Московские джедаи

— Да пребудет с нами Сила! — горестно возопил Титус Рутра Пазузу, падаван второй ступени, в отчаянии роняя руки на руль. — Все, приехали!

Магистр Джагавр Чоудхури наклонился к лобовому стеклу и близоруко прищурился, пытаясь разглядеть, отчего на дороге возникла столь серьезная пробка. Похоже, из Нагатинского затона на Третье транспортное кольцо выполз гигантский плотоядный слизень, потерявший ориентацию в пространстве из-за внепланового сброса ядовитых фабричных стоков в Москву-реку. По крайней мере, слизистая сизая туша величиной с двухэтажный дом, колыхавшаяся далеко впереди над рядами нетерпеливо сигналящих машин, наводила именно на такую мысль.

— Опоздаем? — озабоченно спросил Титус Рутра.

— Неизбежно, — согласился магистр

— Не помешал бы кондиционер, — произнес Пазузу, до упора откручивая окошко со своей стороны. Особого облегчения это, впрочем, не принесло — окружающее пространство было наполнено густым бензиновым выхлопом. — Кажется, это надолго.

— Не помешал бы, да, — после паузы невозмутимо ответствовал Чоудхури, пряча платок в карман.

Титус помолчал и, не дождавшись продолжения, опустил голову, привычно сцепив руки перед лицом в молитвенном жесте.

— Мой разум отравлен ядом сомнения, учитель, — сказал он, прикрыв глаза.

— Хочешь поговорить об этом, юный падаван? — приподнял бровь магистр.

— Да, учитель.

— Что ж.

Магистр поудобнее устроился на переднем сиденье и начал неторопливо перебирать извлеченные из рукава кипарисовые четки, глядя прямо перед собой. Поняв, что это было приглашение к откровенности, падаван несмело начал:

— Видите ли, магистр Чоудхури…

Машина впереди тронулась, и Титус Рутра, тихо чертыхнувшись, подал «Ладу» вперед. Наставник неодобрительно поморщился, но промолчал. Через десяток метров падавану опять пришлось затормозить, и он вновь сложил руки в жесте покорности.

— Не делай так, — разрешил магистр.

— Но, учитель! — запротестовал Пазузу. — Это не по Уставу!..

— Не джедаи для Устава, но Устав для джедаев, — наставительно проговорил Джагавр. — Правила писаны для того, чтобы поддерживать внутренний порядок среди братьев, но не для того, чтобы возводить их в абсолют и молиться на них, как на идола. Правила хороши тем, что в экстренной ситуации ими можно пренебречь, иначе они превращаются в мельничные жернова на ногах пловца. Держись в среднем ряду, сынок, следи за дорогой и поведай мне свои сомнения.

— Да, учитель.

Падаван сосредоточился на дороге и несколько мгновений молча лавировал между неуклюже движущимися металлическими экипажами, сердито бибикая на нерасторопных коллег. Наконец, собравшись с духом, спросил:

— Скажите, учитель Чоудхури, почему мы с вами не выезжаем на задания с мигалкой и сиреной, как делают многие братья? Это ведь не гордыня и не стремление к комфорту, правда-правда, это насущная необходимость! Для чего мы торчим в пробках, опаздывая на чрезвычайно важные миссии, и позволяем надутым ничтожествам с милицейскими номерами обгонять нас? Во имя Альмонсина-Метатрона, да если бы порядок в этом городе был возложен на плечи милиции, здесь уже на третий день воцарилась бы анархия! Меж тем они имеют преимущественное право проезда в любой ситуации, а мы нет…

— Все крайне просто, юный падаван, — ответил Джагавр Чоудхури, монотонно перебирая пальцами четки. — Если мы решим воспользоваться спецсигналом, нам придется взять в гараже Ордена машину представительского класса. Согласись, мигалка на «Ладе» будет выглядеть анекдотично. Услышав сирену, водители судорожно начнут озираться в поисках правительственного «гелендвагена» или фургона «Скорой помощи» — им даже в голову не придет, что спецсигнал установлен на нашей машине, дешевенькой и побитой. Хорошо, мы взяли автомобиль представительского класса, дорогой и комфортабельный, с милым твоему сердцу кондиционером. Что дальше? Друг мой, гидра порока коварна и вкрадчива. Тебе непременно захочется между заданиями катать на этом лимузине красивых девочек и парковать его возле шикарных ресторанов. Ты станешь требовать у меня денег на девочек и рестораны, и я буду удовлетворять твои желания, поскольку Устав Ордена в воспитательных целях рекомендует наставникам выдавать ученикам на мелкие расходы определенные суммы из орденской кассы, которые, по мнению наставника, не выходят за рамки приличий. Рано или поздно суммы, в которых ты станешь нуждаться, неизбежно выйдут за эти рамки, и я буду вынужден отказать тебе. И тогда ты возьмешь без спросу — неважно, из кассы Ордена или у беззащитных горожан, хотя первое, безусловно, гораздо более отяжелит твою карму. Поверь мне, юный падаван: путь на темную сторону Силы короче, чем на другую сторону улицы.

— Простите мне мою дерзость, учитель Чоудхури, но отчего же тогда мастер Гаумата и его падаван Миахил Минотаурус разъезжают по Москве на «мерседесе» и вовсю используют спецсигнал? Разве Минотаурус уже на темной стороне Силы? Что в таком случае он делает в Ордене, и почему же Великий магистр Миллер не изгонит его?

— Ну, начнем с того, что мастер Гаумата — сам пьяница и развратник, каких свет не видывал, — проворчал магистр Чоудхури. — Своим поведением, на мой взгляд, он порочит звание рыцаря-джедая. Но в нем есть могучая искра. Видишь ли, юный падаван, у каждого рыцаря свой путь. Кто-то способен опрометчиво предаваться пагубным земным утехам, но при этом оставаться ревностным Воином Света, готовым по первому зову броситься на защиту светлых идеалов. А кому-то достаточно одного неверного шага, чтобы навсегда сгинуть в пучине порока. Именно поэтому мы смиренно терпим недостойное поведение мастера Гауматы, ибо нет в нашем Ордене равного ему по силе и умению, разве что Великий магистр. Изгнать его за незначительные и в общем-то простительные грешки — значит неизбежно ослабить Орден. А от смертных прегрешений, я уверен, Гаумата удержаться сумеет, ибо силен дух его на светлой стороне Силы. И падаван Миахил также гораздо далее продвинулся по пути Силы, чем ты. Кто проиграл ему всухую в Смертельной Битве на прошлой неделе? Три раза подряд!

— Учитель! — запротестовал Пазузу. — Вы же в курсе: у меня заело джойстик!..

— Это самообман, юный падаван! — отрезал Чоудхури. — У высших магистров никогда не заедают джойстики, не ломаются будильники и не отключается горячая вода в летний период. Для истинного джедая не существует случайностей. Нелепые случайности — это просто придуманный нами термин для обозначения наших собственных промахов, когда мы не в силах вывести закономерности их возникновения. Случайности возникают исключительно благодаря нашему несовершенству. — Наставник помолчал, потом дружелюбно вопросил: — Я развеял твои сомнения, юный падаван?

— Вполне, учитель Чоудхури, — смиренно склонил голову Титус Рутра.

Наконец пожарным, пешком пробившимся в эпицентр автомобильной пробки с ранцевыми огнеметами, удалось согнать слизня с моста. Побалансировав несколько мгновений на эстакаде, словно неуклюжий верблюжий горб, плотоядный моллюск плюхнулся в мутную воду и начал стремительно погружаться на дно. Могучая волна жадно лизнула бетонные берега. Тут же у второй опоры моста опустился вертолет Людей в Черном, закамуфлированный под санитарную винтокрылую машину МЧС, из него выпрыгнули несколько агентов в строгих костюмах и темных очках, засверкали вспышки мнемоцидов, замаскированных под чернильные ручки, и пробка понемногу начала рассасываться.

— Ну, хвала Верховному Архитектору, — облегченно вздохнул магистр. — Если и опоздаем, то ненамного.

— Интересно, — проговорил Пазузу, когда они миновали заслон спецслужб. Один из агентов сверкнул мнемоцидом прямо у него перед носом, но мифриловый фильтр, встроенный в лобовое стекло, полностью поглотил излучение амнезирующей вспышки. Падаван презрительно скривился. — Как этот инцидент будет отражен в сегодняшнем «Дорожном патруле», хотелось бы знать? Отражать-то придется так или иначе, пробка все-таки была заметная. Просто никто не вспомнит ее причин. Значит, правдоподобную причину населению не обходимо мягко подсунуть, чтобы особо пылкие умы из праздности не докопались до настоящей… Что третий канал выдаст на сей раз? Перевернувшийся грузовик? Массовая авария? Рухнувшая опора моста?..