Монстр в розовых очках
Шрифт:
– Инна! Ты тут! Ты жива!
При ближайшем рассмотрении оказалось, что это и в самом деле крепко спящая Инна. Убедившись в этом, Юлька осторожно затрясла свою подругу, стараясь пробудить ту от спячки. Наконец ей это удалось. Инна открыла глаза и уставилась на Юлю.
– Господи! – пробормотала она. – Вот уже и видения начались! Теперь, значит, скоро.
И она сделала попытку отвернуться в сторону и снова уснуть.
– Инна, это я! – настойчиво теребила ее Юля. – А где Мариша? Нас должны были вместе сюда привезти.
Услышав
– Это и в самом деле ты? – осторожно поинтересовалась она и неожиданно схватила подругу в объятия. – Юлька! Ты! Живая! А я уж думала, что головой повредилась, и у меня видения начались! А что Мариша? Ты что про нее говорила? И она тут?
– Должно быть! – неуверенно сказала Юля. – Я ничего не помню после того, как нас запихнули в черную «Ауди». Мне какую-то вонючую тряпку на физиономию бросили. И я отключилась.
– Со мной была та же история! – вздохнула Инна. – Интересно, что им от нас нужно?
– А ты еще не догадалась, кто за всем этим стоит? – спросила у нее Юлька. – Игорь!
– Тот хромой убийца, который украл Ленкиного дельфина и убил ее саму? – ахнула Инна. – Надо же! А ведь я видела его, когда он шел за мной следом. Но не поняла, что это он! Да и нет в этом ничего удивительного. Я ведь с ним раньше ни разу нос к носу не сталкивалась. И фотографии его у нас с Маришей не было. Была одна, да он там спиной сфотографирован. Так что, сама понимаешь, толку от нее немного.
В это время неподалеку раздался стон. Подруги устремили взгляд в ту сторону, но ничего, кроме круглой толстой тумбы, не увидели. Тем не менее тумба еще раз издала стон. Подобравшись к ней, Инна с Юлей обнаружили Маришу, свернувшуюся калачиком и обнимавшую трубу, как лучшего друга. Мариша еще спала и во сне горестно постанывала. Растрясти подругу оказалось довольно сложно.
– Что с ней такое? – озабоченно спросила Юля. – Уверена, что нам с ней дали понюхать одну и ту же гадость. Но я уже почти отошла, а она все еще спит. А ведь масса тела у Мариши гораздо больше моей; пока она спит, я смело могу это сказать. Выходит, что и отрава должна была на нее подействовать слабее, чем на меня.
– Не знаю, – ответила Инна. – Может быть, ее организм так отреагировал. Ты не знаешь, у Мариши есть на какие-нибудь вещества аллергия?
– Да ты смеешься, что ли? – обиделась Юля. – Все известные аллергии есть у меня! Ты ведь знаешь, я же весной вообще носа из дому высунуть не могу. Сразу же валюсь с насморком и головной болью. И глаза делаются как щелочки, что вообще ничего порой не вижу. Так и лежу дома, пью супрастинчик и надеюсь, что не задохнусь. А Мариша здоровая как лошадь! Она и в детстве никогда и ничем не болела. Так что я просто не понимаю, что с ней. Инна, а вода тут где-нибудь есть?
– Должны выдать на обед всем по кружке вместе с хлебом и каким-нибудь супчиком в пластиковой мисочке, – сказала
И Инна замялась.
– Но вообще говоря, – наконец произнесла она, – мне кажется, они в воду что-то добавляют. Потому что после каждой еды я сразу же засыпаю как убитая. Вот и ваше появление проспала. А вы ведь не могли тут прямо из воздуха материализоваться.
Применив все средства воздействия – пение на ухо военных маршей, щекотку, поколачивание по щекам, подруги убедились, что Мариша просыпаться не желала, и потому уселись с ней рядом и стали ждать, когда снотворное прекратит свое действие. Ждать пришлось долго. Юля успела потихоньку рассказать Инне, какие поиски они предприняли для ее розыска. Она как раз дошла до того момента, когда они получили письмо от Георгины на Маришиной почте и как их похитил Игорь со своим сообщником. И тут подругам принесли еду.
Как и говорила Инна, это были три пластиковые тарелки с белыми одноразовыми ложками. И три пластиковых стаканчика с водой. От еды и питья подруги пока что воздержались. Им хотелось все же дождаться пробуждения их третьей подруги. А если Инна была права и в еду было подмешано снотворное, то они могли, отведав супчика, снова заснуть. Мариша бы проснулась, увидела спящих подруг, а рядом с ними еду и воду, выпила бы ее и тоже заснула заново. Так бы они и спали друг за другом, пока… Вот о том, что с ними может случиться в самом ближайшем времени, подругам думать даже не хотелось. А потому жизнь, даже в этом каземате, казалась им слишком драгоценной, чтобы тратить ее на сон. Они сидели и ждали, пока наконец Мариша не пошевелилась.
– Маришка! – кинулись к ней подруги. – Вставай! Просыпайся!
– Отстаньте! – сонно бормотала еще не сбросившая с себя до конца сонную одурь Мариша. – Дайте же поспать!
Но Инна с Юлей не отставали. В конце концов им удалось растормошить подругу, и она радостно заголосила:
– Инка! Ты жива, старая перечница!
После этого Мариша слегка придушила свою вновь обретенную подругу в своих объятиях, из которых Инна вышла со слегка побледневшим от боли лицом. Мариша на радостях помяла ее довольно сильно.
– Рассказывай! – потребовала она у Инны, не обращая внимания на ее жалобы и стенания. – Рассказывай нам все! С самого начала и до конца. Как ты тут очутилась, что удалось заметить по дороге, где нас держат. И самое главное, что с нами намерены делать?
– Не знаю, – лаконично ответила Инна. – Знаю только одно, что мы куда-то едем. Это ясно по гулу мотора. Как давно едем, этого я сказать не могу. Потому что почти все время провела во сне. Но уверена, что в путь мы двинулись уже после того, как вас поместили в эту камеру.