Монстры

Говард Роберт Ирвин

Позднее. Не знаю, который час. Да поможет мне Великое Грядущее. Эти существа снова атакуют окна… Я должен идти… Запах тошнотворный.

2.05. Уже скоро… снова… маскирует единственно возможный отв (дальше неразборчиво)… Срочн… сообщите Мастерсу…

На этом журнал заканчивался. Стиснув зубы, коммандер повернулся ко мне.

Помолчав, он высказал, что об этом думает:

— Это выглядит невероятно.

— Согласен, — ответил я. — Но отчет Фритьофа выглядит достаточно веско. Есть и еще одно доказательство.

Я передач ему то, что подобрал с пола на посту № 1.

Предмет был весь покрыт застывшей слизью, и после анализа и тщательной обработки лаборанты вернули его мне.

Это был круглый обесцвеченный кусок металла, разъеденный коррозией и покрытый желто-зелеными пятнами. На мой взгляд, это некогда составляло часть тех старомодных наручных часов, что в прошлом веке служили людям для обозначения хода времени.

С обратной стороны читалась надпись: "Чарльз Эвинруд, 1995".

— Вы действительно верите в то, что написали в рапорте? — спросил. Он не то чтобы верил или не верил, он просто анализировал факты.

Я кивнул:

— Это объяснило бы появление лица пропавшей из деревни девушки в окне башни. По моим предположениям, организм этих тварей "переваривает" людей таким образом, что они, как описал Фритьоф, сами становятся такими же организмами и продолжают жить в новой форме, как ни противна нам сама мысль об этом. Эти наручные часы были найдены на одном из чудовищ, убитых излучателем. После смерти само существо полностью растворилось. Он посмотрел в иллюминатор на затянутое зелеными волнистыми тучами небо.

— И Фритьоф с коллегами живы где-то там, — сказал он просто, но весомо. — С трудом верится, что всего через три поколения человечество может деградировать до такого состояния.

— О последствиях продолжительного воздействия радиации на человека мы мало что знаем, сэр, — заметил я. — Длительное близкородственное скрещивание и…

Он прервал меня. Лицо его все еще оставалось бледным.

— Фритьоф прав, — твердо сказал он, снова становясь самим собой. — Надо немедленно приготовиться и приступить к уничтожению этих тварей в их собственном логове.

Он улыбнулся вымученной улыбкой:

— Что же, воспользуемся прозорливостью Фритьофа. Как он пытался нам сказать в конце записей, "маскирует единственно возможный ответ". Разумные меры предосторожности против запаха, источаемого этими созданиями. Позаботьтесь об этом.

XIII

Посудина с квадратным носом, похожая на коробку, болталась в грохочущем прибое, и водопады зеленоватых, фосфоресцирующих брызг то и дело обрушивались на палубу. Дышать в тяжелой маске было трудно; одной рукой я стискивал огнемет, а другой цеплялся за борт, чтобы удержать равновесие. Входное отверстие пещеры то увеличивалось, то совершало причудливый танец в лад с движениями судна на волнах, то отдалялось, заливаемое приливом, то снова приближалось по мере того, как двигатель толкал вперед наше неуклюжее суденышко.

Рорт, неузнаваемый в плотно облегающем черном прорезиненном костюме, ободряюще кивнул мне и похлопал рукой по прозрачной пластине маски, словно передавая мне свою уверенность. Я огляделся по сторонам. Наш карательный флот состоял

из шести таких посудин; на желто-зеленой поверхности моря и на черном песке играли тусклые отблески зари. На носу соседнего судна я увидел Мастерса; где-то неразборчиво бормотало радио. Прикрытый брезентом корпус излучателя торчал на носу соседней лодки слева, подобно коровьему рогу, который я однажды видел на рисунке в старинной книге.

На склонах прибрежной скалы мелькали крошечные фигурки людей Мак-Ивера; они ожидали сигнальной ракеты, чтобы начать свои согласованные с нами действия. Всего в акции было задействовано почти восемьдесят человек — почти все население острова. Даже женщины были вовлечены в дело, хотя на лодках их было мало, за исключением наиболее крепких. Большинство располагались на скале, где безопаснее и от них могло быть больше толку.

Сам Мак-Ивер помогал Мастерсу: видимо, именно его коренастую фигуру я и увидел рядом с коммандером на носу лодки. Одежонка на нем была собственная, а маска и специальное снаряжение, предоставленное К-4, не мешали ему выглядеть, как всегда, вполне самобытно. У берега проходило очень сильное течение, и рулевому пришлось пережить весьма беспокойные минуты, когда мы проходили мимо зазубренных скал, закрывавших подход к берегу. Мастерс намеренно выбрал раннее утро и высокий уровень прилива для нападения. Прилив, впрочем, уже шел на убыль.

Таким образом, карательная экспедиция могла подобраться к самому входу в пещеру, а тусклый рассвет способствовал неожиданности нашего появления. Мастерс также учел и то, что в случае неблагоприятного развития событий мы смогли бы сравнительно быстро отступить вместе с отливом, а потом, по необходимости, расположились бы в боевом порядке на песке у кромки отступившей воды. Излучатели следовало установить на флангах в зоне высадки, чтобы контролировать вход в пещеру на случай, если чудовища набросятся на десант, еще не закрепившийся на берегу.

Мы с Рортом входили в первую группу, и перед нами стояла задача прикрывать установку излучателей. Пока мы подходили к берегу, море тяжко билось о борта большой рыбачьей лодки, и над нашей армадой носились клочья пены, поднятой резким, колючим ветром. К счастью, ветер дул с берега, что маскировало шум двигателей. У нас не было ни малейшего представления о том, каким органом слуха, в человеческом понимании слова, обладают эти моллюскообразные существа, но Мастерс, с присущей ему предусмотрительностью, решил исключить всякий ненужный риск.

На мое плечо легла рука Рорта, а секундой позже раздался возглас рулевого, когда лодка царапнула днищем по песку. В утренней дымке очертания берега и скал проступили более отчетливо. И мы с Рортом прыгнули за борт. Холодная вода вначале вызвала неприятные ощущения, но глубина здесь была не более трех футов, и мы вместе с двумя деревенскими жителями в ореоле брызг затопали к берегу. Наш небольшой отряд занял позицию на берегу, расчехлил огнеметы и навел их на входное отверстие пещеры. Вдоль берега со всех неуклюжих суденышек в зеленую пену прибоя спрыгивали люди и закреплялись на черном береговом песке.