Морской эмир
Шрифт:
— Нас ждут? — выдохнула я беззвучный поток воды.
— Конечно. Все, кто попадает в Айремор, первым делом посещают храм Айреморы.
Видимо, мой взгляд оказался очень красноречив, потому что Тиррес поспешил с объяснить:
— Айремора — это богиня вод. В честь ее имени назван наш эмират.
— И все гости эмирата должны сперва посетить храм? — не вполне поняла я.
— Ну, все, кто остается в живых, — хмыкнул Тиррес, будто плеснув мне под кожу ведерко жидкой стужи.
Похоже, мне еще повезло.
Тем временем
Здесь повсюду были растения. Разных цветов и оттенков, разной формы и размеров. Они колыхались в тихих водах, словно танцевали, а волшебный свет, что лился с фантастического купола храма, освещал всю эту диковинную пляску.
Здесь были и цветы. Большие и маленькие, самые невероятные, которые только можно было вообразить. А в самой дали храма расположилось что-то круглое и крупное, оплетенное тугими темными корнями…
Мне хотелось туда подойти. Но чем больше я вглядывалась в эту странную водяную абстракцию, тем сильнее мне было не по себе. Словно что-то екало в груди, тянуло…
— Не останавливайся, милая, — проговорил Тиррес, за руку утягивая меня в совсем другой конец храма. Там росла какая-то восхитительная композиция из розоватых водорослей, каждый листик которых напоминал маленькое сердечко.
Мы остановились прямо возле столба этих растений, что тянулись от пола до самого потолка.
— Ну что, иди ко мне, дорогая, целуй, терпи, как собиралась, — протянул ко мне руки эмир, весело улыбаясь и не думая больше хватать, притягивать или что-то в этом роде.
Я бы закашлялась от возмущения, но под водой особенно не покашляешь. С другой стороны, вроде ничего крамольного не предлагал. Подумаешь — поцелуй. Зато я потом говорить смогу! И голос свой, наконец, услышу. Хотя это все и выглядит чистейшим бредом.
Ну как вообще можно издавать звуки под водой? Как?
Впрочем, эмиру это удавалось без труда. Должно получиться и у меня.
Поэтому я быстро, как смогла, приблизилась к довольному Тирресу, замерла на мгновение, а затем, чтобы не уплывать в процессе поцелуя, обхватила его лицо руками.
«Всего разок коснусь губами, этого же хватит?..» — мелькнуло в голове, а затем я приблизила к нему свое лицо.
Сердце подскочило к горлу.
В тот же миг, как я остановилась, не решившись преодолеть последние миллиметры, эмир крепко обхватил меня, прижал к себе и поцеловал.
Голова закружилась. Что-то было в этом ненормальное, неправильное. Сердце колотилось в груди, словно пытаясь выпрыгнуть и ускакать на поверхность. Куда-то туда, где сейчас остался мой дож.
Но мой ли он на самом деле?.. Дракон и император с кучей наложниц. Вампир, который пил мою кровь… И еще бог весть кто.
Тиррес все не останавливался. Его руки мягко гладили мою спину, а волосы, которые жили своей жизнью, двигались почти в такт рукам. Некоторые пряди обвились вокруг моей талии, другие скользили по плечам, остальные спустились куда-то к бедрам…
К щекам прилила краска. Бросило в жар, и я резко оттолкнула неожиданного кавалера, пытаясь понять, что со мной творится. Тем более что наверняка наш поцелуй уже должен был сработать как надо.
— Ну что, все? — проговорила я, но опять только теплая волна вырвалась из горла. — Эй, где голос?
— Голос? — с нарочитым удивлением спросил эмир. — Вот, съешь листик, и он появится.
Сорвал с водоросли розовое сердечко и протянул мне, делая вид, что не замечает моего взгляда, полного праведного гнева.
Не разрывая нашего зрительного контакта и надеясь, что от этого моего взгляда эмир сгорит на месте, я сжевала листок. И тут же почувствовала, как горло защипало от странного нового ощущения. Словно я должна что-то из себя извлечь…
— Это все? — спросила, и наконец это «что-то» извлеклось.
Звук.
Я могла говорить!
— Конечно, все, — кивнул весьма довольный собой эмир и как ни в чем не бывало развернулся, чтобы поплыть прочь. — Давай скорее, нам еще многое надо успеть.
— Эй! А ну-ка, объяснись! — теперь уже совершенно легко и свободно крикнула я, не испытывая никаких сложностей, кроме того, что окружающие нас русалки уставились на меня так, будто я творю что-то кощунственное.
Перед эмиром они, к слову сказать, расступались и склоняли головы.
— Что объяснять, рыбка моя? — удивленно спросил он, позволив мне себя догнать.
— Зачем ты заставил меня себя целовать?
— Заставил? — ахнул эмир и схватился за сердце. — Я спросил, мол, вдруг голос тебе тоже может вернуть только мой поцелуй? Но не говорил ведь, что это так и есть. А ты сказала, что, мол, на поцелуй всегда готова. Как сейчас помню, твои прекрасные губы произнесли что-то вроде: «Целуй меня, мой прекрасный эмир, я потерплю ту нестерпимую и жгучую страсть, что тут же вспыхнет между нами…»
У меня даже перед глазами потемнело.
— Ну а я не привык отказывать даме, — продолжал невозмутимо Тиррес. И только его опалесцирующие серебряные глаза смотрели весело и задорно. — Ну а потом ты скользнула ко мне и сама меня поцеловала. Я лишь слегка тебе помог, потому что понимаю, сколь глубоко может быть стеснение влюбленного женского сердца!
Все, сразил меня наповал. И ведь рассказал, как будто и не соврал!
Обидней всего то, что я понимала: эмира целого морского государства придушить явно не получится.
Пришлось выдохнуть очередную волну раскаленной от бешенства воды и просто спросить:
— Куда же мы следуем теперь, мой «прекрасный эмир, от поцелуя с которым я теперь испытываю жгучую страсть»?
Тиррес усмехнулся.
— В главный дворец Айремора, конечно, — ответил он после небольшой паузы. — Будем решать, куда тебя поместить и где ты дальше будешь жить, рыбка моя.