Мой друг Тарантино
Шрифт:
— Надеюсь.
Глаза уже свыклись с темнотой, и теперь я видела, что мы находимся в помещении квадратной формы, с бетонными стенами, на полу настелено что-то мягкое, но крайне неприятное, потому что я сразу начала чесаться. Антон тихо сказал:
— Это стекловата.
Вдоль левой стены шли металлические скобы, Антон быстро поднялся.
— Наверху решетка, — сообщил он. — Но на ней какие-то бочки, вряд ли мы сможем ее поднять.
— Что же делать? — запаниковала я, лишняя минута в объятиях стекловаты вызывала ужас.
— Похоже на очистное
— Нашел.
Я приблизилась. В противоположной стене в полуметре от пола виднелось отверстие, забранное решеткой, Антон без особого усилия отодрал ее, и я увидела очередную трубу. Впереди виднелся свет.
— Давай, — сказал Антон, подталкивая меня. Я мысленно прокляла все трубы на свете, но поползла.
На этот раз путешествие показалось мне еще более долгим, но и оно в конце концов закончилось. Первое, что я увидела, выбравшись наружу, было солнце — огромный красный шар поднимался над рекой.
— Господи, как красиво, — пробормотала я и бухнулась в воду, потому что к тому моменту едва не орала в голос от зуда во всем теле. Вскоре ко мне присоединился Антон.
Вода была холодной, дно вязким, но выбираться из воды все равно не хотелось. Мы ныряли прямо в одежде и обуви, и я искренне надеялась, что это заменит химчистку.
Когда зубы начали выбивать дробь, а губы стали синими, мы выбрались на берег. Антон пошарил в траве, и я увидела его вещи — часы, бумажник, сотовый и оружие, покачала головой, поражаясь чужой предусмотрительности, и тут сообразила, что во всей этой кутерьме потеряла пистолет. Возможно, он остался на складе, а возможно, лежит сейчас на дне реки. Я пригорюнилась, косясь на Антона, как бы мое ротозейство не вышло мне боком. Пытаясь избавиться от малоприятных мыслей, я нетерпеливо огляделась.
Склады виднелись в нескольких метрах от нас. С их стороны не доносилось ни звука. Скрытые зарослями ивняка, мы не очень переживали, что нас заметят. Утреннюю тишину нарушало лишь пение пичуги, казалось, стрельба и прочие признаки недавнего боя мне приснились, так умиротворенно выглядели окрестности.
— Что бы это значило? — усмехнулся Антон, вода с него стекала ручьями, выглядел он довольно забавно.
— Нам лучше убраться отсюда, — напомнила я, и он согласился со мной.
По берегу идти было опасно: нас могли заметить, и мы побрели по колено в воде, занятие не из приятных, зато когда чес в спине становился невыносимым, можно было окунуться. Солнце припекало, и я даже немного согрелась. Антон шел впереди, время от времени оглядываясь на меня, а я вдруг подумала, что все это напоминает расхожие кадры из фильмов: погоня, люди, бегущие по колено в воде, не хватает только лая собак и криков: «Стой, стрелять буду».
— Куда мы идем? — забеспокоилась я, потому что сильно сомневалась в людском бескорыстии, и, если нам указали на эту трубу как на единственный
Антон, так и не ответив, вскарабкался на берег, мне его не видно было за кустами.
— Выбирайся! — крикнул он.
Поднявшись за ним следом, я с удивлением обнаружила все те же склады. Оказывается, в этом месте река делала своеобразную петлю, и мы, потратив столько времени и сил, просто подошли к ним с другой стороны. Но Антона это обстоятельство отнюдь не огорчило, он выбрался на пригорок, и я последовала за ним.
Вскоре стало ясно, куда мы направляемся, я смогла сориентироваться и оценила замысел напарника, а потом увидела нашу машину, она по-прежнему стояла в метре от складской стены, но радость моя оказалась преждевременной: рядом с «восьмеркой» находился милицейский «газик», дверцы которого были распахнуты настежь. Двое ребят курили, поглядывая по сторонам, а третий как раз прохаживался возле нашей машины. Мы быстренько дали задний ход и бегом припустили к реке.
— Пропала машина, — пожаловалась я, когда смогла отдышаться.
— Точно, — согласился Антон. — Не горюй, еще одну позаимствуем.
— А моя сумка?
— Надо легко расставаться с вещами.
— Там же баксы, — разозлилась я на чужую бестолковость.
— Баксы в моем бумажнике, — порадовал он меня. — Я уже давно понял: доверь женщине деньги, и останешься нищим. За пистолет тоже не переживай, его нет в сумке.
— Куда теперь? — задала я очередной вопрос, с подозрением поглядывая на своего спутника. Волнение мое улеглось, я понемногу начала соображать, и теперь его поведение казалось мне странным, по-моему, у парня должны возникнуть вопросы, а он не спешит их задавать. Успел на все ответить сам? Ох как я не люблю загадки.
— Не знаю, как ты, а я валюсь с ног, — заявил он. — Надо найти местечко, где мы могли бы отлежаться.
Я посмотрела на нашу одежду и покачала головой, в таком виде нечего и думать соваться в город.
— Здесь неподалеку садовые участки, место довольно глухое, это нам подойдет?
— Посмотрим, — кивнул Антон, я побрела следом за ним.
— Я пистолет потеряла, — сообщила я жалобно.
— Зачем тебе пистолет? — усмехнулся он.
— А тебе? — съязвила я.
— Ну, я-то хоть стрелять умею, — пожал Антон плечами.
Вскоре очам нашим предстала железная дорога, уже знакомая улочка впереди и садовые участки. Антон увиденным вроде бы остался доволен.
Мы не стали останавливаться в той лачуге, где я отдыхала недавно, выбрали домушку покрепче и подальше от жилых домов, сад не выглядел особенно ухоженным, должно быть, хозяева появлялись здесь редко. Зато неподалеку был родник, мы напились ледяной воды и, легко преодолев ветхую ограду, проникли на участок. На то, чтобы открыть дверь домика, у Антона ушло несколько секунд. Я осмотрела участок и обнаружила нечто похожее на душ, вода в железной бочке была теплой, с гвоздика свешивалась старая мочалка, а в банке лежал кусок мыла. Я вспомнила, где недавно побывала, и решила вымыться.