Мой начальник – Демон
Шрифт:
Зал стал великолепным. Таким, о каком можно только мечтать. То была феерия оттенков от сиренево-фиолетового до глубокого синего цвета, а диковинные, светящиеся яркими точками, стволы деревьев подпирали потолочный свод, взрываясь в кронах вспышками звезд. Подиум со столами, за которыми восседали Повелитель с супругой и молодожены, превратился в островок фантазии, контуры которого переливались огоньками, а столы освещались розами и лилиями.
Визг не стихал, проносясь по нервам дикой кошкой, рычание мужской половины было не столь неприятным, скорее мурашко-вызывательным.
Видимо, кому-то из гостей надоело визжать, потому что бешеный рык пронесся по залу, требуя немедленно прекратить издеваться над истинным демоннидом.
— Но почему надо было всех преобразовывать именно в это?! — опустился на свое место Повелитель, тяжело качая увесистыми рогами, и подпирая рукой отяжелевшую голову. — Почему, я спрашиваю, не в леших, или хотя бы дохлых вурдалаков, почему?!
Я перевела грустный взгляд в зал и вздохнула, мысленно не соглашаясь: «Ну, а мне нравится, да что такого-то? Пусть побудут немного светлыми… ангелами. Хотя Повелитель вот не изменился… разве что рога с прошлого раза стали еще больше».
Грянувшая внезапно музыка стала последней каплей в терпении гостей, ибо вместо ожидаемого, судя по предыдущему убранству зала, похоронного марша или тяжелого рока, понеслись звуки флейты и нежной скрипки — пронзительно, душевно до слез.
Вскоре гости рыдали под звон бубенчиков, вытирая слезы и сопли под трель и волшебные звуки струн, так как ни крики, ни визги не помогли, увы, обратного действия произвести не смогла, как позже объяснила мама Зина, проклятие снялось с Повелителя сразу же, едва семейный раритет оказался на ней. Надо заметить, что свекровь не сразу пришла в себя, как только ее ошалевший взгляд снизошел до собственного супруга. Хрюкнула от неожиданного зрелища на голове Повелителя, да и разразилась… нет, не смехом, а слезами. Ревела долго и смачно, вгоняя в ступор теперь уже все вокруг так, что как-то позабылись демоннидами и белоснежные крылышки (маааленькие такие) за спиной, и белые простыни вместо черных кожаных брюк и черных рубашек, да и демонские в быту, мрачные рожи, что нынче смотрелись истинно херувимы с золотистой россыпью кудрявых волос, тоже как-то отошли на задний план.
Повелительница рыдала в три ручья, пока единственный рогатый мужик среди притихшей толпы осветленных и одухотворенных поданных не схватил ту в охапку со словами: «Свершилось!», исчез вместе со своей ношей, прорычав напоследок: «Всем праздновать!».
— А что случилось-то? — не поняла я, вглядываясь в радостное выражение на лице моего мужа.
— Все отлично, родная, хочешь тортика?
Вытерев невольно выступившие от смеха слезы, Адарион щелкнул пальцами и в центре зала появился огромный многоярусный свадебный торт, весь в креме, розочках и сердечках.
Я же насупилась, сложив руки на груди, вызвав у мужа нервное сглатывание слюны и голодный взгляд на мою приподнявшуюся грудь из-за корсажа, и сердито потребовала объяснений.
Гости враз повскакивали с мест и начали откланиваться, Ийерамин махнул им рукой, мол, свободны (должно быть, пожалел бедняг, или самому уже захотелось уединиться с женой), и даже не глядя на шедевр кулинарного искусства, освободили свадебный зал.
— Э-э-э… а можно и мы уже откланяемся? — подал голос Мастер Смерти и, не дождавшись ответа, испарился вместе с Азалией.
Закрыв глаза, я разочарованно вздохнула. Тоже мне… свадьба. А когда открыла глаза, едва не упала от удивления. Я стояла босая в легкой тунике на берегу огромного темного моря, по которому словно путеводная нить серебрилась лунная дорожка, встречаясь со звездным ночным небом, и теплый южный ветерок ласково играл моими распущенными волосами.
Сильные, родные руки обняли, прижимая за плечи к горячему телу, и чуть охрипший, взволнованный голос моего любимого начальника произнес:
— Исполни мое желание, золотая рыбка, не покидай меня никогда… и люби меня вечно.
Эпилог
Забегая вперед, скажу — колье удалось поносить даже Азалии, фактически подтвердив слова Адариона, что если оно застегнется на шейке избранницы демоннида из семейства Повелителя, то гарантировано — вскоре жди пополнение в лице маленькой крохи. Темнейшая Ликайя смилостивилась над свекром и свекровью, приняла их клятву над Чашей, но проявила некую толику женского коварства. Проклятие снимется только под условием — невестки должны одарить проклятых тем, что нашепчут им искренние эмоции: вот Азалия и надела колье на шейку маман Зине, пожелав той уже, наконец, завести себе малыша, чтоб отстала от других, а я… ну, а что я… мне рогов для свёкра вообще искренне было не жалко. Правда, снять-то их у него получилось только утром, увы… чары мои рассеялись не так быстро, как ему бы, наверное, хотелось. И даже страшно представить, как Повелитель мучился во время… э-э-э… в общем, видеть меня он после этого долго не желал, пока Повелительница сама в гости не позвала и не сообщила, что у сыновей скоро сестричка появится. Азалия тоже всех порадовала вестью об ожидаемом наследнике, Ийерамин даже отпуск взял на время от своей тяжелой работы Мастера Смерти.
А мы с Адарион решили, что успеется еще завести детей, да и дел теперь было невпроворот. Шутка ли, освоить и заселить новые миры, переданные нам в наследство. Многие ведьмы из Ордена согласились поселиться в одном из них, в том самом, где находится особняк, построенный из деревянных брусьев, и наше новое родовое гнездо. Да еще, как оказалось, этот мир под названием ДарС`инэ (что в переводе с языка демоннидов — дар Сирене) уже был заселен, и не какими-то обычными оборотнями, а теми, что в истинной ипостаси звались драконами.