Мой пушистый фамильяр
Шрифт:
Ой, кажется, я его разозлила. Сейчас он меня есть будет!
— Тихо, тихо, мой хороший, — забормотала я, натягивая на себя одеяло, словно оно могло меня спасти от острых зубов этого монстра. — Я не хотела тебя обидеть. Я просто не помню: это моя блажь, или вынужденная необходимость?
Пушистик сердито посмотрел на меня и вдруг сдулся, как воздушный шар, снова став милым маленьким зверьком. Отвернулся и буркнул:
— Блажь.
— Понятно, — а вот и не понятно ничего, но не признаваться же в этом. Хотя, почему бы и нет? — Слушай, Пушистик… хотя нет, давай, сначала позавтракаем?
Я умильно улыбнулась и торопливо начала одеваться.
Фамильяр пренебрежительно фыркнул и полетел разогревать остатки вчерашней каши.
И вот что он все время фыркает, а? Что я ему сделала? Может, у меня какие-то неправильные понятия о фамильярах? Может, в этом мире они — хозяева, а маги у них в подчинении? Надо бы и этот вопрос прояснить.
Одеваясь перед зеркалом, снова осмотрела себя, и увиденное мне понравилось. Вчера я была слишком уставшей и грязной, чтобы понять, как я теперь выгляжу. Сейчас — выспавшаяся и умытая, я смотрела на себя с удовольствием.
Ведьма оказалась красавицей. Фигура — идеальная: пышная грудь, тонкая талия, крутые бедра. Ноги — от ушей, как у фотомодели. Грива длинных, до пояса, рыжих волос, чуть раскосые глаза, чувственные пухлые губы. Эх, мне бы в моем мире так выглядеть! С такой красотой на балах мужчин с ума сводить нужно, а не в лесной избушке от людей скрываться.
Причесавшись, еще немного повертелась перед зеркалом, потом сделала несколько несложных упражнений, разминая мышцы, шагнула к столу… и наткнулась на изумленный взгляд больших глаз.
— Ну, чего опять? — буркнула я. — Что я опять не так сделала? Что ты на меня уставился, как баран на новые ворота?
— Что это? — не понял Пушистик.
— Баран. Это зверь такой. Впрочем, неважно. Так что случилось?
— Я знаю, кто такой баран, — фыркнул шарик. — Ты мне скажи, что ты сейчас делала?
Глаза у него были, как две плошки, и я подумала, что еще немного — и они из него выкатятся и двумя мячиками по столу покатятся. И это мне вряд ли понравится.
— Зарядку. — И, видя, что Пушистик не понял, пояснила: — Упражнения для мышц. Чтобы проснуться побыстрее.
Фамильяр хмыкнул и уткнулся в свою тарелку.
Я тоже уселась за стол и, начав есть, спросила:
— Может, я что-то не понимаю… или не знаю… В общем, расскажи мне, кто такие фамильяры и для чего они нужны?
Вопрос для Пушистика оказался настолько неожиданным, что он подавился кашей и раскашлялся так, что мне его захотелось по спине похлопать. Но на всякий случай я этого делать не стала. Кто его знает, как он на подобные действия среагирует. Вдруг для здешних фамильяров посторонние прикосновения — страшное оскорбление или, как минимум, нарушение правил приличия? Придется потом на нем жениться. To есть замуж за него выходить.
А вообще, мой фамильяр — мальчик или девочка?
Ох, ну что за бред опять в голову лезет?
Я с любопытством уставилась на фамильяра, заметив, что после моего вопроса шерстка у него потемнела. Была изумрудной, а сейчас стала почти малахитовой. Интересно, что это значит? Что он возмущен? Или удивлен? Или испуган? Надо проследить, как и когда он цвет меняет, может, научусь его настроение по окраске шерсти узнавать?
— Так расскажи мне о фамильярах!
— А ты не знаешь? — недоверчиво взглянул он на меня.
— Ну, как сказать. Немного знаю, — осторожно ответила я. — Но ты ведешь себя не так, как те фамильяры, о которых я читала. Вот я и думаю: здесь все фамильяры такие, или это только мне так повезло?
— Повезло? — повторил Пушистик, и вдруг зафыркал, затрясся всем телом. И я с удивлением поняла, что он смеется!
Вот гад! Хамит, насмехается, и еще ржет, как лошадь. Точно когда-нибудь выведет меня из себя, и прибью его поварешкой. Или что там у меня в руках в этот момент окажется.
— Хватит ржать! — рассердилась я. — Говори уже!
Почувствовав мое настроение, Пушистик прекратил смеяться так резко, словно выключили его. Отвел глаза и нехотя ответил:
— Да что рассказывать. Фамильяр — это териоморфный дух, служащий колдунам и ведьмам.
— Чего? — вытаращилась я на этого заучку. — А попроще можно?
— Териоморфизм — это… — Пушистик посмотрел на меня и, видимо, решил не разбрасывать бисер перед свиньями: все равно не поймут. — Словом, фамильяры в большей степени животные, чем люди, и больше духи, чем животные. Они делятся с хозяевами энергией, как я вчера с тобой, когда ты от энергетического истощения свалилась. Помогают выполнять ритуалы. Видят духов и могут с ними общаться. Защищают хозяина от неприятностей.
— Защищают, ага, — пробормотала я, вспомнив, что нахожусь в теле убитой ведьмы. Не помогла, значит, ей защита?
Пушистик поморщился, но продолжил:
— Принимают на себя негатив. Например, на ведьму наводят порчу или проклинают, а та рикошетит ими на фамильяра.
— И фамильяр умирает? — перебила его.
— От силы пославшего проклятие колдуна зависит. Но в любом случае болеет долго.
— Бедный. Съесть проклятие, да еще чужое, наверное, неприятно?
Пушистик горько усмехнулся и опять не ответил.
— Они могут шпионить, особенно если фамильяр — какое-то домашнее животное типа кошки. Никому и в голову не придет, что копающийся в отбросах кот внимательно слушает разговор соседей. Или ворона может посидеть на ветке у окна с этой же целью.
— А ты?
— Что я?
— Ты тоже можешь шпионить?
— Нет. Я слишком приметный. Дальше рассказывать?
Я закивала, и даже рот рукой прикрыла, показывая, что больше не произнесу ни звука.
— Еще мы можем давать полезные советы, потому что зачастую знаем больше и понимаем лучше, чем люди.