Мой лучший препод
Шрифт:
— Ты тоже, — сдавленно выдает он. В нос ударяется уже знакомый запах парфюма, и я в тот же момент перестаю дышать. Чувствую, как он касается моей спины – осторожно, одним пальцем. Вчера он как-то не особо терялся в прикосновениях…
Нельзя себя выдать. Никак нельзя. Особенно теперь, когда я буквально всем телом ощущаю пронзительный взгляд брата. Опять его паранойя или он что-то заметил? Господи, спишу на забытую детскую влюбленность и шок от встречи спустя столько лет. Лишь бы Вадим не узнал об истинном положении дел.
— Приношу свои извинения за опоздание, пробки, —
— Могла бы выехать раньше, — недовольно замечает отец. Он терпеть не мог, когда кто-то опаздывал, и сам всегда приходил за пятнадцать минут до назначенного времени, даже если встреча была с подчиненными.
— Приношу свои извинения, — несколько нервозно отвечаю я, стараясь улыбнуться. – Что я пропустила?
— Влад как раз рассказывал, как у него дела, — произносит мама, жестом подзывая официанта. – Кристина, ты что будешь пить?
— Минералку, — отвечаю я. Хватит с меня алкоголя. Уже подошедшему официанту говорю заказ, не глядя в меню: — Салат с морепродуктами и рибай.
За столом возникает напряженная тишина. Влад не сводит взгляда с Вадима, Вадим с Влада. Растерянная Лера вообще не знает, куда смотреть. Только мама с папой – оплот спокойствия, будто они вообще не замечают царящее за столом напряжение.
— Лера, а вы чем занимаетесь? Еще учитесь? – отец переключает свое внимание на девушку брата.
— Аспирантура. – Она кивает. – Биологический факультет.
Я приглядываюсь к сидящей напротив Лере. Биофак, надо же!
Одежда брендовая, но сдержанная – ничего вызывающего и яркого. Да и макияж, скорее, нюдовый – без всяких смоки-айз и темных матовых помад. Не очень вяжется с образом тех девушек, с которыми раньше нас знакомил Вадим. Они вообще все на одно лицо были: высокие, тощие брюнетки с чуть курносыми носиками, пухлыми губами и огромными глазами. Будто только сошли с фотографий в инстаграмме. Лера же, наоборот, среднего роста, со светло-русыми волосами, да и чуть полновата – исключительно по меркам брата. На мой же – вполне милая. Вот только совершенно не во вкусе брата.
— А родители? – сухо уточняет отец.
А я с трудом держусь, чтобы не закатить глаза. Отчего-то этот вопрос он задавал вообще всем нашим друзьям, будто бы это имело действительно большое значение.
— Отец стоматолог, мама – педиатр, — Лера неуверенно поежилась. Надо спасать девочку. Вот только как?
— Папа, как дела на работе? – спросила я, делая глоток минералки и стараясь не смотреть на Влада.
Нет его тут. Нет совершенно. Ну и что, что нос до сих пор щекочет запах его парфюма? Ну и что, что этой ночью… Так, Крис, не думай об этом. Просто не думай. Подумаешь потом. В обнимку с любимой банкой мороженого и под просмотр фильмов про голливудскую любовь. С искренней верой, что хоть у кого-то эта любовь с первого взгляда существует.
— Отлично, — лаконично отвечает отец. – Заключили договор с «ГлобалИнтернешнл».
С «ГлобалИнтернешнл»? Это же…
— Шервуд пошел на все наши условия, — продолжил отец.
Вот черт! Только этого мне не хватало. Теперь Дэн все уши прожужжит о том, что раз компании наших отцов заключили какой-то там договор, то и между нами может что-то поменяться. Надо будет хоть в детали вникнуть, чтобы понять, что теперь связывает наши семьи.
— Здорово, — непринужденно отзываюсь я.
— Влад, а как поживает твой отец? – папа нашел себе новую жертву.
— Прекрасно поживает. – От звучания голоса Влада по телу пробегаются мурашки. – Вот, подкинул дополнительную работенку. Буду в университете бизнес-аналитику преподавать.
— А как у него дела в компании? – с любопытством спрашивает отец.
— Вот что вы все о работе, да о работе? – закатывает глаза мама. – Лучше расскажи, как у тебя с личной жизнью.
Обращалась она явно к Владу, но вот вздрогнула я.
— С личной жизнью? – глухо переспрашивает Влад. – Никак.
Ни-как. Два слога, больно бьющие по самооценке. Никак, значит?
— Неужели ни в Европе, ни в США не нашлось никого, на чей палец можно надеть кольцо? – невинно поинтересовалась я, с трудом подавляя желчь, лезущую наружу. – Тебе же уже тридцать? Пора бы, наверное, остепениться.
— Крис, мне вообще-то тоже тридцать, — хохотнул братец. – И Влад скромничает. Он говорил, что совсем недавно…
— Вадим, — прерывает Влад, но я не придаю этому значения.
— Тебе, Вадим, тоже пора, — не удерживаюсь от колкости, но заявляю с такой широкой улыбкой, что упрекнуть меня было не в чем.
— Тридцать – это не приговор, дорогая сестренка, — в тон мне ответил Вадим. – По крайней мере, для мужчины.
— Для женщины, сынок, тоже, — в «шутливую» беседу вмешивается мама. Сказала с улыбкой, даже театрально погрозила кулаком. В этом вся она… В прошлом именитая актриса всегда знает, как правильно расставить акценты и в словах, и в жестах.
— Для тебя, мам, даже пятьдесят не приговор! Ты прекрасно выглядишь! – салютовал ей Вадим.
Мама и правда была хороша. Темная копна кудрявых волос, голубые глаза, стройная фигура и ни одной лишней морщинки на лице. Раньше нас всегда принимали за сестер, когда я еще холила и лелеяла свои шоколадные кудри. После покраски и линз связать наше родство стало сложнее.
Краем глаза заметила, что Влад взял в руки телефон и набросал пару слов. Отправил и отложил в сторону. В тот же миг сумка, висящая на стуле, завибрировала. Что он написал?.. Мне стало настолько любопытно, что хотелось проверить в тот же миг. Но я сдержалась. По двум причинам. Как я уже говорила, отец терпеть не мог гаджеты за семейным ужином. И вторая – не хотелось показывать Владу, что мне настолько хочется узнать.
Хотя в чем, впрочем, он виноват? Скорее всего, не узнал меня вчера так же, как и я его. Да и как можно было в крепко сложенном красавчике, явно неплохо осведомленном в искусстве пикапа узнать когда-то худющего паренька с открытой доброй улыбкой? Да и виноват ли Влад из прошлого в том, что я столько лет сохла по нему как икебана? Вот только раздражение на него от этих мыслей и не думало сходить на нет. Наоборот, лишь подогревали мою злость.