Мой любимый охотник
Шрифт:
Лаборатория Дока была просто потрясающей.
Я открыла первый холодильник и начала внимательно изучать подписанные пробирки.
—Что ты здесь делаешь?!
Этот голос я узнаю теперь из тысячи, заставляя всё тело покрыться гусиной кожей. Поставив пробирку на место, я поспешила обернуться, дабы не вызвать ещё большей гнев обладателя вопроса.
— Мне... — приготовив ответ с самонадеянной улыбкой, ведь блеф - наше всё, как горло сдавило, и слова застряли на пол пути. — Мне Док разрешил, —уже чуть тише закончила я, но в этом похоже не было смысла.
Бес кинул у входа пропитавшийся кровью
Каждый ящик, в котором охотник не находил нужного, закрывался ещё с большим хлопком, чем прежний. От каждого нового удара я подпрыгивала на месте, и ощущала лишней в этой комнате, но почему-то не уходила из лаборатории. Не хотела оставлять Беса одного.
И вот в руке у него два стеклянных флакона: один с прозрачной жидкостью, другой с коричневой; и между пальцами зажато несколько ватных дисков. Бесцеремонно разорвав футболку, а точнее еe остатки на себе, он сёл на кушетку спиной ко мне, откупорил первый флакон с бесцветным содержимым. Комнату моментально наполнил запах спирта.
Я старалась отвести глаза от полуголого охотника, и хотела бы рассмотреть каждую татуировку на его теле, если бы в данный момент оно не было так сильно изувечено, походившее на большую когтеточку. Ведь на его левом плече красовался порез, точнее четыре, напоминающий след от когтей. Он был очень глубокий, что невооружённым глазом было видно, как несколько слоев кожи было поражено, вплоть до мышечной ткани. И таких следов было несколько: на обоих боках и под правой лопаткой. Кровь успела засохнуть, но это не делали зрелище менее пугающим.
Бес начал поочерёдно обрабатывать раны ватой, смоченной в спирте. Шипя от боли, но не останавливаясь, он изворачивался как мог, лишь бы затронуть, как можно больше порезов, а в те, что были особенно глубоки, Бес выдавливал капли антисептика.
Он уже не просто шипел от боли, он рычал, как дикий раненый зверь, вцепившись свободной рукой в край кушетки до побелевших костяшек и выступающих вен, чтобы хоть часть боли перенаправить туда.
Какая-то неведомая сила во мне просила помочь Бесу и опомнилась я, когда уже стояла возле него и потянулась к вате.
— Даже не думай! — огрызнулся охотник, посмотрев на меня через плечо, тяжело дыша то ли от злобы, то ли от спирта, что жжёт его кожу.
— Ты не дотягиваешься до всех ран, — я пыталась говорить, как можно мягче, в надеже, что это сбавит и его пыл тоже.
— Плевать, — желчно процедил Бес и открыл флакон с коричневой жидкостью и стал также наносить её на порезы. — Лишь бы ты не касалась меня, — он сказал это довольно тихо, почти пробурчал себе под нос, но я все равно услышала.
— Да почему ты такой упрямый?! — закричала я, оказавшись у него перед лицом.
Бес замер. Казалось, что комната сужается и кислород стали выкачивать из неё очень быстро. Ледяной взгляд, пропитанный чистой ненавистью и отвращением, заставил пожалеть обо всём на свете. Но в первую очередь, что я вообще оказалась по воле судьбы в их бункере.
— Не забывай своё место, ведьма, — последнее
Бес явно ощущал себя тем, кто контролировал всё, если не во всём мире, так в этом бункере полностью. Его самоуверенность можно было пить вместо крепкого алкоголя, не заметив разницы.
Я сделала шаг назад, признав своё поражение, оперевшись бёдрами об стол. Этот жест явно порадовал охотника. И, возможно, наша перепалка дала ему хоть на какое-то время забыть о боли от свежих ран, ведь его тело расслабилось и выглядел Бес вполне себе довольным собой.
Охотник продолжал обильно поливать раны тёмным раствором, когда я спросила:
— Что это?
— Ты ведь не уйдешь? — спросил он усталым голосом после небольшой паузы.
— Нет.
— И не отстанешь? — его глаза прищурены, а голова наклонена чуть в бок.
— Нет.
Посверлив меня взглядом еще какое-то время, взвесим все за и против, сам дьявол сдался.
— Это раствор бадьяна. Он ускоряет нашу и так быструю регенерацию тканей, делая её еще быстрее и не оставляя шрамов.
— Её Док изготовил?
— Да.
— И всё, что здесь есть придумал Док? Мази, микстуры, те растворы в холодильнике, — я показывала пальцем на склянки в комнате.
— Боже, ведьма, да! — Бес оторвался от своего занятия, посмотрев на меня. — Всё эти средства изобрёл Док, и они частенько нас спасают. А если хочешь узнать о них подробнее, то тебе стоит расспросить его. — По нервным ноткам в голосе, стало заметно, что я изрядно потрепала его своими не многочисленными вопросами. — И почему она мне не сказала, что ты будешь такой приставучей, — пробубнил он, возвращаясь к своему занятию.
Последнюю фразу я решила пропустить мимо ушей, и дать перерыв ему от моей болтовни, молча наблюдая. Бес прошелся по порезам, до которых мог сам дотянуться, несколько раз. Я старалась не смотреть на его часть тела, что была ниже груди, уж слишком это было горячо и, когда охотник избавился от засохшей крови, вид был очень соблазнительным.
Сосредоточив своё внимание на верхней половине, я разглядела татуировку около его шеи, рядом с выступающими ключицами – жук скорбей. Древние египтяне почитали этих жуков, и они были для них символом перерождения и бессмертия. Только я хотела раскрыть рот для подтверждения своей теории, как заметила, что он уже пятый раз обрабатывает одно и то же место – рядом с сердцем, где след от когтей буквально прорезал еще одно тату. И могу поклясться, что еще несколько часов назад, когда Бес вошел в гостиную в одном полотенце, её не было. Это был цветок, огромный бутон, размером больше, чем его ладонь и в отличие от многих других рисунков на его теле, он был выполнен цветными чернилами.