Монолит

Бабаян Григорий

Да достала уже, нянька. Я поднялся и развернул руки в сторону, призывая астральный поток, который огромным напором обрушился на меня и мой схем разнёсся над равниной. Ноги зарывались в раскалённую землю, а все летящие техники разрушались об выставленный астральный барьер. Формируемый поток приобрёл ржавый окрас, насыщаясь первоэлементом земли. Добавим и остальные. И соединим их вместе.

Кажется, дриада, что-то кричала или это были кьясы, но меня уже не было. Привычного меня больше не существовало, я давно вышел за пределы своего тела и не мог остановить то, что начал, лишь завершить это и тянул

всё больше и больше сил. Вселенная бесконечная, а я частичка её. А частица бесконечно большого является такой же бесконечно большой. Это же простая математика?

— «Остановись».

Отчётливо виденный вихре обрушивался с неба прямо на меня, а я сдерживал всю это силу, пока мог. Ещё не много. Ещё чуть-чуть. Хотя бы ещё каплю, чтобы полностью выжечь здесь всё. Те кьясы, что выживут будут искать новый себе дом, но жить по-старому уже никто не будет. Я надеюсь, что это научит вас, как правильно просить.

Лианы опутывали мои ноги, но обессиленные опадали. Слишком колоссальное давление создавалась вокруг. Но дриада не сдавалась. Не могла сдаться. Слишком многих она потеряла, чтобы потерять и последнего, кто стал ей дорог, пусть она это ему никогда и не говорила.

— «Я всё равно тебя сберегу, чего бы это мне не стоило. И ты будешь жить».

Поток прервался и следом за ним пронеслась ударная волна, всё сметая на своём пути, разрушаю привычное представление энергии вокруг, создавая аномальную область. И лишь спустя несколько дней она начала сжиматься. Но даже так спустя месяцы, все знали, что здесь мёртвые земли и лишь единицы, что в центре мёртвых земель цветёт древо жизни с необычным плотным коконом из лиан на своих ветвях.

Это удалось узреть только первым посетителям мёртвых земель, а вот все остальные из этой аномальной зоны уже не выбирались. Пошли слухи, что это никак само древо жизни уничтожает любого, кто приблизится к ней, защищая и оберегая, то, что ей дорого.

*****

Кьясы расступались, пропуская оборотня, что шла у них со спины раскрыв руки, показывая, что безоружна. Вот только кто же ей поверит, видя количество колющих и режущих предметов на ней? Её появление проморгали и задние ряды расступились, а потом она уже была среди них и делать было не чего, как и остальным уступать дорогу. А она всё шла и посылала мысленный посыл: «Я маленькая и безобидная».

Пройдя всё построение насквозь её и командование кьясов заметила и они сообразили, что лучше не вмешиваться. Пусть идёт. И она пошла. В сердце мёртвых земель, где она уже явно ощущала своего отца. Вот только он не знает, что мёртвые земли образовались не только здесь, а по всей земле, особенно там, где были ростки древа жизни. Дриада через них тянула всю доступную силу, чтобы уберечь его. Зордаг-Гор больше нет. Столица Зорадака это мёртвые земли и её центр в резиденции клана Дик, где рос росток Древа жизни.

Катя остановилась на несколько секунд, обернулась в звериную форму и продолжила движение. Всё вокруг обещало убить и вытягивало силы, только она не сомневалась, что ей это не грозит. Она часть той силы, что дриада оберегает, а значит не тронет её. Через несколько шагов она в этом убедилась и ускорилась.

Эльфы практически лишились всех своих поясов, остался только первый, он же и последний. Повезло, ничего не скажешь. Но больше всего повезло Рудолю. Орки разрушили древо в его крепости, а так было бы и там мёртвые земли. Правда Рудоль, судя по всему был бы не против такого сценария.

— «Прочь посторонние мысли», — дала она себе мысленную установку.

— «Что тебе дитя?», — услышала она голос Дриады.

Да только Катя не собиралась ни с кем обсуждать дела стаи. Она подошла вплотную к новому древу, под корнями которого увидела отца. Жив. Она не сомневалась в этом, но видя его и что с ним происходит она внутренне заулыбалась. Жив, не смотря на все раны и повреждения. Тело разрушено, впрочем, как и звериная форма, но это хорошо. С недавних пор она познакомилась с понятием ошибка природы. Его звериная форма как нельзя полностью это подтверждает. Главное, что жив и находится в стазисном сне. «Давно пора, как же долго я этого ждала. А звериная форма сформируется заново и на этот раз с клыками».

— «Ты пришла за семенем?».

И снова Катя проигнорировала её. Сдалось оно ей. То, что у отца оставалось их два и одно он потратил, точнее Дриада сама его использовала, чтобы прямо тут прородить новое древо она безошибочно поняла. Так что здесь у него осталось одно и именно его все ищут. Последнее на планете и на него возглавляют большие надежды. Потому что мир изменился.

Катя наклонилась и взяла отца за руку.

— «Она жива», — послала она мысленную речь. — «И Кассандра жива. Я передала ей твой подарок, голову волка. Мы все тебя ждём».

— «Он тебя не слышит и не смей вмешиваться».

И не собираюсь, но вернуть его в продуктивное русло следовало, а то он жаждал всё кругом разрушить и себя за одно. Впервые отец погрузился в стазисный сон и, судя по всему, это надолго. А когда он очнётся, то станет тем, кем она его всегда видела — высшим зверем. Так что ей не было дело до остальных, внутренне она ликовала. Поднялась и развернулась идти обратно.

— «Ты такая же наглая, как и он», — вновь услышала она дриаду.

Естественно!

— Береги его, — снизошла она до ответа, хотя в этом не было необходимости Дриада и так это сделает. — Эти тебе не мешают?

— «Кьясы? Нет, наоборот. Пытаются сдержать распространение моего влияния. И тем большее пытаются, тем сильнее я становлюсь».

Жаль. Жаль, что убивать их нельзя. «Большинство из них», — поправила она себя и хищно улыбнулась.

Она возвращалась и первое, что она увидела это всё тоже мощное войско кьясов, что стояло перед этой аномальной зоной и пыталась силой сдержать его расширение. Стоят и боятся её одну. Понимаю, слишком много тёмных тварей повыползало наружу. Этот мир не достоин его и я очищу его от скверны к его пробуждению.

— Стой! — выкрикнули ей, но она лишь развела руки и снова шла в обличье человека.

— Стой! — проигнорировала она очередной выкрик.

— Назовись, кто ты!

Боятся? Правильно делают, каждому тёмному есть что боятся.

Потрёпанная одежда, но всегда безупречное и чистое лицо. Ослепительная улыбка на лице. Множество метательных ножей и меч за спиной.

— Назови-с-с-сь!

— Я дочь своего отца.

Её рука ярко зажглась, обхватив Слезу на груди, прежде чем с руки сорвались каскады молний.