Мой Нежный Хищник
Шрифт:
— Вот-вот должна ощениться любимая сука Хароста, он собирается присутствовать на этом грандиозном событии, только ни слова этому «бочонку с вином», он будет смертельно обиже… к тому же, свой кусок славы мой муж здесь уже получил, он даже сумел пустить кровь самому Дагмару де Даркос, надеюсь вы не сильно расстроены, мой дорогой друг?
Марина с ужасом посмотрела на рыцаря:
— Вы… вы были ранены, Милорд?
Не поднимая головы, Дагмар хрипло пробормотал ей в ответ, что рана его совсем пустяковая и не стоит волнений Леди.
— Но я очень боюсь крови и всяких драк, вы меня испугали…
Миранда с любопытством наблюдала, как побледневшая вдруг Марина круто развернулась и почти выбежала из залы, в то время как Дагмар проводил ее пылающим взором.
— «Ах, вот оно что… следовало бы догадаться раньше! Молодец, девчонка! Отхватить такого знатного жеребца при немощном муже… настоящая удача! А рыцарь-то наш уже удила грызет, готов мчаться за своей милой, эх, мужчины, мужчины… всем вам только одно подавай… правда, порой это самое ОДНО вам нужно лишь от ОДНОЙ, но это встречается, увы, так не часто… che peccato!
А потом на Дэриланд опустилась ночь… Одна женская фигурка, закутанная в плащ, проскользнула в комнату напротив собственных покоев и немедленно была подхвачена сильными мужскими руками.
— Я уже боялся, что ты не придешь, радость моя! Сердце мое истосковалось по тебе, вся душа изнылась… Никогда я прежде так не желал, чтобы солнце поскорее зашло за Ледяные хребты и наступила тьма… Ведь тогда ко мне спустится с небес моя Луна и мне будет достаточно ее света.
Девушка даже ничего могла отвечать, пока Дагмар осыпал ее личико горячими жадными поцелуями. А потом он сел на постель, держа Марину у себя на коленях.
— Покажи-ка плечо, у тебя повязка… тебе хорошо обработали рану? Тебе ее продезинфицировали, наложили мазь?
— Забудь об этой царапине, радость моя, она не помешает мне тебя любить…
— Дагмар… подожди…
— Что ты еще хочешь сказать… не надо ничего… просто будь со мной… будь моей.
— Я хотела… да, я лишь хотела… некоторые твои подарки… конечно, они чудесные, но это…
Марина чувствовала, что все слова вылетают у нее из головы, оставляя место лишь одному желанию принимать ласки этого мужчины, растворяться в его нежности. Оба они так ждали этого момента и теперь не хотели его терять.
— … Я весь день вспоминала, какого же цвета твои глаза, думала, совсем черные, а они темно-зеленые, будто малахит, у меня дома осталась маленькая шкатулочка из нашего уральского камня.
— А твои глаза сейчас кажутся совсем синими, хотя я знаю, что они голубые, словно ясное небо, бесконечно хочу отражаться в синеве твоих глаз, любимая… Соглашайся уехать со мной, плевать на все злые языки, мы должны быть вместе!
Марина только вздыхала, поглаживая смуглое плечо мужчины:
— Я же тебе говорила, это невозможно… по-крайней мере, пока…
— Пока он жив, да? Ты это хотела сказать?
— Я не могу сбежать с тобой, как последняя дрянь, пойми же меня! Я не позволю им полоскать имя Никоса в грязи, я стала его женой и останусь ею, пока не случится что-то… Ох, я и сама не знаю, но надо подождать!
— Он может дать тебе развод! Рыцарь легко может отказаться от супруги, это бывает не так уж редко и даже по взаимному согласию. Хочешь, я сам с ним поговорю? Я бываю очень убедителен, Марин, он живо от тебя откажется!
Девушка представила, как Дагмар угрожает Никосу и сердце ее сжалось от негодования и тоски.
— Даже думать не смей о таком! Мне казалось, ты меня чувствуешь, понимаешь…
— Я чувствую лишь, что не смогу жить как прежде, если тебя не будет рядом. Марин! Ты всю душу мою перевернула, ты похитила мой сон…
— Всего-то за одну ночь? Может, вас любая женщина способна свести с ума подобным образом, забравшись невзначай в постель? Ваша любовь может быть яркой и мимолетной, уверена, это уже не раз случалось в вашей жизни.
— Ты мне не веришь, радость моя? Думаешь, я пустой болтун и волокусь за любой длинной юбкой? Ни одна женщина прежде не вызывала во мне такого желания, ни одну женщину я не хотел забрать к себе в дом и видеть матерью моих детей. Ты это сделала со мной, Марин, ты разожгла во мне пламя неукротимой страсти и с каждым днем оно поднимается все выше… И Зверь во мне жаждет тебя.
— Твой медведь?
На мгновение Дагмар смутился, а потом пристально вгляделся в насмешливое лицо девушки.
— Кто-то успел тебе рассказать? Не иначе, как этот мальчишка, Ансельм, уж я его проучу…
— Право, не стоит, это прекрасная легенда, мне очень понравилось!
— Думаешь, просто сказка… а если же нет… если я и правда могу обернуться Зверем, тебя бы это от меня оттолкнуло?
Марина заметила с каким нетерпением мужчина ждал от нее ответа, ну, пусть медведем себя считает, подумаешь, ведь не поросенком же…
— Мне все в тебе нравится, я зверюшек люблю, хотя медведя по-настоящему никогда не видела, только на картинках и в телевизоре.
— … визор — это зверинец, да?
— Ммм, понимаешь, это тоже… что-то вроде картинки, которая еще и умеет двигаться.
— Колдовство?
— Да, что-то вроде того! — рассмеялась Марина, запуская пальцы в густые волосы мужчины.
Они еще недолго разговаривали о чем-то уже совершенно не важном, пока их руки путешествовали по изгибам их тел, изучая и даря удовольствие, а потом снова наслаждались друг другом, соединяя тела и души. Уже под утро Дагмар с грустью понял, что эта удивительная женщина скоро уйдет и ему вновь останется лишь мечтать о новой ночи с ней. Вот еще один долгий поцелуй и Марина с закрытыми глазами, на ощупь хватает свой мягкий плащ.
— До новой ночи, Дагмар!
— До новой ночи, Радость моя… Свет моих очей…
Глава 5. Разлука
Однообразные мелькают
Все с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.
Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под ее атласной кожей
Бежит отравленная кровь…
Каждое новое утро Дагмар был готов встречать проклятьями — оно отбирало у него Марин. Зато теперь Рыцарь благословлял ночь, ведь тогда возлюбленная снова его навещала. Четыре последующие ночи пролетели быстро, пожалуй, даже слишком быстро для двух нетерпеливых сердец.