Морские люди. В двух частях
Шрифт:
– Ты чего стоял как... статуй!
И постарался привести себя в порядок криками в адрес этого недотепы, этого... хрен знает кого, к тому же оказавшегося из электромеханической боевой части. Тут стихия, шторм, тут тебе, понимаешь, не в тепленьком да уютненьком посту энергетики и живучести стрелочки приборчиков отслеживать. В подробностях тактико-технических данных сложной и самой многочисленной электромеханической боевой части он ничего не смыслил, просто знал, что есть ПЭЖ, оттуда управляют механизмами.
Прислали, называется, помощничков, еще работать не начинали, уже успели покалечиться. Пострадавший поковылял в медблок,
– Ты, гад, рядом со мной работай. Чтобы с глаз моих ни-ни!
Ушибленный не расслышал, но судя по усиленным его кивкам прекрасно все понял. Во время работы он сам пару раз своевременно предупредил Зверева об опасности. Полностью завоевав доверие боцмана, похлопал себя по груди:
– Виктором зовут! Жуковым.
Хотел что-то добавить, типа, что никакой он не гад, а моторист, сепарирует дизельное топливо, но понял, что из-за ветра его не расслышат, выбрал себе участок посложней и включил в общий перестук удары своего молотка.
Старший помощник обошел корабль, кое-где сделал перестановку людей. Черкашин оставил на возвышениях, а также самых ответственных участках только офицерский и мичманский состав. При этом отобрал у командиров боевых частей инструмент, вменив им в обязанность следить за соблюдением личным составом техники безопасности. На верхней палубе их было трое, командир боевой части-два капитан-лейтенант Сергей Морозов так и не передал никому шланг с горячей водой, работа с антеннами дело тонкое, никому доверять нельзя. Штурман и механик несли службу на своих постах, да отмахнулся от Виктора Степановича капитан-лейтенант Москаль. Замполит считал своим долгом находиться там, где трудней. Он брал у кого-нибудь из притомившихся орудие труда и работал до тех пор, пока матрос не начинал канючить - тащ кап-лант, отдайте ломик! Москаль поддевал еще один намерзший ком и хлопал отдохнувшего по плечу - перенимай передовой опыт. Давай, дружок!
Лед скалывали дружно. Командир БЧ-5 капитан-лейтенант Добров, желая немного подышать свежим воздухом, выскочил было наверх как есть, налегке, в хлопчатобумажной курточке, поперхнулся не столько холодным ветром, сколько видом неистово крушащих лед моряков. Алексей Иванович побыл немного, покрутил головой и снова полез в привычную и понятную его душе преисподнюю.
Установленное Черкашиным время закончилось. Едва приноровились, только-только научились понимать маневр соседа и начали действовать слаженно, как пришла новая смена. Оказывается, прошло полновесных полчаса. Что-ж, это было неплохо.
С гоготом, как будто не было тяжелого труда на выскальзывающей из-под ног поверхности палубы, оставляя за собой лужи, снимая на ходу химкомплекты, рванули пить горячий чай. Через несколько минут нестерпимо заболели от перепада температур настуженные пальцы. Дули на них, трясли руками, и говорили друг другу:
– Сейчас чайком отогреемся, потом отдохнем. Ух, благодать!
В столовой команды работала трансляция. Капитан-лейтенант Москаль рассказывал о событиях последнего часа. Зверев выслушал о том, как сбивают наледь на реактивных установках. Он весь превратился в одно чуткое ухо, когда пошла речь о важности действий тех, кто трудился на надстройках, в районе мачт. Ну, верно говорит Москаль, водяная пыль быстро превращает все выступы в бесформенные глыбы льда. Там только успевай, шевелись. Прав замполит, на этот участок добавить людей вовсе не мешает. А что если взять и вернуться на верхнюю палубу не дожидаясь конца отдыха?
– Черт подери, - глаза у Витьки заблестели. Нет, определенно, "шарабан" у него оказывается что надо. С ходу выдал такое простое решение, а сколько в нем пользы для дела. Он сказал об этом своему новому знакомому. Жуков одобрительно кивнул, молча растолкал сидящих рядом и направился к вешалке. Там под недоуменные взгляды ребят они надели химкомплекты, Зверев хлопнул ближайшего из любопытных по спине и направился к выходу:
– Братцы, айда снова лед колоть. А ну, кто уже попил чайку?
Наверное, мозги у многих работали в эти минуты в одном диапазоне с выдающимся "шарабаном" боцмана. С шумом и гамом опять пронеслись по коридору, отжали дверь и снова оказались в чертовом аду, только здесь не поджаривали, а морозили да обливали грешных холодной водой. И залепляли рты всем желающим громко выражать свои мысли.
Ни о какой очередности смен речи больше не вели. Уставшие самостоятельно спускались в кубрик для короткого отдыха, те, кто покрепче, продолжали скалывать нежданный балласт и сбрасывать его за борт.
Замполит и старпом, оба мокрые, ввалились в штурманскую рубку:
– Что, Николай Анатольевич, далеко еще до базы?
Старший лейтенант Ефграфов, в отутюженных брюках и рубашке, столь же безукоризненно надраенных уставных ботинках радушно раскинул руки:
– Все, никого отсюда не выпущу, пока не расскажете каково там. Кофейком угощу.
Громко зашипел, когда нежданные и оттого дорогие гости полезли к закрепленной на столе карте, по которой полз светлячок пройденного кораблем пути:
– Не-не-не! Ч-ш-ш-ш, замрите. Я вам все сам расскажу. Накапаете там, вы же мокрые.
Скорость корабля постоянная. Время прибытия остается прежним. Ухудшения погоды не предвидится, даже, наоборот, береговая метеослужба обещает снижение ветра. Но она же предупредила о серьезном падении ночной температуры. Насколько это серьезно, он не знает, в подобной ситуации оказался впервые.
Москаль и Черкашин в голос заверили молодого штурмана, что причин для волнения нет. Знаешь старик, сказали они, это даже хорошо, что похолодает. Подмерзший лед легче колоть. Ты его слегка тюкнешь, он и отвалится. Тюкаешь - отваливается. Иван Константинович и Владимир Степанович попили кофейку, поблагодарили Николая Анатольевича и чинно-благородно удалились. Лишь в коридоре старпом озабоченно почесал затылок. Одно дело навешать лапшу на уши ничего не понимающему штурману, другое - поставить в известность командира.
Капитан третьего ранга Терешков уже знал погодную обстановку, личный обход показал, что насыщенная водой тяжелая наледь медленно, но уверенно растет. А на верхней палубе находятся все, кроме несущих вахту, резервов нет.
– Это матросы Зверев и Жуков личным примером вдохновили первую смену не меняться, - сказал Москаль.
– Фронт работ для каждого человека сразу уменьшился, что дало возможность трудиться эффективно. Но, если мы разбавим силы сменившимися с вахт, то есть снимем и отправим на боевые посты уже приноровившихся рубщиков наледи, показатели упадут. Верных полчаса уйдут на замену, еще столько же новички будут притираться. Знаете, как обледенеем.