Монстр в розовых очках
Шрифт:
– Это все замечательно, – снова кивнула Мариша. – Но маска волка тебе в тот раз зачем понадобилась?
– Ты и это знаешь? – проворчал Костик. – Ну… просто так захватил.
– Не ври! – сурово сказала ему Мариша. – Думал небось старичка напугать посильней, показавшись в жуткой маске за окном. Надеялся, что тот в ящик от перепуга сыграет.
По смущенному выражению лица Костика Мариша поняла, что так оно и было.
– Вот что! – строго сказала ему Мариша. – Генерала больше не трогать. Если у меня зародится подозрение, что его смерть кто-то из вашей компании ускорил, то я о ваших
– Нет, нет! – испугался Костик. – Я никогда не буду! Пусть живет! Я к нему за это время даже привязался как-то. Он, в принципе, славный старикашка. И не сдается, хотя в минуты просветления и сознает, что голова у него с каждым днем все хуже и хуже варит. Не буду я его больше пугать! Только родным моим ничего не говорите. Особенно Светлане Евгеньевне. Вот уж жуткая тетка! Она меня точно со свету сживет, если узнает, как я их всех обойти пытался. Они же все на наследство дяди Вити рты разинув сидят.
– Ладно, иди себе, – отпустила наконец парня Мариша, и он поспешно ретировался.
А Мариша вернулась обратно в квартиру Александра. Что бы там ни говорил Костик, проверить машину все же следовало. Хотя было у Мариши предчувствие, что они с Юлькой тянут пустой билет. Александр был уже готов, и все вместе они вышли из квартиры. Причем подруги постарались прошмыгнуть мимо квартиры генерала как можно быстрее. Александр же, напротив, долго возился с дверными замками.
Оказавшись на улице, Александр повел подруг к сереющим на другой стороне улицы многочисленным гаражам. Они располагались за бетонным забором вдоль всей дороги, занимая участок между железнодорожными путями и проспектом.
– Сейчас покажу машину. Но сразу же могу вам сказать, что состояние у нее и в самом деле великолепное, – хвастался он. – Без преувеличения скажу, просто новая машина – и все тут!
– Ну, не такая уж она и новая, – пробормотала Мариша, помня по рассказу Инны, что «Опель» перешел к Александру через вторые, если не через третьи руки.
– Сами увидите! – пообещал им Александр.
Оставшуюся часть дороги он посвятил рассказу о том, какие отличные рабочие качества у двигателя его «Опеля», какое масло он использовал для заливки двигателя, какую резину поставил буквально неделю назад. Не забыл упомянуть и о том, что литые диски он оставит на машине. И даже дополнительных денег за них не возьмет. В общем, заливался соловьем. Наконец они оказались возле обычной железной коробки три на шесть, по недоразумению именуемой в нашем отечестве гаражом. Поковырявшись в огромном замке, Александр распахнул перед подругами дверь. Внутри было темновато. Но все же не настолько, чтобы не различить цвет стоящей в гараже машины.
– Но он же синий! – удивленно воскликнула Мариша.
– Конечно! – слегка удивился в ответ Александр. – Я так в объявлении и указал. А вы какой надеялись увидеть?
– Серый, – произнесла Юлька, так как Мариша явно потеряла дар речи.
– Странно, – недоуменно произнес Александр. – Вчера вот поздно вечером ко мне приходил мужчина тоже по поводу машины. И тоже ожидал увидеть серый цвет. Может быть, в объявлении напутали?
– Вы что, перекрасили машину? – дошло до Мариши.
Александр недоуменно покосился на подруг и пустился в описание преимуществ синего цвета над серым. По его словам выходило, что серый цвет свидетельствует о заурядности и непритязательности его владельца. В то время как синий однозначно указывает на сказочную удачливость владельца и вообще на легкость в достижении своих целей.
– Да вы посмотрите сами! – предложил он подругам. – Сейчас я выгоню машину на улицу, и вы сразу в нее влюбитесь!
Он и в самом деле выгнал «Опель-Кадетт» из гаража. Но влюбляться в эту довольно неуклюжую колымагу подруги не стали.
– И давно вы ее перекрасили? – хмуро спросила у Александра Мариша.
– Я ее не красил! – бодро соврал тот.
– Ладно врать-то! – хмыкнула Мариша. – Все равно в документах указан прежний цвет машины. И что бы вы там ни говорили, а вы ее перекрасили, да еще и очень дешево. Не по элементам платили, а просто облили ее целиком. Вот тут краска зашла, а тут возле задней фары и вовсе остался кусочек серой.
– Это железо, – заверил ее Александр и попытался отвлечь внимание потенциальной покупательницы от кузова. – Вот, взгляните под капот. Крышка двигателя совершенно сухая. Никаких подтеков масла.
– Так вы ее вчера вымыли, – возразила Мариша. – Запустите двигатель и дайте ему поработать. Да не на холостом ходу. Тогда и поговорим, течет там масло или нет.
– И обратите внимание, тут заменены все шланги! – сказал Александр.
– Резина самая дешевая, – заметила Мариша. – Российская.
– И бензиновый фильтр новый, – слегка упавшим голосом произнес Александр.
– Весьма недорогое удовольствие! – заметила Мариша. – Вообще на нашем бензине фильтры меняют никак не реже двух раз в год. Но в моторах я не разбираюсь, потому и смотреть не стану. Но где же диски?
– Так вот они! – воскликнул Александр.
– Вы что, издеваетесь? – тихим голосом поинтересовалась у него Мариша. – Это же колпаки. Покрашенные краской «Серебрянкой». У меня ограда на дедушкиной могиле выкрашена такой же краской.
– Не знаю, что вам и нужно! – неожиданно вломился в амбицию Александр. – Купить за такую смешную цену совершенно небитую машину…
– Когда вы ее покрасили?! – рявкнула на него Мариша. – Вчера?
– Ну что вы! – смутился Александр. – Я ее выставил на продажу на прошлой неделе.
– А когда она стала синей?
– Из мастерской я ее получил десять дней назад, – признался наконец Александр. – Но вы не думайте, мастер у меня хороший. Сделал как для себя.
– А почему цвет синий? – спросила Мариша.
– У меня оставалась такая краска, – еще больше смутился Александр. – Потому и перекрасил. Конечно, пришлось оформить в ГАИ документы. Но дешевле обошлось, чем новую серую краску покупать. И мастер у меня хороший. Эта краска еще три сезона продержится.
В ответ подруги лишь тяжело вздохнули. Качество покраски машины, которую они не собирались покупать, их совершенно не волновало. А вот то, что Инну увезли на совершенно другой машине, не вызывало у них теперь никаких сомнений.