Мой большой... Босс
Шрифт:
Задумчиво оглядываюсь, понимая, что именно в таком интерьере огромные габариты Биг Босса должны смотреться гармонично. Потому что, мне кажется, даже его здоровенный кабинет Темирхану слегка жмет в плечах.
А здесь…
Простор.
Серый низкий диван просто гигантских размеров, перед ним — камин интересной конфигурации. И мне кажется, дизайнера, проектирующего такие брутальные вещи, я тоже знаю. Почерк прямо фирменный.
— Нравится? — гудит над моим ухом Темирхан, аккуратно подхватывает под локоток
Удивленно оборачиваюсь, смотрю на него.
Какая еще помощь?
Чем я могу помочь тут?
Темирхан тут же зависает, глядя мне в глаза.
Его лицо непроницаемо, а вот смотрит Биг Босс так, что дрожь продирает. Страшно!
Очень страшно!
У меня внутри все сжимается, а в голове сразу же возникают отчетливые образы проведенной вместе ночи… Щеки обдает жаром румянца.
Я смотрю на Темирхана, не отрываясь, словно загипнотизированная, оторваться не могу.
Это какое-то сумасшествие… То, что происходит со мной, когда он рядом, ненормально! Совершенно ненормально!
— Черт… Русалка… — шепчет Биг Босс, а затем молча притягивает к себе, приподнимает, опять заставляя ступни оторваться от пола, и жадно целует.
Это ожидаемо было, конечно ожидаемо! Но в то же время внезапно.
Его поцелуй мгновенно сводит с ума, отключает голову, и я тянусь сама, обхватываю мощную шею, стискивая воротник дорогого костюма в горсти. И поддаюсь.
Пусть все будет так, как будет…
Не могу я от него бегать.
Знаю, что надо, знаю!
Это неправильно все, нечестно по отношению к его невесте, и вообще…
Никогда не думала, что буду любовницей. Той, которую прячут от законной почти жены… И осуждала таких женщин, не понимала, как можно делить своего мужчину с кем-то, как можно позволить себе так унижаться…
Я и сейчас не понимаю, я и сейчас думаю точно так же…
Но жизнь — такая странная, оказывается, штука… И она сама расставляет приоритеты.
Например, невозможность сопротивляться самой себе, своему влечению к совершенно неподходящему человеку, дикая радость, что он на тебя смотрит, что он тоже тебя выделяет, что твое дикое чувство хоть немного взаимно…
Вот так и превращаются в…
Боже…
Его губы настолько жадные, настолько умелые, что у меня просто ни одного шанса не остается.
Как в самом начале не было, так и сейчас нет…
Я его не остановлю. И он не остановится сам.
Так и возьмет меня прямо здесь, на этом здоровенном диване, жесткую кожу которого я чувствую под спиной.
Как я сюда попала?
Как упустила момент, когда меня несли и опускали на него?
Это реально сумасшествие, провалы в памяти какие-то…
С ним всегда так будет, да?
Темирхан нависает надо мной, закрывая собою весь свет.
Весь
Это одновременно страшно, странно и чудесно.
Провожу пальцами по щеке. Небритый… Не успел сегодня побриться? Колкая щетина приятна. И мне хочется трогать дальше.
Он ловит мои пальцы губами, прикусывает подушечки:
— С ума сводишь, русалка. Я просто рехнулся с тобой. Понимаешь?
Киваю. Да, точно рехнулся, раз сейчас со мной, а не со своей шикарной невестой. Это должно льстить? Наверно. Но нет.
Хотя… Я же решила, что плевать мне на невесту.
Пусть хоть немного, но со мной.
— Я тебя хочу постоянно, как дурак.
Он, словно обессилев неожиданно, прислоняется лбом к моему плечу, выдыхает тяжело, затем обхватывает так, словно он — дракон, а я — его сокровище, под себя подгребает, аккуратно, я могу дышать. Но шевелиться не могу.
Большие ладони гладят грудь, вызывая ответную дрожь во всем теле, спускаются ниже, к животу, трогают…
Я сглатываю. Так хорошо… От его рук идет жар, ровный такой. В нем хочется греться постоянно. Ему хочется поддаваться.
— Думать ни о ком не могу, — продолжает шептать он, и от его слов я дрожу сильнее, чем от его ладоней… — С ума сошел… Ты простишь меня, русалка?
Когда его слова доходят до моей головы, удивленно смаргиваю.
За что? Простить?
Он правильно понимает мое удивление, поясняет:
— За ночь… Я был… Груб. Прости, я не могу просто сдерживаться, когда ты вот так… Рядом. Как пацан, как дурак какой-то… Как маньяк. Я на тебе повернулся, русалка. И не знаю теперь, что делать…
Он не знает, как быть, конечно.
Он обещал другой, он ее, наверно, любит… А я… Просто временное наваждение. Приятно быть наваждением… Наверно.
Нет, не приятно.
Но это — моя реальность.
— Ты боишься меня? — спрашивает он, вскидывая на меня взгляд. И глаза его, черные и глубокие, в душу заглядывают. — Плохо тебе было? Больно?
Я мягко отталкиваю его, пытаюсь сесть.
Он медлит, словно думает, позволить ли мне чуть больше свободы, или нет. Это определяющий момент… И я напряженно жду.
Темирхан садится и тянет меня на колени, устраивает удобно, обнимает.
И подает мою сумку, валявшуюся, оказывается, возле дивана.
Я, чуть поежившись от жесткости ладоней и, особенно, от понимания, на чем таком большой ерзаю сейчас, торопливо выхватываю телефон, набираю текст. Вернее, не текст. Одно слово. Оно ничего не решит, но я, по крайней мере, буду твердо знать свое место.
«Невеста?»
Он читает, потом вскидывает на меня недоумевающий взгляд:
— Какая невеста? — потом в глазах появляется понимание, — это… Вика, что ли?
Я киваю, поджав губы в удивлении.