Мой ангел-хранитель

Вольцева Арина

— Не пойму, куда ты клонишь, — нахмурилась Эля.

— Сейчас поймешь, — улыбнулся задорно он. — У меня есть неплохой знакомый, Лев Андреевич, он из самого первого маминого выпуска был, часто интересовался ее жизнью, а когда мама умерла, здорово помог мне с организацией. Мы с ним по сей день хорошо общаемся, классный дядька, — он улыбнулся. — Так вот, его сотрудники, кажется, Аня и Вадим, организовали свою небольшую фирму по веб-дизайну, программированию, разработке сайтов и прочего. У них дела идут в гору, штат растет. Сейчас рулит всем Вадим, Аня находится на лечении

за границей. Может, ты попробовала бы поработать с ними? У тебя отличное чувство вкуса и меры, ты в курсе последних веяний моды и дизайна. И это почти что фриланс, они подкидывают работенку понемногу всем, со временем, когда программист набивает руку, попадает в так называемую высшую лигу, а там уже и рыбка покрупнее! У тебя будет только контрольная дата, когда нужно сдать работу. А сделаешь ли ты ее в первый или в последний день, частями или сразу всю — дело только твое!

Эля задумчиво посмотрела в окно. Это был неплохой выход из создавшейся ситуации. Так бы она имела и работу, и могла ухаживать за Стасом. Ведь можно попросить посидеть пару часов Дена или Марго, чтобы выполнить работу.

— А если мне нравится это предложение? — она улыбнулась.

— Тогда вот тебе визитка, — он протянул ей небольшой прямоугольничек картона. — Это Льва Андреевича. Звони ему, говори, что от меня, он все поймет и поможет.

— Спасибо, — она взяла визитку и положила в сумочку. — Как у тебя дела?

— Доделываю последние дела, — он почти счастливо улыбнулся. — Взял билеты на середину сентября. Выставил на продажу мамину квартиру, — где-то в глубине глаз мелькнула грусть. — Теперь она ни к чему. Свою оставлю, мало ли, вдруг переберемся сюда… Теперь вот надо пристроить аквариум, — он хмыкнул. — Тебе не надо?

— Нет, — в шутливом ужасе покачала Эля головой. — Мне их хватило, пока я там жила. Она и живы-то остались потому, что ты им там все менял, чистил. Если бы за ними приглядывала только я, боюсь, земля бы им была пухом!

Влад весело хохотнул.

— Ладно, мне пора, — он вновь по-доброму улыбнулся.

— Пока. И спасибо!

— Завтра приедет профессор, который был здесь в самый первый день. Осмотрит Стаса и проверит показатели. Может, что-то и сдвинется уже, — Влад вздохнул.

— Спасибо! — более искренне сказала Эля, и ее глаза наполнились слезами.

— Эй, ты чего? — Влад подошел к ней и поднял подбородок кончиками пальцев. — Не время раскисать! Сейчас как никогда нужна твои сила и стойкость! Ты думаешь, сейчас самое сложное? Нет, сложнее будет тогда, когда он придет в себя! Вот там будет минное поле! Так что набирайся терпения и не раскисай! Я все же надеюсь, что Стас в скором времени придет в себя, и все будет хорошо!

Не в силах вымолвить ни слова, Эля просто кивнула.

— Ну все, мне правда пора, — он еще раз ободряюще улыбнулся и вышел из палаты.

Девушка устало подошла к своему стулу, на котором сидела до этого, и грузно опустилась на него. У нее было такое чувство, будто вся тяжесть мира опустилась на ее хрупкие плечи, было невыносимо трудно и горько, и, казалось, не хватит сил даже на то, чтобы просто проснуться завтра…

— Ну

сколько же можно, Стас? — прошептала она, осторожно взяв друга за руку. — Уже месяц ты вот так просто лежишь, пора уже возвращаться к жизни, мой хороший! Нам всем тебя не хватает, — горячие слезинки упали на переплетенные руки.

«Как бы было здорово, чтобы как в сказке, поплакала, и ожило твое Чудовище!» — она горько ухмыльнулась. Но Стас — не Чудовище, а она — не дочь купца, однажды ненароком попросившая аленький цветочек…

Глава 45

Сентябрь встретил их теплыми суховеями.

Эля бежала с прошлой работы в больницу, торопясь и перепрыгивая лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. Должен был приехать Ден и забрать маму Стаса, которая сидела с сыном, пока Эля улаживала свои дела: написала заявление об увольнении (второе), собрала свои пожитки с рабочего места и попрощалась с теперь уже бывшими коллегами.

Перед самой больницей она вдруг остановилась, неожиданно подняв голову вверх. Над городом глубоким куполом распростерлось по-осеннему яркое небо. Деревья уже стали потихоньку менять цвет, что придавало еще большей праздничности окружающему дню. На несколько секунд Эля закрыла глаза и вдохнула полной грудью. На клумбах отцветали сентябрины, к запаху мокрой листвы примешивался запах последних хризантем, вдоль скамеек росли садовые розы — вот их запах был самым ярким, опьяняющим, наполняющим мысли чем-то веселым и торжественным.

Губы девушки непроизвольно растянулись в улыбке: все будет хорошо! Все просто должно быть хорошо!!! Стас обязательно выкарабкается, а последствия, если они будут, они переживут и все преодолеют. А она… Она будет рядом, пока нужна ему, а потом тихо отойдет в сторонку, возможно, даже уедет, начнет другую жизнь и будет видеть Стаса лишь в редких коротких приездах, которые в скором времени сойдут на нет. Он никогда не узнает о ее чувствах! Она просто не может, не имеет права давать ему какие-то намеки — у него есть Марго!

Настроение немного понизило градус, и Эля, вздохнув, решительно направилась по коридорам клиники.

Когда она подходила к последнему повороту, настроение вновь стало хорошим. В начищенные окна заглядывало любопытное солнце. Хоть на улице и было тепло, в больничных стенах хранилась прохлада. Улыбающаяся Эля на ходу снимала пальто, чтобы переодеться в халат. Облачившись во все больничное, она уже было двинулась к палате, как мимо нее пробежало двое врачей, потом вдогонку бросилась медсестра. Сердце остановилось — они бежали прямиком туда, где лежал Стас!

Не помня себя, Эля бросилась следом, чувствуя, как от ужаса подкашиваются ноги. Инга Сергеевна? Стас??? Господи, что еще могло произойти?!

Влетев в двери палаты, запыхавшаяся Эля уставилась на спины в белых халатах, обступившие кровать, где лежал друг. Где-то внутри противно задрожало, и холодок пробежался по спине. Предательские слезы выступили на глазах, размывая очертания окружающего мира…

— Элечка, — ее руки коснулись ледяные пальцы тихо подъехавшей к ней Инги Сергеевны.