Мой дедушка — памятник (илл. А.Елисеева)
Шрифт:
«Кто приказывает?»
Лодка в свою очередь запросила:
«Чье судно?»
«Советский научный корабль „Алеша Попович“, — ответил Рикошетников. — Кто вы?»
Несколько минут лодка хранила молчание, разворачивалась носом к «Алеше Поповичу». На мостике ее было видно движение. Спасательная шлюпка раскачивалась уже не более, чем в пятидесяти метрах от судна. Слышен был даже женский плач.
«Повторяю — остановить машины! — засигналила лодка. — Через пять минут открываем огонь!»
«Прекратите пиратские действия», — ответил Рикошетников и яростно заорал:
— Спустить штормтрап, принять людей со шлюпки!
В
Выпрыгнув из теплой воды, Гена увидел прямо перед собой торжественно идущую ко дну старую леди с визжащим мопсом в руках. Сильной рукой мальчик обхватил костлявое тело и по всем правилам спасения на воде перевернулся на спину. Вода возле правого борта бурлила.
Два сильных прожектора с «Алеши Поповича» рассеяли туман и уперлись в рубку подводной лодки. Теперь она была отчетливо видна, среднетоннажная субмарина времен прошедшей войны, но, по всей вероятности, сильно модернизированная и приспособленная для особых целей. Никаких знаков различия на корпусе не было. На мостике лодки видно было несколько мужских фигур в синих куртках. Двое мужчин присели возле тупорылой «Расти Шарк». Еще одна пушка вместе с артиллеристами поднималась из скрытой в корпусе шахты.
Шли томительные минуты. Моряки «Алеши Поповича» продолжали спасение людей с «Ван-Дейка». Геннадий помог старой леди ухватиться за канат штормтрапа и бросился на помощь бородачу, за шею которого уцепилось двое визжащих карапузов.
Витя Половинчатый без устали передавал в эфир:
«Всем! Всем! Всем! Я — советское научно-исследовательское судно „Алеша Попович“, спасаю людей с теплохода „Ван-Дейк“. Неизвестная подводная лодка ведет артиллерийский огонь. Наши координаты…»
Первым откликнулся учебный корвет индийских военно-морских сил, но он находился на расстоянии не менее пяти ходовых часов. Помощи от Республики Большие Эмпиреи и Карбункл ждать было нечего. Насколько знал Рикошетников, военно-морские силы этой страны состояли из таможенно-погранично-карантинного катера «Голиаф» и корабля-музея «Рыцари ночи».
— Похоже на то, что наше дело табак, — проговорил умудренный опытом Шлиер-Довейко.
— Мне кажется, что бандиты сами оказались в неприятном положении, — сказал Рикошетников. — Они явно в нерешительности. Конечно, они могут уничтожить нас в два счета, по они уже обнаружили себя…
— Разве они не обнаружили себя при нападении на «Ван-Дейк»?
Рикошетников пожал плечами.
— Панамский сухогруз и яхта шейха Абу-Даби исчезли, не
— Вы думаете… — начал было Шлиер-Довейко, но в это время рулевой Барабанчиков закричал:
— Они погружаются!
Пушка пиратской субмарины быстро уходила в глубь корпуса. Люди с мостика исчезли. Лодка погружалась.
ГЛАВА 4
Нервный смех сотрясал капитана теплохода «Ван-Дейк» Питера ван Гроота. Огромный голландец, похожий на персонажей картин старых мастеров, облаченный в свитер самого массивного члена экипажа «Алеши Поповича» стармеха Калипсо Яна Оскаровича, на три четверти уже осушил бутылку «Столичной» и все не мог успокоиться.
— Нет это невероятно, господа! — грохотал голландец. — Пираты! Пираты шестидесятых годов двадцатого века! Презабавно! Ваши аппараты, господа, садятся на Луну, каждую секунду сто тысяч человек дрыхнет над землей в мягких креслах воздушных лайнеров, из своего дома в Утрехте я разговариваю с новозеландской тетей так, словно она у меня в саду подстригает тюльпаны! И рядом с этим… пираты, господа! Элементарный морской грабеж! Джентльмены удачи! Нет, это невероятно! Это просто ши-кар-но!
Он вылил в свой стакан остатки водки, стукнул кулаком по столу и расхохотался пуще прежнего.
— Самое смешное то, что жертвой оказался я — Питер ван Гроот! Знаете ли вы, господа, что мы ведем свой род от самого отчаянного разбойника адмирала Оливера ван Гроота? — Первого голландца, обогнувшего земной шар на корабле «Мориц» в конце шестнадцатого века? — спросил Рикошетников.
— Именно! Именно! Ну, не анекдот ли? — Капитан выпил водку и затрясся от смеха.
— Успокойтесь, сэр, — мягко сказал ему бывалый Шлиер-Довейко.
Ван Гроот вдруг оборвал смех. Круглое лицо его обрело углы. Остановившийся взгляд уперся в матовый светильник на дубовой стене кают-компании.
— Я потерял свое судно, почти всех пассажиров, весь экипаж. Если бы не вы… Зачем вы меня спасли?
— Известно ли вам было, капитан, об исчезновении панамского судна и яхты шейха Абу-Даби? — спросил помполит Хрящиков.
— Что-то слышали по радио… Капитаны, Шлиер-Довейко, помполит, стармех и старпом сидели за круглым столом в кают-компании. Солнечные блики трепетали на ворсистом ковре и полированной поверхности стола: туман рассеялся. «Алеша Попович» полным ходом шел к столице Больших Эмпиреев Оук-порту.
— Связь с панамским сухогрузом оборвалась в ста милях от Гонконга, — задумчиво сказал Рикошетников. — Яхта шейха пропала к югу от Цейлона. «Ван-Дейк» ограблен и потоплен в ста пятидесяти милях от Больших Эмпиреев. Слишком большой диапазон для одной подводной лодки.
Он положил руку на плечо ван Грооту и мягко сказал:
— Расскажите, как было дело, капитан. Возьмите эту сигару. Курите и рассказывайте.
— Настоящая «Гавана», как я вижу? — несколько оживился ван Гроот, закуривая сигару. — Упман? Недурно!