Мой любимый склочный босс
Шрифт:
Заваривая кофе, Неля из бухгалтерии услышала шум в приемной, громкую ругань Бубенцовой и вопли красавицы Станиславы. Грубый голос Князева слился с общими криками, среди которых Неле послышался гламурный визг о помощи. Неля улыбнулась. Нет, она не была бездушной особой и пустила бы слезу-другую, глядя на то, как привычным народным методом Люська борется за свое женское счастье – треплет Дворецкую за волосы. Она представила, как вокруг дерущихся женщин бегает Князев и грозится лишить Люську квартальной премии. Что он еще может сделать? Уволить весь женский коллектив?!
А
Неля послушала минут пять организованный ею концерт по заявкам, взяла кофе и пошла к шефу.
В коридоре мимо нее стремительно пронеслась Станислава. Волосы ее были целы, но красивое лицо исказила такая страшная гримаса ненависти, что Неля содрогнулась. Точно не человек, а чудовище.
– А что такого я ей сказала, – всхлипывала в приемной Бубенцова.
– Да вы ей такого наговорили! – возмущался меривший нервными шагами комнату Князев.
– Я ей сказала только, чтобы она не курила, – заметила Люся, обрадовавшись возвращению Нели.
– Кофе, Кирилл Андреевич? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Неля. – Не умею пользоваться Томочкиной кофеваркой, пошла к себе в бухгалтерию и сварила там. Что-то произошло?
– Спасибо, Неля Игоревна! – искренне поблагодарил Князев, взял у нее поднос и скрылся с ним в кабинете.
– Пожалуйста, – процедила Неля, приглядываясь к Бубенцовой. – Ну, что произошло?
Поднеси к сухой соломе спичку, и она вспыхнет жарким пламенем, превращая себя и все вокруг в жалкий пепел. Люська сделала то же самое. Роль соломы сыграла Станислава, спичкой стала Люська, а округа в лице начальника – пострадавшей стороной. Досталось и Станиславе.
Люся заметила вышедшей из кабинета с довольной миной на лице Дворецкой, что у них не принято курить в кабинетах. Для этих целей есть специально оборудованная комната с хорошей вентиляцией, куда Люся и советует в следующий раз отправляться Станиславе. То есть фактически послала ее куда подальше. Та не осталась в долгу и ответила неприкрытой грубостью. Бубенцова, как девушка эмоциональная и обидчивая, не сдержалась и ответила еще хуже. Но, как говорила Люся, ненормативной лексикой начала пользоваться Дворецкая! Слушавший их Князев даже покраснел, чем доставил удовольствие Люське. Но гостье этот прием не понравился. Разобиженная Станислава спаслась бегством, бросив бычок на секретарский стол.
Неля посмотрела на стол. Недокуренная сигарета проделала дыру в глянцевом журнале как раз на том месте, где говорилось о ревности. Вот это попадание в цель!
– Стерва, точно стерва, – принялась успокаивать Неля коллегу, – ничего такого, чтобы обижаться, ты ей и не сказала. Я и сама хотела указать ей на дверь. В смысле на дверь специально оборудованной комнаты.
– Захарова, – прошептала трагически Люська, – как ты думаешь, он меня теперь уволит?
– Еще чего, – возмутилась Неля, – мы же не крепостные крестьяне, с которыми можно делать все, что хочешь. Есть трудовой кодекс…
– А ты бы хотела, чтобы он делал с тобой все, что хочет? – В красных глазах Люськи загорелся неподдельный интерес. – Мне кажется, а я, учти, Захарова, ошибаюсь редко, Князев к тебе неравнодушен.
– Тебе кажется, – вздохнула Неля. – И ничего мне не хотелось бы.
– А мне хочется, – со вздохом призналась Бубенцова. – Любви, страсти, чтобы в животе бабочки летали! Я не знаю, как они там летают, но, говорят, что и такое бывает. Как ты думаешь, Неля, эта стерва сюда еще вернется или я не зря пострадала?
– Увидим, – прошептала Неля, провожая Бубенцову из приемной в плановый отдел, где все замерли в ожидании новостей. Шум-то слышали во всех кабинетах, но интеллигентно молчали в ожидании рассказа.
Неля была немного не точна, она специально сказала «увидим», хотя собиралась услышать. О том, что подслушивать нехорошо, Елена Владимировна говорила ей с раннего детства. Но редко кто слушает своих мам. Неля не сомневалась, что Дворецкая начнет снова названивать Князеву. Конечно, та могла воспользоваться его мобильным телефоном, что полностью исключало Нелину прослушку. Но в жизни всегда нужно надеяться только на хорошее, плохое и так случится.
– Я на обед, Неля Игоревна, – сухо сообщил ей Князев и испарился.
– Приятного аппетита, – бросила ему вслед Неля и подперла лицо кулаком.
Наверняка собрался в ресторан с Дворецкой. В ее ресторан. Сейчас начнет рассыпаться в извинениях, обещать той, что уволит вредную Бубенцову… Неля не позволит ему избавиться от лучшего работника планового отдела. В чем-то Люська все же права. Князев странно к ней относится. И она к нему.
Неля пошла в свой кабинет и принесла вазу с цветами. Чего им там чахнуть? В приемной света больше. Поставив вазу на стол, она отошла на пару шагов и принялась любоваться цветами.
Нет, букет Князева явно был лучше, чем тот, первый. Максим проиграл Кириллу в эстетическом восприятии. А Князев проиграл Березину в изобретательности. Инкогнито не дает ей покоя, заставляя выбирать, какой из букетов предпочтительнее, какой из мужчин лучше. Она не должна забывать, что объявила поход за свадебным букетом. Теперь перед ней стоят оба. Жаль, что это не мужчины, а лишь их цветы. И их ли? Подписался только Князев.
Неля взглянула на телефон. Она собиралась позвонить Максиму. Но сейчас ей не хотелось этого делать. Она не знала, почему, но слышать голос Березина ей не хотелось. Даже если бы он позвонил сам.
Но Максим все-таки позвонил. После обеда, когда Князев вернулся.
Неля сняла трубку и привычно поинтересовалась, по какому вопросу абонент хочет услышать Князева. Максим не узнал ее по голосу, сказал, что по личному, и представился. Неля замерла на несколько секунд в растерянности, признаваться ли ему, что она это она, или не стоит этого делать. Решила, что не стоит признаваться, а подслушать, о чем станут говорить друзья, обязательно нужно.
– Ты серьезно? Не передумал? – спрашивал Кирилл Андреевич у друга.