Московская бойня
Шрифт:
По тому, как пленник успокоился, Антон понял: он не кривил душой. Можно смело от них избавиться. Антон выпрямился, показал пальцем Джину на грузин и провел им себе по горлу. Естественно, резать их чеченец не будет. Зачем мараться? Антон не успел отойти и пару десятков метров, как раздалось два хлопка из «АПС» с навернутым на ствол приспособлением для бесшумной стрельбы. Антон уже давно не испытывал никаких чувств, когда таким способом они обеспечивали скрытность своего нахождения в тылу противника. Оставь этих двоих живыми, и они приложат все усилия, чтобы проинформировать свое начальство о спецназе. Фокус с «амнезией» здесь тоже не пройдет. Препарат, напрочь отшибающий память о событиях за прошедшие сутки, наверняка был известен грузинским военным. Если сразу двое военнослужащих заявят, что не помнят, как погибли остальные, это наведет грузинскую контрразведку на мысль о том, что в глубоком тылу действует российский спецназ, в
Российские части уже освободили Цхинвал, заняли город Гори и порт Поти, создав зону безопасности. Проводилась активная демилитаризация этого района. Технику и вооружение перевозили на территорию Осетии. Боеприпасы уничтожали на месте, катера и корабли военного назначения топили.
Совсем недавно группа уже делала рейд по тылам еще пытающейся огрызаться грузинской армии. Уничтожили батарею зенитно-ракетных установок «Бук», удалось выйти на след и ликвидировать отряд провокаторов, сформированный из лиц славянской наружности. До этого обеспечивали продвижение колонн бронетехники на Цхинвал. Но тогда еще полным ходом проводилась операция по принуждению к миру. В настоящее время ситуация в корне отличалась от той, которая была несколько дней назад. Президент уже объявил, что цели и задачи достигнуты, а подразделения российской армии отводятся за административную границу Осетии. Так что, если смотреть правде в глаза, спецназ ГРУ находится на этой территории незаконно. Двое суток группа была не востребована. Задач не было. Это время попросту было использовано для отдыха. Устроились в уцелевшем крыле здания недалеко от штаба батальона связи пятьдесят восьмой армии. Там Антон во всех подробностях узнал, как отреагировало мировое сообщество на происходящее в Грузии. Реакция оказалась диаметрально противоположной той, которая была когда НАТО бомбило Югославию и ввело войска в Ирак. Россию выставили агрессором, навалившимся всей своей мощью на маленькую страну только за то, что та решилась встать на путь демократических преобразований. Почти ничего не говорилось о сотнях убитых мирных жителях, расстреле из тяжелых орудий позиций российских миротворцев. Спецназовцев бесила наглость американцев, бросивших десятки военных кораблей через Босфор в Черное море якобы для доставки гуманитарного груза. Все понимали, это просто бряцанье оружием под носом у России, и никто не решится развязать против нее войну, но та самоуверенность, с которой янки принимали меры по «спасению» суверенитета Грузии, раздражала. Нахальство перешло все границы. Тем не менее, ставя очередную задачу, генерал Родимов предупредил, чтобы группа действовала с предельной осторожностью. Даже при отсутствии наших подразделений вблизи Тбилиси грузинский президент утверждает, что столица республики в буквальном смысле блокирована.
Антон не исключал, что миссия группы на этом закончена и вскоре поступит команда на возвращение в Москву. Однако ошибся.
Родимов прилетел, как всегда, без предупреждения.
Невысокий, с заостренным носом и абсолютно седой генерал своей внешностью напоминал полководца Суворова. Антон не исключал, что и манеры поведения у них были одинаковыми. Федор Павлович был подвижным, энергичным человеком. Несмотря на возраст, частенько его можно было видеть на многокилометровой полосе препятствий, стрельбище или спортивном зале. В комнату, которую облюбовали спецназовцы, он вошел в сопровождении начальника разведки группировки. К этому времени оружие уже было вычищено, магазины снаряжены, боекомплект пополнен. Почти все выстирали ХБ, которое благодаря жаре высохло меньше чем за час. Отдохнувшие спецназовцы маялись от безделья. Поэтому у стремительно влетевшего в комнату генерала, за которым шел полковник Храпов, сразу сложилось впечатление, что группа находится в полном разложении.
Дрон лежал поверх брошенного прямо на пол спального мешка. Заложив руки под голову и забросив нога на ногу, майор рассказывал очередной анекдот. Шаман с Джином играли в нарды, Москит с Банкетом грели на небольших горелках из сухого спирта кружки с чаем, остальные спали. Антон стоял у окна.
– Хорошо устроились! – с едва скрываемым раздражением проговорил генерал и остановился посередине комнаты.
Все повскакивали со своих мест.
Антон разозлился. На входе в коридор дежурил Стропа. В его обязанности входила не только охрана помещения, но и доклад в случае прибытия представителей вышестоящего командования.
Спецназовцы, растирая лица, отряхивая последние остатки сна, спешно строились вдоль стены, свободной от брошенных на пол спальников.
Антон шагнул на середину строя:
– Равняйсь! Смирно!
Дождавшись, когда спецназовцы выполнят команду, приложил к виску руку и развернулся к генералу с намерением доложить, что группа поставленную задачу выполнила, раненых, убитых нет. Но генерал, как всегда, поморщился и отмахнулся:
– Вольно!
Он и так все знал из докладов Антона по телефону.
– Значит, расслабляетесь, – уже более миролюбиво проговорил он, придирчиво оглядывая с головы до ног каждого спецназовца. – Да так, что Истропилов, когда меня увидел у себя за спиной, головой потряс.
– Почему за спиной? – спросил Антон. Перед тем как устроиться здесь, он осмотрел здание. Пробраться снаружи незамеченным, кроме как через дверь, было негде.
– Я прошел через подвал. В соседнем подъезде вход, у вас выход, – словно для убедительности генерал смахнул с плеча паутину. – Перегородка в двух местах имеет проломы.
Антон про себя чертыхнулся и осуждающе посмотрел на Джина. Чеченец спускался вниз, после чего доложил, что проходов и окон нет.
– Смотрю, у вас чемоданное настроение, – прищурился генерал. – А зря так думаете. Обстановка на четырнадцать тридцать сегодня следующая. Подразделения грузинской армии, понеся большие потери, деморализованы и лишены централизованного управления. Основные силы, составляющие на момент вторжения костяк ударной группировки, разрозненными группами отходят на юг Грузии. Подразделениями пятьдесят восьмой армии взяты под контроль порты Поти и Синаки. Верховный главнокомандующий объявил, что цели операций по принуждению агрессора к миру достигнуты. Большинство стран не одобряют политики России в отношении с Грузией, а страны НАТО напрямую поддерживают режим Саакашвили и подталкивают руководство республики к более активным действиям. Не исключено, что грузинский президент решится на новую авантюру и для этих целей имеет силы и средства для контрудара. За минувшие двое суток на участке автотрассы Хашури – Агара отмечены три обстрела колонн наших войск из стрелкового оружия. Обнаружено и обезврежено несколько фугасов. Предположительно действует одна и та же диверсионная группа. Замечена работа станции УКВ-диапазона и спутникового телефона в районе кошар в пяти километрах севернее Боржоми. После нанесения по ним бомбового удара силами фронтовой авиации, этот же радиопередатчик, на тех же частотах и с прежними позывными возобновил свою работу уже в садах недалеко от Цагвери. Возможно, группа действует на автомобилях и после сеанса связи незамедлительно покидает ставшее опасным место.
После того как Родимов довел обстановку, он поставил задачу быть в готовности с наступлением темного времени суток перейти административную границу Южной Осетии с Грузией, выйти в район Ахалдаба – Хашури – развалины МТС и произвести его разведку.
Накануне, во второй половине дня, на одной из проселочных дорог группа натолкнулась на два развороченных автомобиля «Хаммер». С десяток трупов грузинских солдат, не успевших покинуть машины, еще дымились. От ужасного запаха сгоревшей плоти кружилась голова. Как выяснилось, летчикам все же удалось обнаружить цели в момент работы на средствах связи. Причем пилоты не жалели боеприпасов. Судя по характеру повреждений, вначале они с большого расстояния шарахнули самонаводящимися ракетами. Потом, для верности, проутюжили окрестности НУРС сами.
«А что, если странным значком обозначено место расположения главной базы диверсантов, которые как раз и работают на этом направлении? – неожиданно подумал Антон, вспомнив условное обозначение на грузинской карте неподалеку от Квемо-Бошури. – Местность там гористая, дорог практически нет, в то же время рядом протекает небольшая речушка».
За размышлениями Антон дошел до своей позиции, опустился на коврик и посмотрел на Дрона.
– Тихо, – без слов догадавшись, чего хочет командир, доложил майор.
Антон достал спутниковый телефон. На секунду задумался, собираясь с мыслями, и отвернул сигарообразную антенну.
Генерал выслушал доклад и приказал немедленно приступить к проверке полученной от пленных информации...
Дэви Сэджвик поднес руку к соплу баллончика. Пена для бритья невесомым белоснежным шаром заполнила ладонь. Словно собираясь с духом, он посмотрел на себя в висевшее над раковиной зеркало и вздохнул. Вид его оставлял желать лучшего. На фоне голубого кафеля с незамысловатым рисунком он увидел сухощавого брюнета с всклокоченной шевелюрой. Осунувшееся, посеревшее от недосыпания и нервотрепки лицо, усталый взгляд водянистых глаз, под которыми четко, особенно утром, вырисовались круги, делали Седжвика похожим на очень больного серьезным недугом человека и прибавляли добрый десяток лет к его сорока.