Морская битва двух империй. Нельсон против Бонапарта
Шрифт:
Французские эмиссары были направлены в Алжир и на Ионические острова изучать возможности строительства военных баз. Британский посол в Неаполе заметил, что французы обследуют берега Италии от Анконы до Таранто:
«Это может быть очень полезно для них и способствует их движению в восточном направлении — идея, от которой они никогда не отказывались...»
Египет — вот предмет завоевательской страсти Наполеона! И покорить его стало легче, чем прежде, поскольку Оттоманская империя слабела день ото дня.
«Турция больше не государство; это совокупность независимых пашалыков, управляемых в соответствии со взглядами, интересами
Лорд Кейт предупреждал о возможной французской оккупации Корфу и Сардинии. В Константинополе и Александрии говорили о том, что Бонапарт хочет поделить Оттоманскую империю между Францией и Россией. Консул Великобритании в Багдаде доложил своему правительству о посылке французских агентов в Персию и Афганистан.
Шеридан выступил в парламенте с яркой речью:
«Я вижу в сложившейся ситуации и структуре власти Бона-нарта его нужду пойти на бартерный обмен с его подданными и пообещать сделать их властелинами мира, если они согласятся быть его рабами. [Покорение Англии]... это его первое видение, возникающее перед ним с проблеском утра, и это его последняя молитва ночью, какому бы божеству он ее ни адресовал, — Юпитеру или Магомету, Богине битв или Богине разума».
Бонапарт был сухопутным генералом, но обстоятельства сложились так, что в течение нескольких лет он был вынужден уделять самое пристальное внимание морским делам, поскольку именно от них зависели его политические успехи и неудачи.
Наполеон возглавлял Францию, а Горацио Нельсон был одним из ста английских адмиралов. Неравенство в общественном положении двух знаменитых людей не является препятствием к тому, чтобы сравнить их.
Они были символами эпохи. Наполеон объединил французов и вдохновил их на великие свершения, а Нельсон был единственной фигурой, вдохновлявшей англичан.
Наполеон обладал феноменальной памятью и по мере необходимости мог припомнить имена, лица и качества тысяч людей — королей и царей, политиков и военных, ученых и деятелей культуры. Вне всякого сомнения, адмирал Нельсон не мог затеряться в памяти Наполеона, даже когда на некоторое время уходил в тень. Наполеон редко терпел неудачи, и имя Нельсона было связано с самой громкой из его неудач. Разгром французской эскадры при Абукире сильно затруднил положение его армии в Египте и сделал практически невозможной дальнейшую экспансию на Восток. Битва при Копенгагене и несомненное политическое достижение Нельсона — развал лиги государств, направленной против Англии, — также больно ударили по самолюбию Наполеона, поскольку он рассчитывал использовать флоты этих государств в совместных военных действиях.
Вряд ли локальная неудача Нельсона при атаке Булони могла повлиять на репутацию прославленного адмирала в глазах Наполеона. Последний, будучи военным специалистом, знал цену побед и поражений. Важно было другое — как проявит себя Нельсон в новых обстоятельствах? Какая роль будет ему отведена?
Приближались события, по своему масштабу и последствиям невиданные в человеческой истории. Великобритания,
Он хорошо понимал, что англичане сделают все возможное, чтобы не дать ему выполнить эту программу. И главным средством противодействия дерзким планам станет блокада важнейших портов Франции, в первую очередь Бреста.
Если французский флаг будет заперт в порту, то он, само собой разумеется, не сможет перевозить никакую армию. По если этот флот все же вырвется на простор, то англичане могут организовать на него охоту, догнать и уничтожить. Никто лучше Нельсона не сможет решить эту задачу. Это понимал Наполеон. Это понимали в Британском адмиралтействе, которое должно было принять важнейшие кадровые решения.
Самым простым и, что называется, лежавшим на поверхности решением стало бы назначение Нельсона на пост главнокомандующего Флотом Пролива. Однако Нельсон совсем недавно занимал эту должность и потерпел обидную неудачу при атаке Булони.
Поэтому руководство британскими военно-морскими силами поступило иначе. 16 мая 1803 года вице-адмирал лорд виконт Нельсон был назначен главнокомандующим Средиземноморским флотом.
События развивались стремительно. 23 мая военный министр Франции Луи-Александр Бертье впервые объявил о начале строительства военных баз вдоль северного побережья. Это была прямая подготовка к вторжению на Британские острова.
Если у кого-то в правительстве Англии еще были сомнения относительно намерений первого консула, то теперь они окончательно исчезли. Можно было сомневаться в способности Бонапарта осуществить этот грандиозный экономический, технический и военный проект, но в любом случае Великобритания должна была принять немедленные ответные меры.
25 мая Адмиралтейство назначило сэра Уильяма Корнуоллиса на пост главнокомандующего Флотом Пролива. Задачи, которые должен был решать адмирал, были сформулированы следующим образом: 1) не позволить французским судам выйти из порта Брест; 2) помешать кораблям (включая грузовые) входить в порт; 3) преследовать и уничтожать все французские суда, которые встретятся на его пути.
Таким образом, именно на адмирала Корнуоллиса, а не на Нельсона была возложена главная миссия но защите Великобритании. Сент-Винсент считал 59-летнего Корнуоллиса лучшим главнокомандующим флотом, хотя тот не был знаменитым боевым адмиралом.
В последние дни мая первый консул приступил к реализации программы создания береговой артиллерии и изыскал 20-миллионный кредит, необходимый для строительства судов, на которых армия должна быть переброшена через пролив. Нет, это не будут мощные линейные корабли, несущие множество орудий. Первый консул решал прагматическую задачу — перебросить сухопутные силы через водную преграду с минимальными затратами денежных средств. Он взял кредит, чтобы построить большое количество судов с малой осадкой, которые перевезут солдат, лошадей, амуницию и все необходимое для армии, ведущей боевые действия на чужой территории.