни казалась. Клавдия решила, что учиться нужно у самых выдающихся, и поступила так же. Осмотрела самым тщательным образом еще и папку.
К сожалению, с тем же успехом. Папка была самой обычной, из тонкого белого картона, с завязками. Никаких потайных карманчиков, двойного дна – ничего подобного. Сзади, правда, простым карандашом нацарапаны несколько цифр, видно, что впопыхах. Что это за цифры и кто их написал, тем более зачем, узнать не представлялось возможным. Кто угодно мог это сделать, необязательно Вика. И означать они могли что угодно. Номером счета они быть не могли – слишком коротко. Номером телефона – тоже сомнительно.
Цифры могли не иметь к делу никакого отношения, и, скорее всего, так оно и было. Но Клавдия привыкла к аккуратности – она переписала их в свой блокнот на всякий случай. Чтобы были под рукой. Вдруг она зайдет на телефонную станцию, спросит – может ли это быть номером телефона? Или еще чем-нибудь…
Она вздохнула, встала на стул и засунула папку с бумагами и векселем подальше, накрыв ее сверху книгами по бухучету, журналами, старыми вещами, которые носить уже было нельзя, а выбросить жалко.
Весь вечер Клавдия продолжала думать о том, как ей жить дальше. Ничего не придумала. У метро она оборвала несколько объявлений, положив их в карман плаща. Делать все равно нечего. Она достала кусочки бумаги с номерами телефонов и принялась методично звонить. Из пяти номеров ответили только по одному. На вопрос Клавдии, какую работу предлагают, сообщили, что она может стать распространителем печатной продукции. То есть продавать газеты. Клава узнала, куда надо приходить, и сказала, что подумает до завтра. Хотя думать было не о чем. Она просто завтра встанет и пойдет по названному адресу.