Мой ненастоящий муж
Шрифт:
Видимо, Андрея зацепили ее слова, потому что в голосе послышались раздраженные нотки.
— Да, только вот твой идиотский план привел к идиотским последствиям. Если бы Вика не получила этих фото, осталась бы жива, и владельцем бизнеса Соловьева сейчас был бы я, а не Виктор.
— Интересно, как бы ты это сделал?
— Нашел бы к ней подход, уж поверь. Увести бабу у мужика проще, чем захомутать такого упрямого барана, как Вик.
Марго расхохоталась.
— Только не строй из себя мачо, слушать тошно! Ты сколько крутился возле папенькиной
— Я посмотрю, как тебе удастся убедить его. Честное слово, если Вик перепишет на тебя весь бизнес, я лично…
Что сделает в этом случае Андрей, Виктора не интересовало. С грохотом распахнув дверь и сверкая налитыми яростью глазами, вошел в кабинет.
Потрясенная таким эффектным появлением парочка застыла возле стола. Он окинул обоих подернутым мутной пеленой взглядом. Эти мерзавцы заслуживают того, чтобы сгнить за решеткой, но доказать в суде их причастность к обычной аварии будет непросто. Впрочем, кое-что они могут получить прямо сейчас.
Не говоря ни слова, Виктор выдал мощный апперкот, и бывший друг с размаху рухнул спиной на стол. Раздался хруст ломающегося ноутбука, на пол полетела бутылка с недопитым вином. Марго приглушенно охнула и стала пятиться к двери.
— Мразь, — скрипнув зубами, Виктор занес над ее лицом ладонь. Замер и, стиснув ее в бессильной злобе, медленно опустил руку. – Убирайся! – Марго побледнела.
– Если когда-нибудь увижу тебя хотя бы неподалеку от своего дома, от Маши или любого из моих ресторанов и саун, лично вывезу из страны и продам к чертовой матери туркам.
Перепуганная насмерть девица немедленно скрылась из виду. Виктор развернулся к столу. Андрей уже пришел в себя, и сейчас стоял, облокотившись о столешницу и вытирая рукавом прокушенную во время удара губу.
— Это ты зря, — просипел он с какой-то диковатой ухмылкой.
— Вон, — прорычал Вик, едва сдерживаясь, чтобы снова не уложить мерзавца. – Личные вещи из кабинета доставят к тебе домой завтра же.
Андрей пошатываясь направился к выходу. По пути обернулся, видимо собираясь что-то сказать, но тут же передумал и скрылся за дверью.
Виктор с грохотом захлопнул дверь, все еще ощущая клокочущую в нем ярость. Подумать только, все эти годы он искренне считал Андрея своим другом, а оказалось, пригрел на груди змею. Он пересек кабинет, остановился у окна и отрешенно уставился в ночное небо.
В голове никак не могла улечься мучительная мысль: Вика умирала, считая, что он ее предал. И все-таки, наконец, осознав, что в ту последнюю ночь остался ей верен, Виктор почувствовал какое-то облегчение. Словно его мертвая жена, наконец-то, простила его. А может это он сам простил себя.
Он вытащил из кармана телефон и быстро набрал номер.
— Марьян Игнатьевич, не разбудил? – устало отвернулся от окна и выслушал приветствия тестя. – Мне бы адресочек пробить, знаю, вы можете… Маша, Мария. Двадцать лет. Отец Олег Николаевич, мать… не помню. Младшая сестра Юля, сегодня исполнилось восемнадцать… Городской поселок Пеньки… Нет, к сожалению, это вся информация… завтра? Спасибо, Марьян Игнатьевич, я позвоню.
Виктор сунул телефон в карман и окинув кабинет беглым взглядом, со вздохом вышел вон.
Глава 42
Занять себя чем-то в родных пенатах оказалось гораздо сложнее, чем Маша рассчитывала. Маленький город, маленький домик, все убрать да наготовить – времени занимает мало. Как ни старайся «растянуть удовольствие», а все равно, проснулся и через два часа уже свободен. Пойти некуда, с работой в поселке напряг, да и не в этом вообще дело. Куда бы сейчас Маша ни явилась, все будут смотреть на нее как на неудачницу. Что не срослось-то в столице?
По этой же причине не хотелось выходить на улицу, бродить по магазинам или идти в самую «модную» забегаловку. Довольные родственники уже разболтали о том, что она вышла замуж за приличного человека, и отвечать на дурацкие расспросы ей совсем не хотелось. Одно дело догадки, а другое дело, когда комментарии придется давать самой.
На это время главной компанией Маши стали книги. Но даже их читать было больно и тяжело. Встречаясь с пылкими объяснениями кого-то из героев, она всякий раз мысленно обращалась к героине, не верь ему, обманет и будет насмехаться.
Телефон разразился звонкой трелью. Маша вздрогнула: этот ее номер знали только близкие и друзья, а на дисплее мигало «номер скрыт». Впрочем, вряд ли это Виктор. От того, столичного, который у него был, она сразу избавилась.
— Машунь, ну слава богу, я тебе звоню-звоню, а у тебя все недоступно и недоступно, — со вздохом облегчения прощебетал голос, когда она, наконец, решилась снять трубку. — Хорошо, что в старых записях этот номер нашла.
Милая добрая Татьяна, та самая, что «сосватала» ей Виктора. Добралась и сюда. А ведь Маша специально взяла старый номер, чтобы не звонили. Чтобы не слышать их всех и не вспоминать. Но разве это можно не вспоминать? Когда лицо Виктора все время стоит перед глазами, когда вот уже три ночи подряд ложась спать, она чувствует жар его губ на своих губах, а обида, которую он нанес, не переставая, режет сердце.
— Куда ты пропала? Что у вас с Виктором стряслось? Вы снова поссорились? – вопросы сыпались один за другим. — Он звонил Марте, спрашивал, знает ли она твой адрес.
Маша похолодела.
— Не-ет, — со стоном выдохнула в трубку.
— Ну, ты не нервничай так, никто и не знает. Так что будь спок, твой красавчик остался ни с чем.
Из груди вырвался вздох облегчения и, в то же время, на сердце легла тяжесть.
— Так я не поняла, ты уже не работаешь у него?
— Нет. Он прекрасно справляется без меня.
Маша ждала, что та возобновит расспросы, мол, что случилось, да как, да почему, и уже приготовилась говорить: ой, прости, так занята, давай как-нибудь позже, но Танька отреагировала странно: