Москва Иная
Шрифт:
Этот белый мохнатый дракон в чёрную тигриную полоску был гораздо крупнее и сильнее всех встреченных ранее крылатых. Своими странными ярко-синими глазами со светящимися жёлтым зрачками он с минуту пристально наблюдал за тем местом, где Вера пряталась (скорее всего так же приметив её ауру), потом положил у подножья непримечательной кучи металлолома подозрительный прибор и удалился.
Этот аппарат лежал на том же месте и сейчас. Кубической формы, со стороной в пол метра, крестообразными широкими бороздами на каждой грани и округлой выпуклостью в их центре. Корпус состоял из золотистого металла, сбоку борозд были установлены светящиеся синим лампы, походившие на неоновые. Никаких контроллеров или панелей не наблюдалось, так же как и способ вскрытия оставался совершенно
Несмотря на свои любопытство и страсть к интересным приборам, Вера не была лишена осторожности и, прежде чем подходить к штуковине ближе, досконально обследовала её с безопасного расстояния, прикрывшись энергетическим силовым полем. В ход пошли все сенсоры, запрятанные в крыле, от счётчика Гейгера до электромагнитного визора. Совокупность полученных данных подтвердила необычность находки. Из ящика шло мизерное (и потому безопасное для живых организмов), но весьма разнообразное излучение всех известных науке частиц.
Убедившись, что корпус надёжно защищал внешний мир от чего бы то ни было внутри, Арвера воспользовалась хитрым приёмом, возможным благодаря её… протезам. Настроив перья воспроизводить происходившее минуту назад и включив на всякий случай светофильтр, крылатая отодвинула ящик на метр от его предыдущего положения и поставила крыло так, чтобы оно как бы разрезало предыдущее положение золотистой коробки.
Многоцветные переливы завораживали и гипнотизировали. Содержимое контейнера походило на пойманное и клубящееся северное сияние или кусок туманности, но только одно известное Вере вещество излучало во всех спектрах сразу. Точнее даже не вещество, а пространство — особый вид пространства, первичный вакуум, нечто, существовавшее до Большого взрыва и своим распадом давшее жизнь вселенной. Даже мощная изоляция ящика не могла препятствовать квантовому туннелированию, с помощью которого материя и пространство внешнего мира попадали внутрь сосуда с первоматерией — и частично дестабилизировали её сверхсимметричное состояние, вызывая к существованию самые разнообразные случайные частицы, которые и составляли загадочное излучение.
Нельзя сказать, что содержимое было опасно для нашего мира, скорее наоборот — наш мир для него опасен. При контакте с ним симметричность потеряется и вакуум превратится во что-то ещё… Результат непредсказуем. И как раз сотворённое первоматерией могло представлять опасность.
Этому точно не место на свалке — и не только из-за собственной ценности экзоматерии, но и в целях безопасности. Неизвестно, кто подберёт этот контейнер и что с ним сделает. Вдруг найдётся способ его открыть? Можно только догадываться о мотивах тех, кто этот ящик здесь бросил. Если это бомба, зачем бросать её на свалке? Если бомба предназначалась специально для Веры, почему выбрана такая сверхтехнологичная и неудобная для создания оружия структура? Куда надёжнее запихнуть обычную взрывчатку, чем надеяться на разрушительный исход схлопывания симметрии. То же самое относится и к фанатам «армагеддца» — проще синтезировать достаточное для аннигиляции с планетой количество антиматерии, чем изолировать четверть кубометра первичного вакуума. О технологии первого инженер имела представление, о втором могла лишь строить теории.
Вопреки опасениям, ящик почти ничего не весил. Впрочем, это было ожидаемо, поскольку вакуум легче воздуха. Он не «всплывал» из атмосферы только потому, что утяжелялся изолирующей оболочкой. Однако главное, что сосуд можно было скрыть в карманном измерении — оно имело ограничение только на массу и минимальный порог плотности оболочки. Не придётся пугать горожан странной коробкой…
— Взаимосвязи никуда не делись и сейчас. И в данном случае я имею в виду уровень действительного бытия — то, что поддерживает существование чего бы то ни было, не важно, в каком состоянии — «до Большого взрыва» или «после». Глупо предполагать, что Вселенная возникла сама по себе и вдруг. Впрочем, даже другие версии могут лишь отодвинуть вопрос о начале всего, которого могло и не быть. Но сейчас о другом, — рассказчика вновь зашикала Нармэла, желающая большей определённости и меньше общих фраз. Пришлось тому сразу огорошить сутью: — Первооснова — это не какая-либо материя и даже не пространство, а сознание. Любую характеристику, даже координату, состав и состояние, можно представить в виде информации о ней самой, но не всякую информацию можно представить чем-то вещественным. Может быть, сознание первично?
— Координату? Относительно чего? Или ты полагаешь, что у Вселенной есть нулевой меридиан? — Акулину пробрал фейспалм. Да, пускай она мало смыслила в научной космологии, ей казалось странным, что одна планета должна быть центральнее — а, значит, лучше — другой.
— Относительно других предметов, — быстро пояснил дракон. — Даже пространство и его искривление можно принять за информацию. В квантовом мире информация другого рода — вероятностная. Мы не можем точно предсказать поведение частицы потому, что вселенная, образно говоря, сама не знает, что с ней произойдёт. Но чем дальше мы увеличиваем масштаб, тем более точной становится эта информация за счёт сложения многих вариантов. Однако все эти варианты могут существовать в единственном «пространстве» — впрочем, пространством это можно назвать лишь с натяжкой. Ему не нужна ни метрика, ни даже время. Такому существованию ближе аналогия невидимого мозга, в чьём разуме находится вся информация о вселенной.
— Разве работающая система может состоять из вероятностных элементов? — я не считал даже квантовые парадоксы случайностями. Ответил мне — внезапно — Мартос:
— Может, только не так, как вам глаголет уважаемый… как вас? — рыжий показал пальцем на докладчика, сбив его обратно в нерешительность.
— Иресар, а вы? — Несмотря на непосредственность работниц ЧУДА, обращаться к Мартосу на ты было страшно. Рыжий на вопрос об имени неожиданно обиделся.
— Я начинаю сомневаться в вашей образованности, если вы не знаете самого экстравагантного художника современности по имени. Стоит усомниться и в достоверности прочих ваших данных.
— Художники вне моей компетенции, — Иресар нахмурился от наглости слушателя.
— Зато суть вещей — в моей, ибо я рисую истину, — Мартос, уже почувствовавший внимание, решил перехватить себе побольше, и даже привстал, опираясь на спинку стула ряда спереди. — И она бы тебя испугала, очкарик.
Заархивированный видеофайл длительностью 32 часа это 72 гигабайта или 170 часов непрерывной скачки со скоростью интернета Марты. Даже на его разархивирование уйдёт час. Чтобы получить этот файл, Марте пришлось обращаться в офис Яндекса, чтобы они разрешили скачать файл с их диска напрямую, а не через интернет. Пришлось долгое время уговаривать и подкупать сотрудников, а так же дать им проверить внешний жёсткий диск на наличие вирусов и хакерских программ.
И вот — пожалуйста! Только она вышла из остеклённого здания с намалёванной на окнах поисковой строкой, из-за цветастой статуи лошади вышла старая знакомая «сектантка» — Ольга из «Красок света». Рыжая ещё подумала, что совпадение слишком странное, ибо в этот час все маленькие девочки должны просиживать за партами в началке. Но вряд ли она собиралась клянчить автограф успешного создателя комиксов.
— Марта, не нужно смотреть этот файл. Уничтожь его, пока любопытство тебя не погубило и ты не совершила непростительную ошибку.
— Извини, меня от таких заявлений любопытство лишь конкретнее пробирает… — Марта вытащила файлообменник из кармана куртки, чтобы перепрятать его в более надёжный карман — энергетический. — Но какое тебе дело, что я смотрю? Тебе ещё восемнадцати нет, так что блюди собственные нравственность и воспитание.
— Намёк пошлый, но то, что ты называешь «для взрослых», способны без омерзения воспринять лишь развращённые и незрелые существа. Однако то, что ты сейчас взяла — ещё хуже. Хуже водородной бомбы, чью кнопку отдали младенцу. Ты играешь с чёрной магией, или чёрная магия с тобой — но тебе не должны быть дороги ни наш мир, ни твоя собственная жизнь и душа, раз ты продолжаешь осознанно стремиться к полному разрушению реальности.