Мой любимый охотник
Шрифт:
Если бы только Никола поддержал мою идею покинуть родной дом. Он так любил Болгарскую столицу, что я даже боялась озвучить эту давно созревшую в моей голове идею.
Брат привел женщину следующей же ночью. Ее было не так трудно найти, она оставила после себя кровавый след из пяти жертв.
Если не считать разодранную в клочья одежду и кровоподтеки, ее можно было счесть красивой. Даже очень.
– Как тебя зовут, дитя ночи? – расспрашивал дядя в церемониальном зале. Я тайком подглядывала за ними из-за гардин. Даже не знаю, чем обусловливался мой интерес к этой отвратительной персоне. Наверное, меня зацепил поступок
– Цвета, – ответила женщина. – Дайте крови.
– Конечно, милая, – заверил дядя. – Ты получишь все. Если будешь послушной девочкой. Ответь, как звали твоего мужа?
Она молчала.
– Ты помнишь его? – в ответ тишина. – А свою дочь?
– Дайте крови, – пробормотала новообращенная, словно обезумевшая. Я не могла на них спокойно смотреть. Даже назвать их вампирами язык не поворачивался. Скорее, зомби. Да, они были ожившими трупами без душ. У чисторожденных вампиров были души. Хотя… если посмотреть на таких, как мой дядя, то можно и усомниться. Наши тела и разумы вечно молоды, но не души. С тысячелетиями они ожесточаются настолько, что им просто необходимо перерождение, новый цикл жизни.
Глядя на дядю, я каждый раз думала, что его время угасает. Вопрос только, сколько еще жертв он заберет перед смертью?
– Хм, Яна!
Я вздрогнула, услышав голос Дана позади. Почувствовала его слишком близко, и по спине пробежался холодок.
– Подслушиваем? – Кузен обожал собирать компромат на всех на свете. А потом шантажировать. – Что об этом подумает отец?
– Ему не понравится, – холодно бросила я старшему и любимому сыну дяди.
– Думаю, он назначит тебе наказание. Двадцать ударов плети? Может быть, даже пятьдесят. Если сочтет, что ты жалеешь эту беспризорницу.
«Или не доведи Господь, самого охотника», – подумала я, надеясь, что Дан не сломает мой блок и не узнает эту мысль.
– Думаю, все сто, – смело заявила. – В последнее время я его раздражаю.
– Да, но ты забыла, что Нико отличился. Он привел ему женушку охотника, и отец доволен. А если он доволен Нико, то доволен и тобой. Значит, все же, не более пятидесяти.
Я устала от пустой болтовни.
– Чего ты хочешь?
– Поцелуй!
Его ответ сильно меня удивил. Просто до потери речи. Я обернулась, желая увидеть насмешку в глазах кузена. Может быть, он просто пошутил?
Но нет, Дан был серьезен.
– Ты мой брат! – процедила я ему, стараясь оставаться тихой, чтобы Вазил не услышал.
– Двоюродный! Да и потом, давно ходят слухи, что вы с Нико усыновленные.
На этот раз, ему все же удалось вывести меня из равновесия. Я пнула его и попыталась сбежать, но кузен ловко меня перехватил и прижал к стене.
– Один маленький кровный поцелуйчик. Родственный. Я так много прошу?
– Кровный поцелуй не бывает родственным! Обмен кровью – очень интимное дело. Ты потерял рассудок, Дан? Если так, то иди к Марте! Твоя сестра уж точно не будет против.
Данэйл широко улыбнулся и опять прошептал:
– Марта мне надоела до чертиков.
Осознав, что он сказал, я опять окаменела.
– У тебя бурлят гормоны, – выдавила из себя я. – Найди уже поскорее себе Невесту.
– А может быть, это ты? –
Он дал мне уйти, когда я его оттолкнула. Но после этого наши с ним отношения изменились. Я стала… бояться его. И не зря.
Цвета попалась мне на глаза спустя несколько месяцев. Они с Даном шли под ручку. Тот что-то шептал ей на ухо, а она громко хохотала. На первый взгляд – она была нормальным вампиром. Ее даже можно было принять за чисторожденную. Но запах… Этот мерзкий запах дешевой крови заставил меня поморщиться. Она больше не пахла, как вкусный человек, потому что таковым не была. И, похоже, дядя не собирался ее убивать. Он решил оставить ее для подходящего случая.
– Доброй ночи, родная, – игриво поприветствовал меня Данэйл.
– Помнишь Цвету? Жену охотника. Как его зовут, милая?
– Я слышала, он взял себе прозвище Гвоздь. Мои новые знакомые с кладбища передали, что он меня разыскивает, – произнесла она и расхохоталась, как чумная. От нее за десять метров несло кровью Дана.
Я поморщилась и, пробормотав извинения, поспешила в комнату. Никола был уже там. Он сидел у окна и смотрел на полную луну.
– Прогуляемся? – без особого восторга предложил он.
– Уже одеваюсь! Еще секунда в этом замке, и я сойду с ума!
Натянув любимый плащ, я выпрыгнула через окно. Нико приземлился возле меня секундой позже. Мы одновременно выпрямились, переглянулись и наперегонки побежали к изгороди. Пожалуй, в этих мелочах, в шутках и заботе друг о друге было наше счастье.
– Кладбище или центр? – спросил брат.
– Кладбище! Сегодня мне хочется побегать!
– Вижу-вижу! В тебе прямо-таки бурлит энергия.
На любимое место мы добрались за пятнадцать минут. Я опять обогнала Нико, хоть и подозревала, что он поддался. Первым делом, мы посетили могилу мамы. Конечно, ее самой там не было, но нам с Николой нравилась мысль, что ее вовсе не убили, а она всего-то заснула крепким сном на долгие века. Мы приходили к этому месту, чувствуя покой. Умиротворение.
– Ты слышала? – спросил брат напряженно. – Шорох.
Я почти задремала, лежа на прохладной плите. Небо сегодня было сказочным.
– Деревья, – предположила я, но брат не успокоился.
– Пойду проверю. Будь на чеку, Яна.
Он чмокнул меня в лоб и растворился в ночи. Я больше не могла сомкнуть глаз и села, всматриваясь вдаль. Кресты, кресты, они были повсюду. Мне показалось, что я увидела тень, но совсем не в том направлении, в котором ушел Нико.
Звать его не решилась, но и усидеть на месте не могла. А что, если нас выследили охотники? Если так, нападут ли они без причины? Ведь я никого не убила, никому не причинила вреда.
Беззвучно подкралась к склепу, за которым разглядела движение, запрыгнула на крышу и примостилась на краю. Если бы мое сердце было живым, оно бы сейчас колотилось, как безумное. Там был охотник! Он стоял ко мне спиной, держа арбалет на плече, и высматривал парочку вампиров неподалеку. Спустя секунду он прыгнул на каменную плиту, прицелился и выпустил две стрелы с фиолетовым оперением прямо в сердца вампиров. Те, по виду, явно были обращенными: дикими, а значит, безжалостными убийцами. На мгновение (и это так глупо!) я представила себя охотницей, борцом за справедливость и чистые улицы родного города. Господь всемогущий, а я, оказывается, вамп-нацист!