Москва еврейская

Гессен Юлий Исидорович

Банкир и меценат Л. С. Поляков пользовался дружеским расположением московского генерал-губернатора князя В. А. Долгорукова, но чиновники не торопились давать разрешение и передали прошение в Московское губернское правление, которое и утвердило проект здания. Строительство молитвенного дома было заказано Семену Эйбушитцу. Московский архитектор, автор доходных домов и общественных зданий, уже построил по заказу Л. С. Полякова два банка — на Тверском бульваре и Кузнецком мосту; в течение года он возвел семейную синагогу в глубине двора (в наши дни здание оказалось на Большой Бронной, 6). Поляковская синагога открыла двери и для местных жителей; на субботние и праздничные службы в молитвенном зале собиралось много людей, в том числе и студенты-евреи,

проживавшие на Бронных и Никитских улицах. Первые речи раввина Я. И. Мазе были произнесены в этом зале.

После революции квартиры доходных домов превратились в коммуналки, которые заселили также и многолюдные еврейские семьи, и в бывшей домашней синагоге молились, отмечали праздники, общались жители окрестных мест. Сближение СССР с фашистской Германией и воинствующий атеизм сказались на судьбе еврейских организаций — синагогу закрыли в 1938 г., а здание после войны передали методическому центру художественной самодеятельности. В 1991 г. община «Хабад-Любавич» добилась разрешения властей на открытие молитвенного дома, и вновь после многих лет забвения евреи стали собираться на молитву. Новые хозяева заново оформили молитвенный зал. Панно «Стена плача» украсило южную стену молитвенного зала; перед ним установили старинный, с резным орнаментом Аронкойдеш, в котором хранятся свитки Торы.

На первом этаже перед входом в зал открыта экспозиция, в которой представлены предметы культа: тфилин, праздничное блюдо, мезуза, а также иллюстрации из истории и современной жизни общины «Хабад-Любавич»; при синагоге работает магазин, где можно купить или заказать кошерные продукты. Достопримечательностью старого молитвенного дома стала книжная лавка, адрес которой хорошо известен еврейским организациям СНГ.

Синагога находится в заповедном районе Москвы, вблизи Патриарших прудов. В соседнем Трехпрудном переулке был дом, в котором прошли детство и юность Марины Цветаевой. Гуляя по окрестным улицам и переулкам, мы можем встретить образы любимых писателей, поэтов, воплощенные в памятниках.

Вблизи синагоги, на пересечении Большой и Малой Бронных, в декабре 2001 г. москвичи открыли памятник Шолому Рабиновичу, которого во всем мире знают по псевдониму Шолом-Алейхем. Авторы памятника скульптор Юрий Чернов и архитектор Гарри Копанс тактично, с большим вкусом вписали художественную композицию в окружающую среду и передали обаятельный романтический образ писателя и его любимых литературных героев — мудрого Тевье, влюбленных и одаренных талантом и красотой юных Рейзл и Лейба, мальчика Мотла.

Памятник стоит вблизи театра, известного ныне как Театр на Малой Бронной. Почти 30 лет, с 1924 по 1952 г., здесь находился Государственный еврейский театр, в репертуаре которого всегда были пьесы по мотивам произведений Шолом-Алейхема.

В начале 50-х годов имя еврейского писателя было предано забвению, и только после смерти Сталина в концертных залах гостиницы «Советская» и Библиотеки им. Ленина рассказы писателя в исполнении Э. Каминки вернулись на сцену. Еврейская тема вновь пришла в репертуар московских театров. «Шалом» поставил «Блуждающие звезды», и в течение многих лет в переполненном зале «Ленкома» шла «Поминальная молитва».

От здания театра направимся на улицу Спиридоновка, где находятся два литературных мемориальных музея. В доме № 2/6 в советские годы жил писатель, автор исторических и фантастических романов, друг Соломона Михоэлса, постоянный и благодарный зритель Еврейского театра А. Н. Толстой. На пересечении Малой Никитской и Спиридоновки стоит богатый особняк, возведенный архитектором Ф. О. Шехтелем для российского промышленника и банкира С. П. Рябушинского; в наши дни здесь находится мемориальный музей А. М. Горького. Советское руководство передало роскошный дом пролетарскому писателю, вернувшемуся в СССР, где ему суждено было прожить последние годы жизни. Многих посетителей музея привлекает творчество Федора Шехтеля, сумевшего выразить эстетику модерна в волнообразной мраморной лестнице, в причудливых светильниках,

в мозаичных панно и витражах и многих изысканных деталях интерьера. Мы с особым чувством почтим память Алексея Максимовича Горького, который обличал «свинцовые мерзости дикой русской жизни», и в их числе антисемитизм, в котором он видел страшную опасность для России. Гневно и страстно клеймил он идеологов и участников погромов 1919 г. на Украине: «Граждане! Я не столько евреев защищаю, сколько вас самих — поймите! Я говорю резко, потому что необходим обильный дождь горячих слов, чтобы смыть грязь и ложь с русской души, чтобы вы устыдились и вспомнили о совести, а также поняли, что это народ, в котором 92 человека из сотни — бедные ремесленники и только восемь — богачи-торговцы. Как и у вас, у евреев есть свои партии, враждебные друг другу: евреи-сионисты хотят переселиться в Палестину, где у них будет основано государство, а другие против этого и враждуют с сионистами, закрывая их школы, синагоги, запрещая обучать детей еврейскому языку, — евреи такой же раздробленный народ, как и мы, Русь».

Страстный поклонник творчества Хаима Бялика и студии «Габима», Горький донес до нас очарование, талант и духовную силу молодых людей, созидателей национального театра, в их творчестве русский писатель видел настоящий подвиг. С восхищением он писал о посещении «Габимы»: «Это — маленький театрик в одном из запутанных переулков Москвы. Зал его вмещает не более двухсот зрителей. Стены зала обиты серой тканью, из которой шьют мешки, и эта грубая ткань придает театру колорит внушительной серьезности, суровой простоты… Маленькое дело стоило величайшего труда, огромного напряжения духовных сил. Его создали молодые евреи под руководством талантливого артиста Цемаха и гениального режиссера Вахтангова. Это замечательное искусство создавалось в голоде, холоде, в непрерывной борьбе за право говорить на языке Торы, на языке гениального Бялика».

Писатель пророчески предсказал: «„Габима“ — театр, которым могут гордиться евреи. Этот здоровый красавец ребенок обещает вырасти Маккавеем».

Со Спиридоновки направимся в Гранатный переулок, примечательностью которого является дом 7, возведенный архитектором А. Э. Эрихсоном в 1899 г. для Анны-Луизы Леман, жены потомственного почетного гражданина. Зодчий, используя элементы готики, разнообразные декоративные, ажурные узоры, построил роскошный дворец в духе позднего средневековья. С середины 20-х до начала 30-х годов XX в. часть комнат этого особняка занимал «Агро-Джойнт»; именно здесь работал Джозеф Розен, мечтавший о приобщении еврейской молодежи к сельскому хозяйству. А начинал свою деятельность в Москве Джозеф Розен на Большой Никитской, 43а, вблизи которого в 2001 г. при активном содействии современного «Джойнта» открылся Еврейский культурный центр, ставший притягательным для москвичей благодаря своим культурным программам, выставкам и библиотеке «Дома еврейской книги» (Большая Никитская, 47/3).

От Большой Никитской переулками выйдем на Арбат, улицу, воспетую в песнях Булата Окуджавы, известную пушкинским мемориальным музеем, вблизи которого стоит бывший доходный дом (Арбат, 51), построенный архитектором В. Казаковым в начале XX в.

Интересна литературная биография здания: здесь останавливался на короткое время Александр Блок, а известность оно получило благодаря писателю Анатолию Рыбакову. На стене дома мемориальная доска с портретом писателя и надписью: «В этом доме с 1919 по 1933 год жил Анатолий Рыбаков, автор романа „Дети Арбата“».

Биография писателя созвучна времени. Уроженец Чернигова, житель Москвы с 1917 г., узник ГУЛАГа в 30-е годы, участник Великой Отечественной войны, популярный писатель послевоенных лет; в 1978 г. опубликовал роман «Тяжелый песок», посвященный трагедии еврейской семьи, жившей на Украине. В первые годы перестройки его биографические романы «Дети Арбата», «Тридцать пятый и другие годы», «Страх» о судьбах московской, в том числе еврейской, интеллигенции советского времени пользовались огромной популярностью.