Морская служба как форма мужской жизни

Илин Ф.

А раз так, Волынский, махнув на карьеру флотоводца рукой, решил уйти на берег, на предложенную ему в кадрах должность.

На новом месте служил он хорошо. По живой еще в нем корабельной старпомовской привычке, вкалывал как проклятый, тянул на себя все чужие одеяла и радовался тому, что умеет и делает больше и лучше других… Он пока искренне не понимал, почему рабочий день вдруг заканчивался в 18 часов? А дальше? Сколько еще дел можно переделать! Над ним подсмеивались – ив самом деле, еще привыкнет!

Когда он приехал на новое место службы, гарнизон

сидел без связи. «Нету связи никакой, даже связи половой!» – пропел ему частушку Феликс Перцевой, капитан-лейтенант, новый сосед по комнате в общежитии.

И действительно, связи не было. Совсем. Даже с пограничниками на тыловой заставе. А база хранения и подготовки минного и противолодочного оружия – это вам не склад бэушных сапог и тапочек. Тут может произойти всякое! Теперешние террористы максимум в детский сад тогда еще ходили, или даже находились в проекте программы созидания живых организмов. И наш народ про них слыхом не слыхивал! Если только спецы какие, а так… Славное было время!

Но с чем черт не шутит, когда у Бога отпуск? Следовательно, связь нужна!

И послали из самого Полюсного радиорелейный ретранслятор, смонтированном в кунге, в таком специальном автокузове, на потрепанном и разболтанном ГАЗ – 66. Но его надо было к чему-то подключить…

Начал Сэм с того, что взял схему коммутатора, разобрал ветеранскую технику, как трехлинейную винтовку и пытался понять, в чем тут дело. Технику связи он, понятное дело, в упор не изучал, но как неглупый инженер твердо знал: вся беда любой самой высокоточной электротехники в том, что контакта нет там, где он должен быть, или он затаился именно там, где его вовсе быть не должно. Вот отсюда он и исходил!

И что вы думаете? Справился! Запчастей, понятное дело, не было давным-давно, но он всем им нашел простейшую замену. Собрал. Осталось куча лишних запчастей. Будете смеяться, но вся эта конструкция прекрасно работала и без них! Как новая, а, может быть, и лучше – все давно забыли, когда у них работало хоть что-то новое! Затем он оседлал бывшую пожарную машину, переделанную в разъездную, и поехал к пограничникам. При помощи миноискателя повышенной чувствительности он нашел место обрыва провода и починил его. Связь с тыловой заставой была восстановлена.

Президент Ефимовки капитан 2 ранга Днепров был ошарашен. Весь личный состав вверенного ему войска безуспешно сражался за связь с внешним миром уже больше месяца, а Сэму на седьмой день творения чинить было уже нечего. Даже спутниковую телеантенну «Москва» настроил, и теперь народ смотрел не только «мутные картинки», но даже целых три канала. Все тетки гарнизона получили доступ к редким тогда «заокеанским» сериалам.

Вот чего-то регулировать в другой аппаратуре он отказывался, исповедуя старое правило Мэрфи: «Не чини того, что еще работает!»

– И ты все это сам сделал? – спросил Днепров.

Сэм оглянулся, но никого вокруг себя больше не увидел.

– Сам! Я же инженер, все-таки!

– А я – кто? – обиделся командир базы.

– Вы… э… командир! – нашелся

Волынский, удержавшись от предположения, откуда у Днепрова растут руки. Говаривали же на флоте: не умеешь делать сам – учи других!

– Завтра приезжает контр-адмирал Плафон… э-ээ, то есть, – Матвеев, начальник тыла флотилии, с проверкой. Будете его сопровождать и обеспечивать связью.

Все равно спросить с вас еще нечего, только пошел в ход ваш первый пакет! Еще успеете! – распорядился несколько задетый командир. Он тоже числил себя неплохим инженером. До сего момента. Может, так оно и было, только никто этого упорно и в упор – не замечал…

И, правда, назавтра к обеду прибыл новенький УАЗ с офицерами тыла. Тыл же! Да отсохнет рука, обделившая себя. Кстати, официально этот УАЗ числился за корабельным соединением. Взял адмирал в аренду, без спроса…

На сиденье рядом с водителем восседал контр-адмирал. Несмотря на относительную молодость – ему было что-то где-то к сорока, он давно носил адмиральские погоны. Он так всегда поворачивал дело, что командиры кораблей и частей оказывались сами виноваты в трудностях снабжении, в загрузке имущества, в создании запасов. Причем, командующий сам начинал верить в это, хотя человек был очень грамотный, опытный, служилый.

У начальника тыла множественные глубокие мысли и тяжкие заботы вытоптали очень заметную площадку среди волос на голове. Точнее там, где они когда-то были. За что ему давно прилепили светлое прозвище, известное всей флотилии. Зато теперь ему не надо специально голову мыть, а просто умываться по большой площади – говорили местные острословы у него за спиной.

Сэм побаивался начальника тыла, слухи о нем ходили разные и достоверные. Но Волынский решил, что они вращаются слишком на разных орбитах, а клопов, опять же, танками не давят! И сегодня же Матвеев уедет и опять появится очень не скоро.

А на базе не хватало… всего. По тем временам отдаленным и обделенным гарнизонам уделялось большое внимание… командованием. Всякие начальники складов и служб тыла чувствовали себя вершителями судеб и управу на них найти было трудно.

На каждый случай резких нападок, Днепров спокойно предъявлял копии заявок с отрицательными, издевательскими резолюциями. Он хорошо подготовился.

– Почему ваши матросы меня не боятся? Вы их разбаловали! На своих бойцов вы и ваши офицеры должны смотреть так, чтобы из них от одного взгляда все анализы потекли!

Воспитанностью и сдержанностью большой тыловик отягощен не был! Пустое! Эти качества не способствуют карьере и росту благосостояния!

Завернул на топливный склад резерва. Это была часть его непосредственного подчинения. Естественно, он сразу наткнулся на то, что ему не понравилось. Надо отдать должное – специалистом он был хорошим, и знал, что и каким документом определяется, и каким требованиям что должно соответствовать. Над казармой управления и зданиями служб долго летели пух и перья. Он распушил всех начальников, найдя для каждого из них свои «добрые слова».