Моритур
Шрифт:
Единственным, кому девушка доверяла помимо Вара и Сайреса, был Амалиэль. Она нашла старца в библиотеке, куда кроме него и Вара никто особо не заглядывал. Амалиэль сидел в глубине библиотеки за заваленный книгами большим деревянным столом. Свет от зеленой библиотечной лампы падал на огромную кружку с дымящимся горячим чаем, а на стопке книжек примостилось тарелочка с орешками, сухофруктами и кусками вишневого пирога, чей ароматный запах перемешивался с книжным. Увлеченно читающий мужчина выглядел не таким, каким привыкла видеть его Селена. Сейчас он напоминал скорее озорного мальчишку, с запоем читающего о захватывающих приключениях любимых героев и поглощающего под
— А я все ждал, когда ты придёшь. — признался Амалиэль, отрываясь от чтения книги. — Присаживайся, наливай себе чайку и побеседуем. Разговор нам предстоит приватный, правильно?
— Да! — кивнула девушка, усаживаясь на противоположной стороне стола. Она с удивлением разглядывала мужчину и в итоге признала: — Вы сегодня очень необычно выглядите. Мне нравится!
— Раскрою тебе секрет… — заговорщически прошептал мужчина. — …именно так я и выгляжу под своей рясой в пол.
— А зачем тогда ее носите?
— Часть имиджа, как черные очки у Карла Лагерфельда. — подмигнул Амалиэль. — А если серьёзно, то у каждого из нас есть своя причина скрывать истинное лицо, вот и у меня она тоже есть.
— Из-за брата вашего, да? Блистает он, а вы в тени, хотя все и должно быть наоборот. — не стеснялась в суждениях Селена.
— И из-за него в том числе. Тут ты попала. Есть и другие причины, а это уже тема для отдельной беседы. Но ты же сегодня не о моих пристрастиях в одежде и причинах затворничества пришла поговорить, а о моем брате? А точнее о его ужасном плане твоего обучения, не включающем ничего полезного?
— Полезного там много, для общего развития и понимания жизни в роли кустодиама, но чего-то реально помогающего мне развивать силы стратеры вообще нет. Это как будто меня учат кататься на лыжах в пустыне. Рассказывают о том, какой холодный снег и как по нему приятно скользить, а с меня градом пот льется, потому что, сколько снег не представляй, он в пустыне не пойдет. А мне все это уже надоело! Я уже слышала, что все эти перестраховки из-за того, что две прошлые стратеры каких-то там дел наделали, а вторая вообще в Дарка влюбилась, но при чем тут я?! Нечего на меня ответственность за ошибки других перекладывать!
Выплеснувшая эмоции девушка ударила в конце своей яркой тирады по столу и выплеснула еще и чай из кружки. Амалиэль протянул ей бумажную салфетку, параллельно принимая извинения за то, что сорвалась.
— Я как никто другой понимаю твои эмоции и уверяю тебя, ты имеешь полное право и злиться, и кулаками по столу стучать, потому что тебя лишают того, что твое по праву. Если бы дело было и правда в ошибках тех девушек, я бы и сам перестраховывался и твой план обучения урезал. — устало признал Амалиэль, протирая очки. — Только дело, что тогда, что сейчас — в страхе глав кустодиамов. Ты просто не представляешь, какая мощь была в руках этих удивительных девушек. И не трудно догадаться, что в те времена мужчины не могли себе позволить, чтобы женщина была сильнее и могущественнее их. Одну признали сумасшедшей и нацепив на нее блокирующий силы амулет сослали в далекую деревеньку, где она, лишенная сил, со временем скончалась от болезни. Вторую признали отступницей якобы за отношения с Дарком, которых, ясное дело не было, а потом еще и навесили на нее клеймо убийцы, да казнили.
Мурашки побежали по телу Селену. В учебниках,
— Получается, что все эти высокопарные речи об уникальных стратерах, их важности до кустодиамов и удивительных перспективах — просто болтовня?
— Не совсем, но побольше части все же пустой треп. Да, ситуация в мире изменилась, женщины отвоевали себе большее количество прав, но давай с тобой честно признаем, милая, это все также «This is a man's world». И в этом мире мужчин такой талантливой девушке как ты не дадут развить дар и все силы также, как и твоим предшественницам.
— И что же мне делать? Ждать, когда сочтут психопаткой и сошлют в Сибирь или гадать, когда признают убийцей и казнят во имя Кодекса?
— Быть умнее, милая, быть умнее. Скрываться и скрывать. Скрываться у всех на виду, надев ту «маску», что хотят видеть окружающие и скрывать то, какая сильная ты на самом деле.
— Но… но я ведь только недавно обрела свободу и начала осознавать, кто же я. А теперь мне снова придется притворяться и играть по чужим правилам.
— Да, но в этот раз ты будешь притворяться не ради других, а ради себя. Ради того, чтобы твое превращение из маленького семечка в большое растущее дерево с мощными корнями, произошло спокойно. И когда ты станешь этим сильным, могучим деревом ты сможешь сбросить все маски и показать какая ты на самом деле. Вот тогда уже никто не встанет против тебя, ибо такой мощи они не смогут противостоять.
— И как я это сделаю? Как я стану самой сильной стратерой, если у меня нет учителя?!
— Учитель у тебя есть. Причем самый лучший!
У Селены в душе затеплилась надежда.
— Вы?
— Мне льстит, что ты считаешь меня достойным учителем, но им буду не я. Им станет Агриппина — первая стратера.
— Агриппина. Так вот как ее знали. Красивое имя.
— Да и сама она была очень красивой, что только прибавляло ей проблем, а еще очень мудрой. У нее был сильно развитый дар предвидения, и она знала, что следующим стратерам тоже будет непросто, потому решила помочь. В той глухой деревеньке, где она доживала свои годы, Агриппина готовила подсказку для следующих стратер. Она не сдалась, как думали те, кто от нее избавился. У нее не было сил, зато были бумага и чернила. И она написала огромную книгу для последующих стратер, чтобы помочь развить дар в полной мере.
— А почему никто не учит меня по этой книге? Хотя, стойте, не говорите, сама догадаюсь. Эту книгу сожгли сразу же после смерти Агриппины?
— О, да! Уверен, что ее бы сожгли сразу же, как о ней узнали. Но нет. Об этой книге знал один единственный человек, который был лично знаком с Агриппиной. И по счастливому стечению обстоятельств с ним знаком и я.
Зрачки девушки расширились.
— Кто-то из темных?
— Да. Но ему можно верить. Темным тоже не чужда честь. И этот темный сдержал данное Агриппине слово и сохранил книгу до появления стратеры, что «придет в мир, когда люди будет общаться через маленькие коробочки, а по дорогам будет ездить металлические лошади». Он сохранил ее для того, чтобы передать тебе.