Москва – город проклятых
Шрифт:
На заднем сиденье нашёлся термос с кофе и свёрток с бутербродами. Ксения сделала несколько глотков, по телу прошла волна тепла. В этот момент из приемника послышалось громкое шипение и треск. Женщина принялся крутить ручку настройки. Поначалу не было ничего, кроме помех, но затем его слух уловил что-то, похожее на обрывок фразы, и Ксения попыталась точнее настроиться на эту станцию.
Наконец из приемника донесся металлический голос:
— … ал аварийной радиосети. Передачи большинства станций регулярного вещания временно прекращены. Для получения экстренной информации оставайтесь настроенными на эту волну. Органы охраны правопорядка призывают вас без крайней необходимости не покидать ваши дома.
Последовала короткая пауза, после которой в эфире возник живой голос радиоведущего:
— Мы ретранслируем это сообщение федеральных властей каждый час, так как остались единственной работающей станцией в городе. Я и мои коллеги сознательно приняли решение остаться с вами, наши радиослушатели.
Конечно Ксения сразу узнала голос Глеба Венедотова главного редактора «Эха столицы». Она мысленно увидела добродушное, немного нелепое лицо с бородой и неизменно растрёпанной шевелюрой, умный, внимательный, с ироническим прищуром, взгляд популярного ведущего и главного редактора самой известной оппозиционной радиостанции Москвы, да и всей России. Они были знакомы. Когда-то вместе работали над одним проектом и с тех пор болтали по-приятельски, встречаясь на каких-нибудь мероприятиях, иногда даже созванивались. Два месяца назад случайно пересеклись в телецентре Останкино и несколько часов провели за чашечкой кофе в пресс-баре. Глеб обронил тогда, что получает угрозы от людей, которым очень не нравятся его критические передачи о коррупции в высших эшелонах власти. А также в поддержку лидера оппозиции Иннокентия Напального. Правда он храбрился, делая вид, что ему не привыкать к давлению, но Ксения запомнила его усталый затравленный взгляд.
— …Итак возвращаемся к теме нашего разговора, — мягко звучал интеллигентный учительский голос Венедотова из приёмника. — До перерыва я уже говорил, что по моему мнению, причина происходящего кошмара в нашем городе в том числе в ужасающей коррумпированности и непрофессионализме властей всех уровней.
Ксения была восхищена! Эти ребята не покинули город и продолжают выполнять свой профессиональный долг, тогда как большинство чиновников дало драпу. Журналисты из «Эха» никогда не боялись говорить правду в отличие от большинства коллег, за это власти их ненавидят, но поделать ничего не могут. Она тоже должна быть там. Глеб обязательно пригласит её к себе в эфир и она сможет рассказать о том, что случилась с нею и её коллегами.
— К сожалению, — мягко звучал голос из радиолы, — у нас есть очень влиятельные персоны, которые по причине принадлежности к семье первого лица города, получили статус священно коровы и поэ…
В этот момент Глеб осёкся, в эфире появились ещё чьи-то громкие агрессивные голоса.
— Прошу прощения у наших слушателей, но только что на нас напали зомби, — чуть дрогнувшим голосом сообщил ведущий у микрофона.
Ксения тоже вздрогнула. Но Венедотов с чувствующейся даже на расстоянии горькой усмешкой пояснил:
— Нет, это не те несчастные, которых болезнь лишила разума. К нам в редакцию ворвались провокаторы, прячущие лица за глухими масками, разрисованными под ужасные морды киношных зомби. Они явились сюда, чтобы помешать нам рассказывать нашим радиослушателям всю правду о том, что происходит… Впрочем, молодчики уже готовы пойти на попятную, опасаясь разоблачения. Теперь они уверяют, что цель их благородна: якобы, в здании есть заболевший и они проводят эвакуацию для обеззараживающей обработки всех помещений. Среди налётчиков действительно есть люди в специальных костюмах биологической защиты и противогазах.
Только нас всем этим маскарадом ряженных не облапошить. Этих людей несомненно наняли и подослали, чтобы сорвать нам сегодняшний эфир. Мы вынуждены подчиниться силе. Только пусть негодяи, стоящие за этой подлой акцией знают, мы обязательно проведём собственное журналистское расследование, поимённо установим всех исполнителей, докопаемся до заказчиков и всё это выдадим в эфир. А также отправим запрос в прокуратуру с требованием возбуждения уголовного дела. Пока же я призываю коллег, если кто-то нас слышит: срочно приезжайте и поддержите нас! Как показывает практика, подобная подвальная плесень очень неуютно себя начинает чувствовать при свете наведённых на них прожекторов и камер.
Через двадцать минут Ксения уже подъезжала к зданию на Новом Арбате, где размещалась радиостанция. Она уже видела вдали, как выведенных из здания журналистов какие-то люди в камуфляже и масках-балаклавах выстраивают вдоль тротуара с поднятыми за голову руками. Там был и заместитель Глеба Саша Батманов с его великолепными гусарскими усами, хорошо заметными издали. Журналисты покорно делали всё, что им велят налётчики. Лишь Глеб о чём-то продолжал яростно спорить, размахивая руками, с высоким крупным человеком. Внезапно тот выстрелил в журналиста в упор, прямо в лицо. Глеб упал. Следом другие боевики открыли бешеный огонь по выстроившимся в ряд сотрудникам радиостанции. Ксения закричала от неожиданности и нажала на тормоза. Её заметили, по разворачивающемуся автомобилю такси тут же открыли огонь.
Директора корпункта французской телекомпании «TF-1» Доминика Брюийо Звонарёва застала возле редакционного «Пежо» во дворе дома, где иностранные телевизионщики арендовали помещение под офис и студию. Француз куда-то очень спешил и постоянно подгонял коллег, чтобы они скорей заканчивали погрузку. Брюийо как всегда был сама элегантность: поверх модного пиджака изящным узлом завязан яркий шарф, курчавые, медного цвета кудри красиво ниспадают из-под клетчатой кепки по плечи. Вот только лицо по самые глаза спрятано под медицинской маской. Можно было бы подумать, что это из-за безобразно переполненных мусорных контейнеров во дворе, которые буквально утопали в отходах и источали ужасную вонь, если бы не перчатки из толстой кожи, которые француз зачем-то натянул в это тёплое солнечное утро.
Впервые за время их знакомства галантный парижанин при встрече не поцеловал Ксению в щёку и даже не снял перчатку с руки, когда она протянула ему свою. Звонарёва ещё толком не очухалась от всего того ужаса, который с ней произошёл, но постаралась взять себя в руки, чтобы ничего не упустить.
…— Это чудовищное преступление! — глуховатым голосом воскликнул из-под маски француз, выслушав рассказ русской тележурналистики. — Не могу поверить, что это случилось здесь в Москве! Обычно столь варварски расправляются с прессой в Африке или на Ближнем Востоке, но тут!..
— Послушай, Доминик, ты меня знаешь, я всегда отвечаю за свои слова. Наша расплющенная танками машина наверняка всё ещё находится на проклятом перекрёстке, раздавленные тела моих коллег тоже. Ты сам можешь всё увидеть и снять репортаж, я собственно за этим и приехала. Моего коллегу Глеба Венедотова тоже убили прямо на моих глазах и думаю, что их изрешечённые пулями трупы тоже на месте. Я уверена, что с Венадотовым свели счёты, используя эпидемию, как прикрытие: всё можно будет списать на свихнувшихся от болезни бесноватых или просто распоясавшихся уголовников.