Мой босс сводит меня с ума
Шрифт:
– Я – Макс.
– Что ты пьешь, Макс?
– Сейчас – все равно. Утром – кофе.
О да, мы поняли друг друга!
Улыбнулся ему обещающе, провел ладонями по торсу будущего партнера, опустил руку ниже, едва ощутимо касаясь промежности.
Бывали у меня случаи, когда ожидал я колбасу, а получал дохлую сосиску. Не надо мне такого! Лучше сразу все ощупать, чтобы не тратить время попусту, да не разочаровываться.
– Ты шустрый, – заметил Макс, сжимая мой зад. – Мне это нравится.
Облизнул
– Ну, мы же оба взрослые мальчики. И понимаем, зачем вечером идти в этот клуб, когда завтра будний день.
– Офисная работа?
– Будь она неладна.
– Постараемся не переусердствовать, чтобы не уснул за компьютером. Иначе придет большой злой начальник и вставит без вазелина.
– О, так ты знаком с моим боссом!
Макс засмеялся.
– Они все похожи.
А вот тут, мальчик, ты не прав.
Соболев – он единственный в своем роде. Единственный, млять, неповторимый!
Однако Максиму это знать не обязательно. Его дело маленькое – удовлетворить мою похоть. И исполнить роль Женезаменителя.
Хочу трахнуть его, представляя, что подо мной в коленно-локтевой стоит Евгений Романович.
– Ты сверху/снизу? – об этом тоже лучше узнавать на берегу.
– Универсал, – порадовал ответом Максик, за что ему огромный плюс в копилку достижений. Итого уже целых три: внешнее сходство с вышеназванным негодяем, что любит третировать подчиненных, порядок в штанах, да возможность меняться ролями.
О да, сегодня явно был мой день!
***
Я там упивался, какой хороший был вчерашний день?
Такой же дерьмовый оказался сегодняшний!
И даже отличная ночь со смазливым парнем не принесла нужного позитивного настроя, когда я пришел с утра на работу с легкой ломотой в теле после продолжительной «постельной гимнастики», обнаружил на рабочей почте список из гребанных двенадцати задач! Которые, о надо же! Нужно было выполнить к планерке! Которая состоялась в десять! А сейчас девять утра!
Я готов был сейчас же идти в кабинет начальства, да сам становиться раком. Пусть лучше меня трахнут, чем тем же займутся с моим мозгом. Он, в отличие от жопы, не переживет такого насилия!
Как?! Ну как человеку вообще могло прийти в голову столько задач накидать?
Глянул время первого «звоночка». И прифигел.
Одиннадцать вечера?!
Какого, спрашивается, Соболеву не спится?! Евгений Романович в это время должен давным-давно дочитывать очередную умную книгу про цифры, Китай или еще какой-нибудь… опус.
Жопус!
Мне сейчас полный жопус!
Уже предвидел, как поседею раньше времени. От того, что все мои нервные клетки будут биться в истерике только при виде гладковыбритого лица одного несносного брюнета
Да у меня на босса скоро триггер выработается!
Как увижу – сразу нервный тик. Или желание прикинуться домиком. Или дохликом. Это, наверное, лучше.
Ведь к дохлым не пристают?
С поручениями/докладами/заданиями.
Вот если бы Он решил поприставать в совершенно ином плане, тут совсем другой разговор вышел бы!
Да я бы! Я!..
Впрочем, не нужно отвлекаться. Каждая минута промедления добавляет количество килограммов соли, которым Соболев будет заряжать свой дробовик, чтобы пройтись по моей фигуре, целясь… Кстати, а куда бы он целился? Сразу коронным, в голову? Или начнет с ног, чтобы не убежал, пострадал, да продолжил печатать, считать и отчитываться?
С него станется…
Окунулся в работу, полностью игнорируя социум. И даже проходящих и заигрывающих со мной Машу и Катю.
Эх, девочки, не туда ваши старания направлены, совсем не туда!
Разумеется, я не мог открыто им отказать. Да и придерживался железобетонного правила на работе – о своей ориентации ни-ни!
Пусть лучше считают отморозком, ловеласом, да хоть пингвином! Но геем я на всеуслышание становиться не хотел.
И не потому, что не принял себя. Еще как принял! Мой выбор сделан был еще в студенческие годы. И после лишь подтвердился. Просто… я не хотел предвзятого отношения к себе лишь из-за того, что я выбираю не сисястую девчулю, а мужчину с крепко стоящим членом.
Пусть лучше обо мне говорят, как о специалисте. Причем, я так надеюсь, хорошем (все же старания прикладываю немалые), чем о «голубом мальчике-спальчике, который ой-ах, сегодня наверняка недополучил порцию хороших и жестких». По лбу, не иначе.
Так что да, задорное: «Привет, Димон! Будешь кофе?», просто проигнорировал, махнув рукой, чтоб не мешали.
Не до Маш-Лен-Кать-Валь и им же подобных.
Когда стрелочки неумолимо бегут вперед, а задачи сокращаются не так быстро!
Закономерно, когда ровно в десять Соболев вышел из своего кабинета, коротко кинув всем: «В переговорную!», я не успел доделать все. Оставалось две задачи.
Надеюсь, не самые срочные. Поскольку из всего перечня я не мог вычленить ту, которая прилетит наиболее острой проблемой. И именно мне.
Подхватил планшет, блокнот с ручкой, да мысленно приготовился к порке. Словесной само-собой. На что-то большее в офисе Евгений Романович готов не был. Только пару раз швырял через кабинет документы, ломал карандаши, да стучал кулаком по столу. А так – излюбленная тактика – прокричаться, наверняка, чтобы лучше до нас дошло, проняло, да засело. Где-то в районе пяток, не иначе, ведь именно туда стекалось все, что могло стечь, убегая от гнева начальства.