Мой брат якудза

Раз Яков

Он берет длинные палочки для еды, опускает их в кучку соли, а затем в пиалу с саке. Вслед за короткой молитвой он вонзает палочки большими и быстрыми движениями рыбе в хвост, в центр тела и в голову, после чего опускает их в позолоченную пиалу с саке.

Сакураи произносит речь на древнеяпонском — языке ритуалов. Затем, на современном японском, он просит Тецуя Фудзита, виновника торжества, пройти к его месту, расположенному в центре зала. Тецуя, одетый в черное кимоно, встает с места и медленно проходит к алтарю с фруктами и рыбами. Там уже восседает старец семьи, босс Исида. На его лице — темные очки. Тецуя кланяется алтарю, поднимается на сцену, поворачивается к залу и садится.

Сакураи перечисляет имена богов-хранителей якудза. Все присутствующие поворачиваются к висящим на стене трем свиткам с именами богов, написанными крупными иероглифами. Сакураи читает короткую молитву, все хлопают в ладоши: раз, два, три! И еще раз — хлоп! Присутствующие отвешивают глубокий поклон богам и вновь поворачиваются к центру зала.

Помощник Сакураи встает, берет пиалу с саке и, мелкими шажками продвигаясь по белому ковру, несет ее к центру зала и возлагает к ногам босса Исиды.

Сакураи, проводящий ритуал, поворачивается к боссу Исиде и просит разрешения перейти к главной части ритуала. Исида делает еле заметный кивок, и Сакураи кричит ему: «Прошу вас, начинайте!» Босс Исида отпивает три с половиной глотка из пиалы. Помощник берет стопку и передает ее новому боссу, Тецуя Фудзита.

Тецуя Фудзита. Ведь это мой друг, мой «брат». Еще совсем чуть-чуть, и мой брат станет боссом одной из сильнейших семей в Токио. Еще чуть-чуть, и я потеряю друга.

И вот его руки, которые знали, как избивать, стрелять и потрошить, дрожат. Тецуя Фудзита поднимает пиалу и ждет.

Сакураи обращается к нему со словами: «Вкусив из этой чаши, ты, Тецуя Фудзита…»

Я пришел в этот зал на час раньше остальных. Присмотрел себе укромный уголок, чтобы остаться незамеченным.

Герои загадочного мира постепенно собираются. Черные бесы, на пути которых лучше не вставать. Большинство из них в черных кимоно, блестящих на свету. Ученики мира тьмы. Некоторые в черных костюмах и белых галстуках, в темных очках. Сначала зашли молодые и разместились позади, по периметру зала, на подушках дзабутон³. За ними прибыли главы семей и члены семейных советов. Последними из семьи Кёкусин-кай прибыли босс Исида, старец семьи, его заместитель и главные советники. Все повернулись к ним и отвесили глубокий поклон. Сопровождающие Исиду расселись справа от него, по линии белого ковра.

Самыми последними прибывают гости. Они кланяются друг другу с угрожающей покорностью. Это представители из других семей якудза из Токио, Киото, Осака, Кобэ, прибывшие из уважения к семье Кёкусин-кай и покойному боссу Окаве. Прибыли даже представители семьи Ямада-гуми, самой большой и враждебной семьи. Что они здесь делают?

Никто не улыбается. Есть среди них и один человек, одетый в черный смокинг поверх красной китайской рубашки, с узкими, как щелки, глазами. Это представитель китайской семьи «Змеиная голова» из Гонконга, говорят мне. После напряженного периода недавно был заключен договор о перемирии между семьями Кёкусин-кай и «Змеиной головой».

Мне об этом известно. Мне также известно, кто заключил этот договор, но среди присутствующих здесь этого человека нет.

И вот появляется Тецуя Фудзита, виновник торжества. С сегодняшнего вечера он будет новым боссом семьи Кёкусин-кай, второй по величине в Токио, одной из сильнейших семей в Центральной и Северной Японии, моей семьи.

Все низко кланяются. Быстро проходя к своему месту, Тецуя послал мне мимолетную улыбку, говорящую: «Рад, что ты здесь».

Время от времени кто-нибудь из стоящих в стороне обращает на меня внимание, возможно гадая, как я здесь очутился, но не произносит по этому поводу ни слова.

Многие из присутствующих здесь знают меня, другие же видят меня впервые. Что здесь делает гайдзин⁴? Никто не указывает на меня, никто не перешептывается. Церемония проходит в безмолвии и с безупречной точностью. Можно услышать звук шуршания рукава кимоно и чужое дыхание, почувствовать запах пота.

Снова тишина. К дверям прилипли молодые якудза, которым не дозволено войти. Во все глаза наблюдают за тем, что происходит внутри.

Сакураи поворачивается к Тецуя Фудзита и говорит:

Вкусив из этой чаши,

Ты, Тецуя Фудзита, старший сын

Почившего босса Окавы,

Вступаешь в чин босса «оябун»

Семьи Кёкусин-кай!

Пей же!

Тецуя поднимает пиалу, держит ее перед собой и произносит:

— Для меня возможность говорить перед присутствующими здесь уважаемыми людьми — большая честь. Эта чаша, из которой я пью перед почтенными членами семьи, священна. Право вкусить из этой чаши и следовать традициям тех, кто выше и достойнее меня, — большая честь. Я, недостойный сын этой семьи, кротко и покорно принимаю возможность стать боссом «оябун», достойным боссом семьи Кёкусин-кай. Дабы остаться человеком, достойным звания сына этой семьи и в память о боссе Окаве, я принимаю право отпить из этой чаши.

Он отпивает три с половиной глотка из чаши. Достает из рукава кимоно бумажную салфетку, медленно вытирает ей пиалу и кладет назад в рукав, ближе к сердцу. Глубоко кланяется старому Исиде. Затем он поворачивается к залу и кланяется так глубоко, что его голова касается пола. Выпрямляется. Старец семьи Исида слегка улыбается под темными очками. Отдает ли он власть над семьей с легким сердцем, верный завещанию босса Окавы, или планирует отобрать эту должность позднее, при первом подходящем моменте? Он посылает легкий поклон Тецуя, после чего кланяются и остальные присутствующие, включая меня.

Ответственный за проведение церемонии, Сакураи приветствует нового босса, затем босса Исиду, всех присутствующих, семью Кёкусин-кай, мир якудза, «мир доблести», и меня, который, согласно его словам, уважил церемонию своим присутствием. Присутствующие кланяются мне, я — им, краснея от смущения.

Тецуя Фудзита, новоявленный босс, поднимает руку. В зале царит безмолвие. Он произносит:

— Вступая в эту ответственную и почетную должность, я хочу поблагодарить всех присутствующих здесь за то, что они терпеливо ждали все время, пока я был в заключении. Я также благодарю тех, кто с ответственностью и осторожностью управлял делами семьи, и в особенности босса Исиду, самого уважаемого моего брата, который сохранил нашу силу и уважение в Японии и на всех территориях…