Мой обольстительный босс
Шрифт:
Рой обнял ее, чтобы успокоить, и сказал:
— Блад сильный и выкарабкается. И когда это случиться, вы станете семьей.
Аврил всхлипнула и Рой, предчувствуя истерику, поспешил принять меры, чтобы предотвратить ее:
— Ну-ну! Не стоит плакать! Вы должны быть сильной, ради вас двоих!
Аврил вытерла слезы тыльной стороной ладони:
— Конечно, — застенчиво улыбнувшись, она добавила: — я буду.
— Через несколько часов камера реанимирования будет готова, и мы сможем поместить туда Блада, — сказал Рой,
— Но? — настороженно спросила она.
Немного помявшись, Рой все же ответил:
— Но до этого момента ему еще нужно дожить.
Аврил снова сникла, и Рой уже собрался снова утешать сэфэру, но она лишь попросила:
— Помогите мне сесть в кресло, пожалуйста.
Рой помог ей снова удобно устроиться в кресле, и оно тут же воспарило.
— Если вы не против, я побуду здесь, с Бладом, пока его не заберут в камеру.
— Нет, конечно, — сказал он и, кивнув на прощанье, вышел. Блад сильный, но если вдруг его силы не хватит, чтобы дожить до того момента, как камера сможет вылечить его, у Аврил хотя бы будет возможность попрощаться.
ЭПИЛОГ
Энн сидела в роскошно обставленной приемной и попивала коктейль с терлином. Сегодня, когда в эти двери войдет Рейф Тьери, наконец, все закончится. Как же долго она этого ждала! Сколько ей пришлось вытерпеть. Энн врала, подставляла, ложилась под любого, кто мог быть полезен. Но сегодня ее ждет заслуженная награда.
Двери разъехались, и в комнату вошел высокий широкоплечий и темноволосый нойт. Его окружала аура властности и жестокости. Огромная комната при его появлении стала меньше, и сэйтоу вдруг перестало хватать воздуха. Следом за ним вошло еще четверо нойтов в деловых костюмах — охрана, как без труда догадалась она — и нойт в более дорогом костюме — скорее всего, помощник. И все же, несмотря на то, что оказалась в меньшинстве, Энн старалась держаться уверенно.
— Надеюсь, я не заставил вас долго ждать, — отдал дань вежливости Рейф Тьери.
— Ожидание не было томительным или скучным, — обаятельно улыбнулась Энн. На ее собеседника эта улыбка не произвела никакого эффекта. Поэтому она решила перейти прямо к делу и, достав из сумочки накопитель в виде своей сережки, протянула его нойту. Тот молча взял его и передал своему помощнику, стоящему сзади. Помощник подключил накопитель к планшету и начал проверять содержимое.
Энн с улыбкой допила коктейль и поставила на столик рядом. Она была уверенна в том, что эти данные пройдут проверку.
Планшет пискнул, извещая о том, что результат готов и помощник передал его Рейфу Тьери. Тот быстро пробежал взглядом то, что было написано на экране, и задержался на нижних строчках, там, где написаны итоги проверки. Рейф вернул планшет помощнику и обратился к Энн:
— Госпожа Толемеи, — по его голосу или выражению лица трудно было что-то сказать, и все же Энн напряглась. — Вы знаете,
— Именно поэтому с вами так приятно иметь дело, — улыбнулась Энн.
— Да, — согласился Рейф. — Тем, кто соблюдает условия договора действительно приятно иметь со мной дело. А тем, кто нет — не очень.
В этот раз Энн не ошиблась насчет его слов.
— Я не понимаю, — от благодушного настроения не осталось ничего. — Мы договаривались про данные по проекту «Сильнея». Здесь все. Все, что вам нужно!
— Здесь действительно много данныx, — согласился Рeйф. — Но не по проекту «Сильнея».
Он подaл знак и двое нойтов из оxраны пoдошли к Энн и не церемоняcь, взяли ее под pуки.
— Нет, подождите! — воcкликнула она. — Это ошибка!
Ее крики проигнорировали и потащили упирающуюся сэйтоу к выходу.
— Господин Тьери. Господин Тьери. Я вам верно служила! Я принесла вам много пользы и выгоды! Я всего один раз ошиблась! Пощадите…
Крики и визги сэйтоу, наконец, стихли.
— Отправьте ее к госпоже Хайлис, — приказал Рейф. — Позже я дам более точные указания касательно наказания для нее.
Помощник сделал еще несколько пометок и спросил:
— Будут еще распоряжения?
— Пока нет, — покачал головой Тьери, и его помощник молча удалился. Лишней болтовни и некомпетентности Рейф Тьери тоже не терпел. Поэтому, чтобы не разделить судьбу сэйтоу или многих других до нее, помощник старался быть молчаливым и расторопным.
Блад внезапно проснулся, как от толчка. И попытался дать отпор врагам, копошащимся вокруг. Но руки его практически не слушались, свет больно резал по глазам, звуки буквально разрывали барабанные перепонки, а вокруг кто-то суетился, вытаскивали из него трубки, убирал удерживающие его ремни. Блад не переставал пытаться оказать ему сопротивление. И вдруг он ощутил запах — такой родной, такой близкий. Его коснулись две теплые ручки, а голос успокаивал:
— Тише, дай им сделать свою работу! Все в порядке, Блад. Ты в безопасности
Он не мог не поверить этому голосу. Для него не было ничего важнее этого голоса. Ради него Блад вернулся с того света, ради этого запаха и этих теплых, нежных рук.
Его вызволили из камеры реанимирования и перенесли в палату, больше напоминающую небольшую спальню. Все это время Аврил была рядом — говорила ободряющие слова, улыбалась, касалась его. Все это вместе оказывало на него умиротворяющий эффект и делало его практически счастливым. Для счастья ему нужно было только одно. Когда они с Аврил остались в палате вдвоем, Блад спросил:
— Аврил Тампль, будешь ли ты моей парой?
Аврил легла на кровать поверх одеяла, прижавшись к нему, и счастливо улыбнувшись, ответила:
— Да.