Московский процесс (Часть 2)
Шрифт:
Сам Ярузельский говорит, что он предполагает выступить с обращением к польскому народу. Но он не будет в своем обращении говорить о партии, а обратится к народу с упором на их патриотические чувства. Ярузельский говорит о необходимости провозглашения военной диктатуры, как это было при Пилсудском, указывая при этом, что польский народ поймет это лучше, чем что-либо другое.
Что касается таких деятелей, как Ольшевский, то за последнее время он выступает более решительно, и надо сказать, что на заседании Политбюро решение о введении военного положения, о принятии более решительных мер против экстремистских деятелей «Солидарности» было принято единогласно, никто никаких возражений не высказал. Вместе с тем Ярузельский имеет в виду связаться по этому вопросу с союзниками. Он говорит, что если польские силы не справятся с сопротивлением
Если говорить о том, что делается в воеводствах, то нужно прямо сказать, что там сила партийных организаций совершенно не чувствуется. В какой-то мере еще чувствуется административная власть. По существу вся власть находится в руках «Солидарности». То, что говорит Ярузельский, похоже он водит нас за нос, так как в его словах не чувствуется правильного анализа. Если они сейчас быстро не организуются, не соберутся и не выступят против натиска «Солидарности», то никакого успеха в улучшении положения в Польше не будет.
АНДРОПОВ. Из бесед с Ярузельским видно, что они пока не имеют твердого решения о введении военного положения, н, несмотря даже на единодушное решение Политбюро ЦК ПОРП о введении военного положения, конкретных мер пока мы не видим со стороны руководства. Экстремисты «Солидарности» наступают руководству ПНР на горло. Костел за последние дни также высказал свою ясную позицию. Он по существу перешел на сторону «Солидарности».
Конечно, в этих условиях польским товарищам надо быстро готовиться к движению «X» и проводить эту операцию. В то же время Ярузельский заявляет, что мы пойдем на операцию «X» тогда, когда ее нам навяжет «Солидарность». Это очень тревожный симптом. Тем более, что последнее заседание Политбюро ЦК ПОРП и принятое на нем решение о введении военного положения свидетельствует о том, что Политбюро поступает более решительно. Все члены Политбюро высказались за решительные действия. Это решение прижало Ярузельского, и он вынужден сейчас как-то выкручиваться. Я вчера говорил с Милевским и спросил его, какие и когда намечаются меры. Он ответил мне, что об операции «X» и о конкретном сроке ее проведения не знает. Таким образом, получается, что или Ярузельский скрывает от своих товарищей план конкретных действий, или он просто уходит от проведения этого мероприятия.
Теперь мне хотелось бы отметить, что Ярузельский довольно настойчиво выдвигает перед нами экономические требования и обуславливает проведение операции «X» нашей экономической помощью и, я сказал бы даже более того, он ставит вопрос, хотя и не прямо, о военной помощи.
Теперь если посмотреть на список товаров, которые запрашивают польские товарищи, то, прямо скажем, возникают серьезные сомнения в необходимости поставки этих продуктов. Например, какое отношение к успеху проведения операции «X» имеет поставка удобрений и некоторых других товаров? В связи с этим я хотел бы высказать, что паша позиция, как была она сформулирована раньше на прошлом заседании Политбюро и ранее неоднократно ее высказывал Леонид Ильич, является совершенно правильной и отступать от нее мы не должны. Иначе говоря, мы занимаем позицию интернациональной помощи, мы озабочены сложившейся в Польше обстановкой, но что касается проведения операции «X», то это целиком и полностью должно быть решением польских товарищей, как они решат, так тому и быть. Мы не будем настаивать на этом и отговаривать не будем.
Что касается экономической помощи, то, конечно, в том размере, в каком они запросили, нам будет трудно это сделать. Видимо, кое-что следует дать. Но еще раз хочу сказать, что постановка вопроса о выделении товаров в качестве экономической помощи носит нахальный характер, и все это делается для того, чтобы, если потом мы что-то не поставим, им можно было бы вину свалить на нас. Если т. Куликов действительно сказал о вводе войск, то я считаю, он сделал это неправильно. Мы не можем рисковать. Мы не намерены вводить войска в Польшу. Это правильная позиция, и нам нужно ее соблюдать до конца. Я не знаю, как будет обстоять дело с Полыней, но если даже Польша будет под властью «Солидарности», то это будет одно. А если на Советский Союз обрушатся капиталистические страны, а у них уже есть соответствующая договоренность с различного рода экономическими и политическими санкциями, то для нас это будет очень тяжело. Мы должны проявлять заботу о нашей стране, об укреплении Советского Союза. Это наша главная линия.
В общем, мне кажется, что наша позиция в отношении положения в Польше сформулирована Леонидом Ильичом в его неоднократных выступлениях, в решениях, которые зафиксированы, сегодня на заседании Политбюро проходит очень обстоятельный обмен мнениями. Все это и должно составлять основу той политики, которой мы должны придерживаться в отношениях с Польшей.
Что касается коммуникаций, которые ведутся из Советского Союза в ГДР через Польшу, то мы должны, конечно, что-то сделать и предпринять для их охраны.
ГРОМЫКО. Сегодня мы обсуждаем вопрос о положении в Польше очень остро. Пожалуй, раньше так остро мы его не обсуждали. Это объясняется тем, что сейчас сами не знаем того, в каком направлении повернутся события в ПНР. Руководство Польши само чувствует, что власть ускользает из его рук. Каня и Ярузельский делали, как известно, ставку на то, чтобы опираться на нейтралов. А теперь по существу этого нет, нейтралов нет. Позиция определилась довольно ясно: «Солидарность» объявила себя как явная контрреволюционная организация, претендующая на власть и объявившая открыто о захвате этой власти. Польское руководство должно решить вопрос: или оно сдает позиции, если не предпримет решительных мер, или предпримет решительные меры, введет военное положение, изолирует экстремистов из «Солидарности» и наведет должный порядок. Другого пути нет.
Каково наше отношение к польским событиям? Я полностью согласен с тем, что здесь высказывалось товарищами. Мы можем сказать полякам, что относимся к польским событиям с пониманием. Это чеканная формулировка, и менять нам ее нет никаких оснований. В то же время мы должны будем как-то стараться погасить настроение Ярузельского и других руководителей Польши относительно ввода войск. Никакого ввода войск в Польшу быть не может. Я думаю, что мы можем дать поручение нашему послу посетить Ярузельского и сообщить ему об этом.
Несмотря на довольно единодушное решение Политбюро ЦК ПОРП о введении военного положения, Ярузельский сейчас снова занимает колеблющуюся позицию. Вначале несколько ободрился, а сейчас опять смяк. Все остается в силе, что было когда-то сказано им. Если они в борьбе с контрреволюцией и дальше будут проявлять колебания, то у них ничего от социалистической Польши не останется. Введение военного положения, конечно, внушило бы контрреволюции в Польше о твердых намерениях польского руководства. И если те меры, которые они намерены провести, будут осуществлены, то, я думаю, можно было бы ожидать положительных результатов. (…) Я считаю, что нам не следует сейчас допускать каких-либо резких указаний, которые бы вынуждали их к тем или иным действиям. Я думаю, что мы займем здесь правильную позицию: наведение порядка в Польше — дело Польской объединенной рабочей партии, ее Центрального Комитета, Политбюро. Мы говорили польским друзьям и впредь будем говорить о том, что надо занимать твердые позиции и расхолаживаться совершенно нельзя.
Конечно, если поляки нанесут удар по «Солидарности», то Запад, по всей вероятности, не даст им кредитов и не окажет никакой помощи. Это они имеют в виду, и это, очевидно, надо принять во внимание и нам. Поэтому правильно предложение Леонида Ильича о том, чтобы поручить группе товарищей посмотреть этот вопрос и с учетом наших возможностей оказать определенную экономическую помощь ПНР.
УСТИНОВ. Положение в ПНР, конечно, очень плохое. Положение усложняется день ото дня. В руководстве, в частности в Политбюро, нет твердости, нет единства. И все это сказалось на положении дел. Только на последнем заседании Политбюро было единогласно вынесено решение относительно введения военного положения. Сейчас все упирается в Ярузельского. Как он сумеет реализовать это решение. Но откровенно говорить о действиях Ярузельского пока что никто не может. И мы не знаем. У меня был разговор с Снвицким. Он прямо сказал, что мы даже не знаем, что думает генерал. Таким образом, человек, выполняющий сейчас по существу обязанности министра обороны ПНР, не знает, что будет дальше, какие действия предпримет председатель Совмина и министр.