Море Имен
Шрифт:
«О себе? Что?..»
– Мне двадцать лет, – неуверенно проговорил он. – Заканчиваю институт. Работаю в Ялике программистом. Я лайфхакер, пять лет этим занимаюсь, хотел бросить, но пока не выходит.
Вася усмехнулся.
– Пределы взламываешь?
– Есть такое.
– А мой Предел взломать можешь?
Алей помолчал. Окинул Полохова медленным взглядом – от русой макушки до гибких, как змеи, рук с развитыми длинными пальцами. Админ Старицы небрежно улыбался и пил чай, но из взгляда его не уходило мрачное напряжение, сосредоточенность человека, занятого делом. «Тоннели, – вспомнил вдруг Алей, – временные якоря. Это сказала Васе Осень, но мне она не стала рассказывать о якорях, почему? И тоннель – это не просто материальный тоннель, что-то другое?» Загадочный тоннель представился круглым в сечении, со светящимися зеленоватыми стенами. Из этой случайной ассоциации ровным счетом ничего не следовало, но Алею отчего-то сделалось неуютно. В тот же миг он понял, что неуютно на самом деле тут Васе, потому что это его, Васин, тоннель. «При чем здесь Предел?» – удивился Алей, а слова уже звучали, будто сами собой, без Алеевой воли:
– Вероятно, могу. Но сомневаюсь, что тебе это надо.
Вася сверкнул зубами в улыбке.
– Может, и так. Так вот, о чем бишь я: почему ты хочешь бросить?
– Потому что нашел хорошую работу.
– А серьезно?
– Суеверия.
Вася снова сощурился.
– Расскажи про суеверия.
Алей вздохнул.
– Ладно, не суеверия, – сказал он. – Умозаключения. Насильственное вмешательство в естественное течение вещей рано или поздно приводит к неприятным последствиям. Хакеров становится все больше. Никто не знает, во что выльется массированная коррекция судеб. Это первое. Второе. Лайфхакеры видят перспективу в масштабе судьбы одного человека. Этого недостаточно. Да, многие люди просто проживают жизнь счастливыми. Приятно дарить счастье. Но есть люди, счастье которых… требует…
Он запнулся. «Летен, – вспомнил он. – Летен Воронов», – и закончил:
– Требует чужого горя.
– Бывает, – согласился админ и покивал, напуская на себя удрученный вид. – Хотел бы я знать, баг это или фича, и если так задумано, то зачем. Но это не к тебе вопрос, не к тебе, – он тихо засмеялся, отмахиваясь. – А-лей О-бе-режь… Ты сам-то знаешь, какой у тебя Предел?
– Нет. Я не искал.
– А почему?
– Мне и так хорошо.
Вася снова засмеялся, на этот раз без малейшего веселья.
– Знаю, есть такое, – сказал он. – Тебе хорошо. Ты на вершине, Алик. У тебя прекрасная работа, ослепительная девушка, впереди красный диплом, любая карьера, какую захочешь, все тебя любят, и все пути тебе открыты…
Алей потемнел лицом.
– У меня брат пропал.
– Это не твоя проблема. Это его проблема.
– Иней мой брат.
– Каждый одинок перед вечностью.
– Он еще маленький, – сухо сказал Алей, – и плевать я хотел на вечность.
Вася вскинул брови. Луч вечернего солнца упал в окно, скользнул по его встрепанным, сожженным волосам, и они окрасились странным химическим цветом.
– Это здорово, – пробормотал админ после недолгого молчания, – когда кто-то может плюнуть на вечность… А мне вот по должности нельзя. У меня тоннель, я – якорь.
– Что это значит?
Админ посмотрел на Алея вкось и скривился так, будто его кормили недозрелым лимоном.
– Ты же кодер, – сказал Вася с отвращением, – должен понимать. Якорь. Ну?
– Якорь, – растерянно повторил Алей.
– Ну?!
Алей моргнул. В голове что-то перевернулось, сверкнуло, кинуло блик.
– Анкор, – сказал Обережь. – Текстовое описание ссылки.
Вася выдохнул.
– Дошло, – брюзгливо отметил он.
– Ссылки на что?.. – полушепотом спросил Алей.
– Это в данном случае неважно. Потом поймешь. Или не поймешь, если не надо будет. Тут вот в чем загвоздка, Алик, – и лицо Васи стало спокойным. – По моему дому ходит посторонний человек и хлопает дверьми. Я могу его выгнать, это не проблема. Он может вернуться, и это для него тоже не проблема. Волнует меня другое. Я не знаю, откуда у него ключ.
Вася помолчал, отпил чаю. Алей знал, что продолжение будет, и не задавал вопросов.
– Это действительно Ясень, – сказал админ. – Твой отец. Десять лет назад он в самом деле попал под лавину. Но никто не знает, чем он занимался перед этим. Ты – знаешь?
– Я был ребенком. Я хорошо его помню, но тебя вряд ли интересует то, что помню я.
Вася молча согласился.
– Что случилось после? – спросил Алей. – После лавины?
– Ясень ушел, – ответил админ. – Опустив технические подробности и детали, скажу, что он ушел в Старицу. И все вроде бы он сделал правильно, он спасался, использовал свой единственный шанс вернуться. Но он не вернулся. Точнее, вернулся только сейчас. И я не знаю, почему это так. Не знаю, что ему нужно. Зачем ему Иней. Откуда у него такие возможности. Я смотрел старые логи сервера, десятилетней давности. Там ничего особенного нет. В общем, Алик, у меня тоже есть проблема. И есть подозрение, что ты можешь помочь с решением.
Вася умолк и со стуком опустил чашку на стол. Лицо его стало хмурым.
– Мы можем помочь друг другу, – сказал Алей. – Я готов.
Вася подался к нему, облокотившись о столешницу.
– Хорошо, – выдохнул он. Глаза его загорелись вдруг в непонятном азарте: – Как по нотам. Значит, все правильно.
– Что? – недоуменно спросил Алей.
И наткнулся на взгляд Осени – твердый и светлый.
Осень смотрела на него с гордостью.
На самом деле реальность одна. Она огромна, как Мировой океан, и точно так же состоит из множества океанов и морей. Есть реки, ручьи и озера, источники, подземные воды, морские течения, лужи и облака реальности. Везде обитают мириады живых существ. Каждое из них видит только свою часть Вселенной. Углы зрения могут совпадать или не совпадать, видимые области – полностью пересекаться или совершенно не соприкасаться друг с другом.
– Главная техническая проблема бытия, – сказал админ, – в том, что его фрагменты склонны к утрате пластичности и не склонны к самоорганизации. Тут ассоциация с водой заканчивается и начинается ассоциация с жизнью. Когда-то на Земле жили только одноклеточные. Прошли миллионы лет, прежде чем они начали соединяться в колонии. Еще эпоху спустя возникли многоклеточные организмы. Для того чтобы клетки реальности соединились в организм – то есть для того, чтобы их обитатели жили более-менее в одном мире, – существуют привязки. Так называемые Якоря. Якорей тоже довольно много, но они организованы иерархично. Как домены в Интернете.
– Здесь начинается ассоциация с Интернетом, – сказал Алей.
Вася кивнул:
– И то, что ты и так знаешь. Скажи то, что хочешь сейчас сказать.
– Домен первого уровня, – раздумчиво проговорил Алей, – это страна. Или сфера деятельности, как .edu.
– Якорь первого уровня – это параллель. Знаешь о параллелях?
– Да, – растерянно сказал Алей. – Собственно, я…
– Позже, – велел Вася. – У деревьев имен не так уж много уровней иерархии. У Якорей их намного больше. В сущности, Якорем может стать любой. Первый якорь новорожденного – это его мать. Некоторые ухитряются делать своими якорями каких-нибудь кошек или вообще неодушевленные предметы… но это скучно и не надо. Вот, я вижу, что ты уже кое-что понял.