Мой любимый охотник
Шрифт:
Любопытство взяло вверх, и я развернулась. Бес лежал на полу, держась за нос, а рядом стоял Бурый и потирал кулак. С ухмылкой победителя я направилась подальше от своего триггера.
Глава 8
Меня вывел ото сна запах ароматного кофе. Мои ноздри затрепетали, пытаясь вдохнуть его побольше и попытаться насладиться как можно дольше прекрасным моментом. Открыв глаза, я увидела Дока рядом со мной на кровати. Он смотрел что-то на планшете, но заметив, что я проснулась, отложил его в сторону. Док протянул мне огромную кружку моей слабости. День начинался
Сказать, что Док был в шоке — ничего не сказать. Когда я перешла к части нашего странного «порыва» на столе, он почти вылетел из комнаты, со словами: «Сейчас я ему вставлю мозги на место», почти дословно, если убрать маты. Но я остановила его, потому что особого смысла в этом не видела.
После опустошённого термоса, такого же как моя душа, мы развалились с Доком на кровати. Моя голова покоилась у него на груди, когда он просматривал скаченную информацию с флешки на планшете.
В основном это было досье на каждого охотника из их сообщества, координаты местонахождения кланов самих охотников, сообществ оборотней и вампиров, но также имелись фотографии, сделанные скрытой камерой. Док листал всё подряд, но никого на них не узнавал.
— Подожди, — остановила я его, когда увидела знакомое лицо.
На фотографии был мужчина около 40 лет, с лёгкой щетиной, точёными скулами и вьющимися короткими волосами. Он садился в чёрный лимузин, когда его запечатлела камера. Я вглядывалась в его лицо и не могла понять, где я его могла видеть, но точно знала, что за симпатичной внешностью скрывалось что-то дурное, зловещее.
— Ты знаешь кто это?
— Нет. Тебе кажется он знакомым?
— Угу. Можешь разузнать о нём?
— Постараюсь, — Док отложил планшет, а мы так и остались лежать в обнимку.
Он гладил меня по голове, рассказывая о своей сестрёнке. Я сдерживалась изо всех сил, чтобы не пустить слезу, слушая с каким трепетом он вспоминал их семейные истории. Док прекрасный мужчина, и был бы просто потрясающим, очень заботливым и нежным старшим братом, но судьба распорядилась иначе. Этого охотника можно было сравнить с солнцем-самой горячей звездой. Он отдавал всё своё тепло другим, окутывая их заботой, ничего не требуя взамен, словно так и должно быть. Оставалось надеяться, что рано или поздно, эта звезда не сгорит сама. Когда я почувствовала, что всё-таки сейчас разрыдаюсь, решила перевести тему.
— А за что Бурый ударил Беса вчера? Не подумай, что мне стало его жалко, простое любопытство.
— Ха, все парни прониклись к тебе. Ты стала для них младшей сестрой. Это вроде заботы, — он пожал плечами.
Улыбка расползлась по моему лицу. Это было приятно, что я действительно не такой плохой человек, каким меня считал Бес, и что есть охотники, которые иначе относятся к ведьмам.
— Док, то видение вчера, — мой голос замялся, я не знала, как начать, — оно меня напугало, очень.
— Не каждый видел смерть человека, тем более, к которому не безразличен.
— Нет, я не про это. Я напугалась саму себя, — от нервов мои пальцы начали играть с краем его футболки. — Это словно была не я. Снова эти красные глаза и сила… Я не чувствовала такого прежде…
— Это нормально, ты развиваешься с каждым днём, становишься сильнее.
— Нет, Док. Это не то. Я убила человека, того охранника, — я не была уверена, что он меня услышал, мой голос совсем стих, а в горле пересохло, словно мне в рот засыпали песка.
Его рука перестала меня гладить лишь на секунду, но это была долгая секунда, прежде чем он возобновил свои движения.
— Расскажи, — его голос посуровел.
— Я была зла от того, что он застрелил Беса. Глазам было очень больно, и моя рука, она душила охранника до тех пор, пока дух не покинул его тело. Мне нравилось это чувство, Док. Именно это меня и пугает. А что, если я стану сумасшедшей ведьмой, прям как из этого видения, и буду получать удовлетворение от смертей?
— Я не дам этому случиться. — Уверенность в его голосе меня немного успокоила, — Тем более то, что ты его придушила, можно расценивать как самооборону…
— Он не пытался сбежать, и я не дотрагивалась до него и пальцем. Не знаю, как я это сделала, это были какие-то ведьминские инстинкты, — по спине пробежал озноб от воспоминаний. — Док, мне страшно.
— Я всегда буду рядом.
Такие простые, но такие важные для меня сейчас слова. Мне хотелось верить, что Док действительно поможет справиться мне с моим безумием, если это произойдет. Он обнимал меня за плечи, приговаривая, что мы со всем справимся. В его объятиях мне было хорошо и спокойно, только вот мечтала я совсем о других руках. Я попробовала представить каково было бы, если бы Бес обнял меня, крепко-крепко, в попытке защитить от всего мира, от меня самой, шептал бы на ушко, что он рядом и никогда не бросит. Тепло его тела укутало бы меня, словно пуховое одеяло, а моя голова точно так же лежала бы у него на груди, слушая биение его сердца, которое забилось ради меня.
Только этого никогда не произойдет. И от этой нереальной фантазии, которую я сама себе придумала, сердце завыло снова.
Через несколько часов Док начал собираться на патрулирование территории вместе с Кирпичом и Гвоздём. Я написала список различных трав, которые мне могут понадобиться для зелий. Док не удивился, когда обнаружил в этом списке стекло, ведь понимал, что тренироваться мне на чём-то надо, а их посуда потихоньку начала кончаться, но, когда он дошёл глазами до следующего пункта в списке, а именно — червяков, от вопроса мне не удалось уйти и пришлось сказать, что это для заклинаний, хотя на самом деле я хотела использовать их по-другому.
??????????????????????????
Пока Дока не было, мне все же получилось потренироваться на разбивание стёкол, благо из торшера в зале перегорела лампочка и мне отдали её на растерзание. Я сидела на полу уже долго, подогнув под себя ноги и пытаясь победить эту чёртову лампочку. Я пыталась выгнать из себя импульс энергии, не прибегая к проверенным методам, но все было тщетно. Только разозлившись, даже слегка, и устремив этот толчок силы в несчастную лампочку, та тут же разбилась. Я хотела научиться пользоваться своей силой, не прибегая к таким чувствам как злость или гнев, но, видимо, не суждено.