Мой любимый монстр
Шрифт:
– Есть чем подать сигнал? Сигнальные ракеты есть?
Командир показал на кабину:
– Там смотри.
– Генрих пошел в поисках сам не знал, чего. Он долго рылся в сумках пилотов и ничего не находил. Только зажигалка. Еще какие-то бумаги.
Скоро стемнеет и надо разжечь костер. Командир не совсем в хорошем состоянии, и рассчитывать на его помощь не приходится. Он собрал все вещи из самолета, укутал командира, насколько смог. А сам стал колдовать у костра.
О катастрофе уже знают,
– Командир, ты можешь сказать, где мы упали?
– Примерно в 100 км к северу от большого каньона. Мы незадолго до этого пролетали над ним. Вдруг что-то взорвалось, и самолет потерял управление. Я ничего не мог изменить.
– Значит, или спецгруппа, или вертолеты должны появиться.
И Генрих стал разжигать костер. Ему наконец-то удалось его разжечь. Стал потрескивать огонь. Теперь огонь надо поддерживать, чтобы он не погас.
Он сел рядом с командиром:
– Интересная ситуация у нас. Нам надо продержаться до утра. Выдержишь?
– Постараюсь, – ответил тот.
Генрих впервые задумался о своей жизни. Он знает только риск, запах смерти постоянно преследует его. Это его жизнь, и ему всегда нравилось ходить по лезвию ножа.
Уже темнело, он сидел, задумавшись о своей никчемной пустой жизни, как вдруг услышал голос:
– Чего нос повесил? Нюни распустил! Тоже мне воин… Умирать я не намерен и тебе не позволю, – сказал Голос.
Генрих ничего не понял.
– Кто говорит? Здесь нет никого.
– Как кто? Я твой внутренний голос, интуиция, душа. Называй меня, как хочешь.
– Подожди, видно и у меня сильное повреждение мозга, если я тебя слышу.
– Нет, я всегда был и буду. Но ты меня не слышал. Видно, надо было тебе упасть, чтобы ты начал меня слышать. Ты никак ко мне не относился. Я тебя всегда спасал, вытаскивал в бою. Ты называл это удачей. А сейчас ты решил, что удача отвернулась от тебя.
– Ну не совсем так. Но произошедшее мне не по душе, – сказал Генрих.
– Смотри на это философски. Для чего дана тебе эта ситуация? А? Чему она тебя учит?
– Пока я не нахожу ответа на эти вопросы. И у нас еще один контуженный человек. За ним тоже надо смотреть. А ты мне про философию.
– А ты поищи в багажном отделении сумочку ядовито-красного цвета. В ней еда. Медикаменты найдешь в кабине пилотов. Там же есть неприметная сумочка, в ней лежат сигнальные ракеты. Возможно, она где-то затерялась между сиденьями. А теперь иди.
– Я там смотрел и ничего не нашел.
– Ты не заметил. Иди и еще раз проверь внимательно. Учись мне доверять. Отныне я всегда буду громким для тебя, но неслышным для других.
Генрих пошел к обломкам самолета. Его долго не было. Но потом из темноты показался его силуэт. Видно, что он устал, но старался держаться.
Он вывалил все найденное на землю.
– Откуда ты знал, что там, и где оно все лежит?
– Я не только голос, но и чувства, и глаза твои. Я вижу, слышу, чувствую. Привыкай! Я у тебя есть, и теперь ты не сможешь жить как прежде. Нас уже двое. Прими это как факт. Я смогу помогать тебе, а ты будешь прислушиваться ко мне. И никогда не закрывай мне рот!
– Почему именно сейчас ты заговорил?
– Ты испытал легкий шок, легкое сотрясение. Это поставило твои мозги на место. Как следствие в твоем сознании произошел переворот, и я смог стать громче, чтобы ты услышал меня. Представь, что ты жил зажатым в узком шкафу, хочешь закричать, а не можешь.
– И что мне делать сейчас?
– Вас ищут. Но командир слаб, и ему нужна помощь. Поэтому через полчаса используй ракету. Будет пролетать вертушка, и вас заметят. Ни раньше, ни позже.
Командир попросил пить. Генрих словно очнулся от спячки. Он подал ему воды, тот взял бутылку слабыми руками.
Так прошло полчаса. Генрих запустил ракету, особо не веря в свой Голос. Но… показались вертушки. Они стали спускаться ниже. Генрих стал им махать. Они их увидели и сбросили какой-то мешок. Потом один вертолет улетел, а второй стал спускаться ниже. Выбросили спасательную корзину. На землю спрыгнули двое военных. Один спросил:
– Сколько выживших?
– Двое.
– Где второй?
Генрих отвел его к командиру.
– Тебе нужна помощь, или ты сам сможешь забраться в вертолет?
– Сам.
– Хорошо.
Он крикнул второму. Они вдвоем уложили раненого на носилки и понесли к вертолету. Генрих последний раз осмотрел пространство вокруг самолета и сел в вертолет. Рядом лежал командир самолета.
– Вот видишь, я опять прав, – сказал Голос. – Ты привыкай. Я часть тебя, и я с тобой везде.
– Но у меня еще есть много вопросов. Что-то мне говорит, что эта катастрофа не случайна. Ты к ней причастен?
– Да ну что ты! Как я могу? Ради тебя девять человек убить? Нет, не моя вина в этом, – ответил Голос.
– Ладно, ладно. Я еще вернусь к этому вопросу.
Вертушка была уже в воздухе. Пилот уже под наблюдением медиков, и можно расслабиться и погрузиться в свои мысли.
Генрих пытался представить Голос как некий объект. У него получился сложносочиненный образ духа – колобка. Его воображение нарисовало только одно тело и маленькая голова. Он стал с ним разговаривать.
– Пока у меня есть время, хочу понять, кто ты всё-таки. Я не очень верю в духов и голоса из космоса.
Дух сел перед ним, подперев маленькую голову своими ручками, глубоко вздохнул и сказал: