Мортарион: Бледный Король
Шрифт:
— Милорд, это «Мстительный дух» вместе с «Алой слезой».
— Флагманы, — отметил Тифон. — Быть может, сбор в нашу честь?
Мортарион не сказал ничего.
— Суд? — недоверчиво прошептал Тифон.
Глава 2
— Пустошь, — произнёс Сангвиний исполненным печали голосом, — кругом лишь пустошь да разруха.
Гор не мог не согласиться со словами брата. Повелитель Лунных Волков и его ангелокрылый родич обозревали масштабы опустошения, стоя на гребне из слипшихся друг с другом обломков. Уровень радиации вокруг был смертельным, оказавшийся в подобной среде простой человек
— Мы практически созерцаем скульптуру, — мягко заметил Сангвиний. — Почти что произведение искусства по дизайну. Любопытно, что бы подумал Фулгрим, — выдержав паузу, примарх продолжил, — впрочем, не думаю, что он бы её оценил.
На мгновение Гор задумался, не шутит ли Сангвиний. Он бросил взгляд на брата, отметив его мрачно сжатые губы и озабоченный взгляд.
— Пустошь, — изрёк Сангвиний ещё раз.
— Что, хуже лун Ваала? — поинтересовался Гор.
— По-своему да, хуже. Наши пустоши — суть наследие ушедших эпох, болото, из которого наш Отец вытащил каждого из нас. Но они появились отнюдь не сегодня, и уж тем более не являются плодом наших трудов, — он взмахнул рукой, — и над ними не трудились целенаправленно.
Братья-примархи находились в нескольких километрах от внешних стен центрального улья Галаспара. С момента окончания войны прошло несколько месяцев, однако дым всё ещё продолжал извергаться из башен аркологии. Конусообразная громада улья тоже оплыла, город деформировался под ударом молота, которым орудовал Мортарион. Сейчас примархи располагались не с той стороны города, чтобы узреть весь масштаб разрушений, но Гор успел оценить их во время перелёта на поверхность с борта «Волчьего ока», своей личной «Грозовой птицы». Масштабы опустошения были колоссальными.
Затем показались горы тел. То были предгорья громады самого улья, около пятнадцати метров высотой, и по ним карабкались многочисленные рабочие в костюмах радиационной защиты, не занятые — по мнению Гора — никакой конкретной работой. Новые холмы продолжали расти по мере того, как всё больше и больше трупов вывозились из города на борту грузовых транспортов или же стаскивались с равнин бульдозерами.
— Что он натворил? — вопросил Сангвиний.
— Ну, мы здесь как раз для того, чтобы понять, — отозвался Гор.
— Мы уже в состоянии понять, что здесь была бойня.
— Во всяком случае, так кажется, — с ноткой осторожности заметил Гор.
— Кажется?
— Не забывай о причинах, по которым Мортариона отправили сюда. Борьба за Согласие звёздного скопления Галаспар могла бы стать куда более долгой и обойтись ещё дороже.
— Не понимаю, какая война могла бы обойтись Галаспару ещё дороже, — ответил Сангвиний.
— Именно, — сказал Гор. — Мы пока не понимаем. Мы не можем судить предвзято в отсутствие всей необходимой информации. Вдобавок мы только-только сюда приехали.
— Приехали, чтобы рассматривать горы трупов.
— Я знаю, — сказал Гор. Он поморщился и положил руку на плечо Ангела. — Однако наше решение не должно быть поспешным. Я понимаю соблазн. Поверь, я испытываю схожие чувства. Уверен, именно поэтому наш Отец и отправил нас с тобой встретиться с Мортарионом. Нам под силу сдерживать первичные
— Думаешь, нам придётся взять Мортариона под контроль?
— Понятия не имею. Но вот в чём я абсолютно убеждён, так это в том, что хочу понять — что здесь произошло, и почему. — Гор раскинул руки, окидывая взглядом окружающую разруху. — Возможно, с учётом природы Ордена, это лучший образец достижения Согласия.
— Ты что, действительно в это веришь? — задал вопрос Сангвиний. Гор заколебался, и он продолжил. — Послал бы нас сюда наш Отец, если бы Его порадовало произошедшее?
— Я знаю, во что у меня есть соблазн поверить, — ответил Гор, — Между знанием и пониманием лежит долгий путь.
— Ты прав. Но правильно и то, что мы выражаем своё собственное отношение ко всему этому безобразию.
— Согласен, — отозвался Гор, — и как по мне, хорошо, что у нас есть время подумать об этом до прибытия Мортариона.
На лице Сангвиния расцвела улыбка.
— Нам лучше сдерживать свои первичные порывы?
Гор улыбнулся в ответ.
— Мне кажется, будет лучше, если мы поприветствуем его спокойно, а?
— Я думаю, он вряд ли будет в хорошем расположении духа, раз его отзывают обратно. — Сангвиний снова окинул взглядом рабочих, копошащихся среди холмов из мертвецов. — Чем же они занимаются? — пробормотал он.
Они услышали рёв двигателей «Грозового орла» задолго до того, как увидели его. Атмосфера была густой, что твой ил, и боевой корабль «Завершение» поначалу показался огненной полосой во мраке. Облака вспыхнули пламенем при его снижении. Земля содрогнулась от мощи древних реактивных двигателей корабля, пока он замедлялся, готовясь приземлиться на добычу, которую прикончил его хозяин. В конечном итоге «Завершение» село неподалёку от кораблей, доставивших сюда других примархов.
По сравнению с ними свежеприбывшая посудина казалась ничем не украшенной. Оливково-зелёная полоса с эмблемой легиона на крыльях делала ещё более заметным костяной цвет остального корпуса. Машина выглядела грубой и видавшей виды. Гор с грустью подумал, что это подходящая колесница для его брата.
Боковые двери раскрылись, и одинокая фигура Мортариона вышла наружу. Ступая сквозь застилавшие равнину пепел и дым, он направился к братьям-примархам.
— Позволь мне первым поприветствовать его, — попросил Гор.
Сангвиний кивнул.
Гор спустился с хребта и переступил через обломки, чтобы встретить повелителя Гвардии Смерти.
Броня Мортариона, Барбаранский доспех, представляла собой артефакт, в котором медь каким-то образом выглядела не великолепной, а скорее близкой к оттенку старой кости «Завершения». Это была медь саркофагов и памятников, воспоминаний о тех, кто покинул давным-давно покинул мир живых. Четырнадцатый примарх носил серый плащ с надвинутым на голову капюшоном, и в его тени черты лица казались резкими, словно предостережение. Он был худым, безволосым, с глубоко запавшими глазами. Глубокие морщины на щеках ещё сильнее подчёркивали очертания его черепа, словно кожа примарха была плотным старым пергаментом, тонкой завесой, натянутой поверх тёмной реальности внутри. Повелитель Гвардии Смерти обладал торжественностью траурной зари. Нижнюю половину его лица скрывал ребризер, изготовленный из той же кладбищенской меди, что и отделка его брони. Ядовитые газы выбрасывались из ребризера после каждого вздоха его владельца. Мортарион вдыхал атмосферу Галаспара, смешанную с частичками ядовитого воздуха Брабаруса. Гору показалось, что куда бы ни направился Мортарион, он никогда по-настоящему не покидает вскормивший его ядовитый мир.