Мой лучший роман
Шрифт:
Этот дурацкий шланг всегда лежал в проходе между грядками, и об него вечно кто-нибудь спотыкался.
– Мама!
Стас больно рванул Белку за густую рыжую шевелюру, чуть не свернув ей шею.
– Ну все!..
– Пусти, пусти, пусти! – заколотила Фролина по плечу Катюша.
– Хватит!
Пашка подхватил Огурцову под мышки и поставил на ноги.
– Жданов, ты-то куда? – снова рванулся к Белке Стас. – Отдай мне ее! Я из нее дух вытрясу!
– Ты тоже хорош! – не выдержал Пашка, отталкивая приятеля. – Какого черта ты с этой Ленкой по улице пошел? Что, других дорог в округе нет? Казанова недобитый!
– Но
– Уедет – и что теперь? – Пашка все еще держал приятеля за плечи.
– Но это же из-за нее, – выбросил вперед руку Стас.
Испуганная Белка шарахнулась назад, споткнулась о сидящую на земле Катюшу и повалилась на грядку с морковкой.
– Сам виноват, – как заклинание повторила она.
– Я же ее полгода уламывал, – начал всхлипывать Фролин. – Она поначалу даже смотреть на меня не хотела. Знаешь, какая она девчонка! Супер! Таких других нет. Да мне все пацаны в округе завидовали. А теперь… Из-за какой-то мелюзги… – Он повалился на землю. – Ну, дурак я, дурак! Сам не знаю, что на меня нашло! Хотел пошутить, прошлое вспомнить… А когда она ночью не вернулась на дачу, то понял – все, пропал… Я же ее до рассвета по всему поселку бегал, искал, а она утром пришла и даже слова не сказала. Вообще ни одного слова!
– Все, пойдем, – похлопал Стаса по плечу Пашка.
Фролин поднялся и нетвердой походкой направился к калитке.
– А что здесь происходит? – как всегда не вовремя появилась мама Огурцовой.
– У тебя спички есть? – прошептала Белка, равнодушно наблюдая, как мама охает над растоптанной клубникой.
– Ты его сжечь хочешь? – округлила глаза Катюша.
– Себя! – гаркнула ей в лицо Огурцова. – Спички есть?
– У Пашки… наверное…
– У Пашки. – Белка вскочила. – А у самой никогда ничего нет!
– А я-то тут при чем? – обиделась Жданова.
– При том!
Огурцова ворвалась в дом и стала выкидывать из комнаты все свои книжки.
«Искусство обольщения», «Как править людьми», «Энциклопедия девушки», «Практическая психология для девочек, или Как относиться к себе и к мальчикам»…
– Что это? – Катюша подняла толстую затрепанную книжку.
– Законы жизни, – Белка выхватила книгу из рук подруги и стала зло рвать ее на листочки. – Надоело! Все надоело! Ай! – Книга полетела в мангал, следом туда же отправилась еще пара томов. – Зачем нужны все эти правила? – В ее руке оказался огромный спичечный коробок с длинными спичками, от которых мгновенно загорелась «Энциклопедия экстремальных ситуаций». – Что это за законы, которые не действуют? Все это ложь! Обман! «Делай так, и будешь вся в шоколаде», – передразнила она какую-то цитату. – В каком шоколаде, если меня чуть не убили? – Два небольших толстых глянцевых журнала загораться не желали, поэтому Огурцова безжалостно бросила их на землю и стала топтать. – Одно вранье! Всех вокруг любят, а я?..
Она упала на дорожку и залилась горючими слезами.
– Может, ты что-то не так делала? – робко попробовала утешить подругу Катюша.
– Да все я делала так! – Белка скинула руку Ждановой со своего плеча. – Все схемы повторяла.
– При чем тут схемы? – не бросала попыток успокоить Огурцову Катюша. – Главное ведь отношения, а они не по схемам.
– Много ты понимаешь, – истерично
В мокром после вчерашнего ливня мангале огонь разгораться не хотел. Обгоревшие книжки чадили. Белка устало опустила голову на колени.
– Здравствуйте! Можно Изабеллу?
Катюша толкнула разомлевшую после истерики Белку.
Около калитки стоял Максим. Был он, как всегда, безукоризненно галантен, аккуратно одет. Только бледность выдавала в нем вчерашнюю головную боль. В руках у него был большущий букет полевых цветов.
– Здравствуйте, – еще раз повторил он, проходя по дорожке. Белка лениво отметила, что для дачи у него слишком хорошо начищены ботинки. – Я не вовремя?
– В самый раз, – безразлично ответила Огурцова, поднимаясь. – Вот, у нас костер не горит. А ты, кажется, специалист по спичкам.
– С удовольствием бы вам помог, но боюсь, что у меня нет времени, – в голосе Лаврентьева слышалось искреннее сожаление. – Я пришел извиниться за свое вчерашнее поведение. – Он протянул букет Белке. – Сорвал специально для тебя до полудня. Ты ведь знаешь правило, что полевые цветы нужно рвать в первой половине дня? Иначе тут же завянут. А эти теперь будут стоять долго.
– Какие сложности, – пробурчала Огурцова, решая – брать ей букет или нет. Голова работала неохотно, толковая мысль не приходила.
– Я вас вчера испугал? – Максим вложил цветы Белке в руки.
– Нисколько! – Огурцова прижала к груди подарок. – У нас тут каждый день такие представления. – И она кивнула через плечо на чадящий мангал.
– Ты чего? – испуганно зашептала Катюша, решив, что с подругой сейчас вновь случится истерика.
– Понимаешь, у меня правда очень часто болит голова, – медленно заговорил Лаврентьев. – И когда это происходит, я становлюсь просто сам не свой. Порой даже не всегда понимаю, что делаю. Я тогда стараюсь из дома не выходить, чтобы не пугать никого. Я не хотел тебя обидеть. Ты очень хороший человек. Видимо, я и правда не гожусь на роль твоего обожателя. Прости, что так все вышло. Ты тут ни при чем! Это я во всем виноват. Просто… я такой.
– Это ты меня прости, – вздохнула Белка. Забавно было вот так с утра просить прощения. – Ты мне с первого дня очень понравился, и я хотела понравиться тебе.
– У тебя это получилось, но… – он снова развел руками. – Я сейчас уезжаю.
– Уезжаешь? – ахнула Жданова.
– Я был рад с вами познакомиться. – Теперь Максим повернулся к Ждановой. – И мы еще встретимся в вашем дачном поселке «Дар». А это тебе на память. – Он протянул Катюше листок бумаги. – Я сегодня ночью написал.
– А мне ничего не написал? – поинтересовалась Белка. – Все Ждановой?
Максим сделал стремительный шаг вперед и поцеловал Огурцову в щеку.
– Прощайте.
– Подожди! – Белка вскочила. – Мы пойдем тебя провожать. Ты же на автобусе? Он через сколько идет?
– Через полчаса.
– Мы будем.
– Тогда до встречи! – махнул рукой Максим и вышел за калитку, где его чуть не сбил мчащийся на велосипеде Васька.
– Катька! – Брыков резко затормозил, едва не снеся огурцовский забор. – Ты жива? Тим сказал, что Фролин на тебя с ножом кидался.