Монстры из хорошей семьи
Шрифт:
Чертыхнувшись сквозь зубы, Куприн покорно поплелся к бело-синей «десятке».
– И вы, гражданочка, вылезайте, – обратил на меня внимание патрульный.
– Там, в правах, спецталон, – бойко отозвалась я.
– Где? – удивился Владимиров.
Я ткнула пальцем в деликатно сложенную сторублевку, лежащую за пластиковой карточкой водительских прав:
– Вот!
– Хорошо, – кивнул сержант, с ловкостью фокусника Акопяна пряча бумажку, – езжайте. Но больше не нарушайте!
Я завела двигатель.
– Эй, – обернулся Олег, – не понял! Меня с синими номерами задержал, а ее отпустил?!
– У нее спецталон, – спокойно ответил Владимиров, – а с вами разобраться надо.
– Спецталон? – вытаращил глаза супруг. – Откуда? Никаких особых разрешений она раньше не имела! Ну, Федор! Ну, прохиндей!
Посмеиваясь, я повернула налево и стала выезжать на набережную. Тут же ожил мобильный. Думая, что звонит Олег, желающий узнать подробности о спецталоне, я, не глядя на дисплей, ласково прочирикала в трубку:
– Слушаю, милый!
– Арина, душа моя, ты где? – голосом, похожим на сахарный сироп, спросил Федор.
– Рулю по твоему приказу в булочную на Кутузовском.
– Ох, очень мило! Мы тоже в пробке, на МКАД, думаю, окажемся в поселке одновременно. Кстати, ты далеко отъехала от пекарни?
– Я туда еще не прибыла!
– Замечательно, – восхитился Федор, – восхитительно! И от дорожных заторов есть польза! Посмотри внимательно, там должна быть вывеска «Оркобанк», видишь?
– Дурак не заметит, – кивнула я, забыв, что Федор меня не видит, – здоровенная такая.
– Центральный вход, Краско Леонид Ефимович. Зайди к нему, он ждет.
– Зачем?
– Ты не переживай, мы тоже застряли! Москва теперь хуже Парижа.
– Не можешь говорить, рядом журналюги? – сообразила я.
– Конечно, конечно, – все ворковал Федор и тут же заговорил чуть в сторону: – Знаете, дорогие, Арина такая тревожная, суперпунктуальная. Вот сейчас тащится по Кутузовскому. Другая бы звезда не дергалась, а Виолова просто измучилась, боится подвести людей…
Поток речи оборвался, я вцепилась в руль. Ну где тут у нас центральный подъезд «Оркобанка»?
Леонид Ефимович оказался пареньком лет пятнадцати по виду. Одет, правда, он был не в джинсы и пуловер, что больше сочеталось бы с его молодостью, а в безукоризненный дорогой офисный костюм.
– Очень, очень, очень рад, – заулыбался щуплый Леонид Ефимович и протянул визитку.
Я глянула на прямоугольник, где значилась его должность – начальник отдела обслуживания VIP-клиентов, затем на него самого. Нет, милейшему Леониду Ефимовичу уже наверняка за тридцать, просто встречаются мужчины, которые чуть не всю жизнь выглядят мальчиками, и Краско из их породы. Прямо той-терьер, а не представитель сильного пола. Впрочем, можно ли считать сего банковского служащего частью сильного пола, если у нас с ним одинаковый рост и, похоже, один размер шеи? Интересно, кто кого положит на лопатки в честном бою? Думаю, хулиганка Вилка, все детство дравшаяся с мальчишками, легко одолеет Леонида Ефимовича. Так кто из нас сильный пол? Ой, а что он там щебечет? Я что-то отвлеклась…
– Вы хорошо меня слышите? – звенел тоненький голосок Краско. – Виола Ленинидовна!
Я вздрогнула и рассердилась на себя. Увы, обладаю совершенно невыносимой особенностью – любые деловые, официальные разговоры нагоняют на меня скуку, и, вместо того чтобы слушать собеседника, я начинаю думать о всякой ерунде.
– Простите, – вздрогнула я, – что вы сказали?
Леонид Ефимович аккуратно сложил на столе кукольные ручки.
– В конверте ваша кредитная карта, – с выражением самой искренней радости повторил он. – Обычно от подачи заявления до выдачи кредитки проходит две недели, но, учитывая ваш звездный статус, мы упростили процедуру.
«Разве я просила выдать мне карточку VISA?» – чуть было не ляпнула я, но тут же сообразила: все оформил Федор.
– Главное, не потеряйте бумажку с пин-кодом, – методично вкладывал в мою голову знания той-терьер, – не носите ее с собой, и упаси вас бог написать код на самой карточке. Некоторые люди вбивают нужные цифры в телефон, но делают это умно, пишут, к примеру, имя Иван Иванович Оркобанк и номерок якобы телефона, в котором спрятан пин-код. Ясно?
– Более чем, – кивнула я. – Непременно воспользуюсь вашим замечательным советом.
– Кредитная карта – это удобно, выгодно и безопасно. Если ее украдут, звоните нам, и – опс! – она блокирована.
– Великолепно, – улыбнулась я. – А карточка везде действует?
Леонид Ефимович задергал крохотным носиком.
– Естественно!
– И на рынке?
– Боюсь, там нет.
– Следовательно, мне все равно придется носить при себе наличку?
– Нет!
– Но мы же только что выяснили: при помощи пластиковой карты чебурек у метро не купить.
В глазах Краско заметался ужас.
– Вы приобретаете продукты сомнительного происхождения?
Честность требовала ответить. И я ответила:
– Да, иногда очень хочется слопать сосиску с булкой или блинчик, начиненный грибами.
Но лицо Краско приобрело такое недоуменно-испуганное выражение, что я быстро заявила:
– Я шучу. Однако всякое может случиться. Вдруг пойду…
– Виола Ленинидовна, – мягко перебил меня Леонид, – люди вашего статуса абы где не ходят, а там, куда вам можно прийти, карточка будет служить безукоризненно. Мой совет: никогда не заглядывайте туда, где она не работает.
Вооруженная плохо переваренной информацией, я вышла на улицу и увидела нужную кондитерскую. За прилавком высилась баба гренадерского роста с широченными плечами и шеей, смахивающей на одну из колонн Большого театра.
– Чем могу порадовать? – густым басом осведомилась она.
Я улыбнулась. Все-таки некто там, на небесах, любит подшутить над людьми. Иначе почему он поселил душу Краско в тело мыши, а теткину в великаншу?
– Слушаю вас, – вновь напомнила о себе продавщица.
– Мне нужен торт.