Мой самый-самый...
Шрифт:
– Знаешь, у меня звенит левое колено, и…- откашливается Ариэль в кулак, а потом криво усмехается, - Наверно, я чувствую себя слишком старым для этого, Лиза. Только сейчас задумался об этом. А ведь мне всего сорок два… Что ж…
Он хлопает себя ладонями по коленям, демонстрируя какую-то отчаянную решимость.
– Каток. Отлично. Давай попробуем. И надеюсь, я не развалюсь.
– Если что, я тебя отскребу со льда и аккуратно сопровожу до бортика, - ехидничаю.
Не знаю, зачем я вообще это предложила ему. Не знаю, зачем пытаюсь навязать несвойственное ему времяпрепровождение. Наверно, просто
– Что ж, решено. А теперь давай завтракать, - предлагает Ариэль.
– Ой, нет. В меня ничего не влезет. Я лучше в душ, - закутываюсь в одеяло как в кокон и ползу к ванной, захватив по дороге измятое платье.
– Хорошо, давай, потом отвезу тебя домой, - ровно кивает Ариэль, поливая блинчик на своей тарелке вареньем.
И в голове почему-то откладывается, что спонтанного утреннего секса у нас тоже так и не случилось.
11. Лиза
11. Лиза
23 февраля
Мой будильник заведен на девять, но я подрываюсь в семь. Ничего не могу с собой поделать – не спится, хотя сегодня выходной и за окном еще совсем темно. На улице кружит мокрый снег, норовя налипнуть прямо на окна, а свинцовые плотные тучи не дают разглядеть рассвет. Вся наша маленькая квартира погружена в полумрак и дрёму. Так тихо, что, кажется, я слышу, как мирно сопят мои мелкие за стеной в своей комнате.
Ощущая внутренний нервный трепет, не позволяющий дольше оставаться в кровати, накидываю халат и, бесшумно ступая, направляюсь в душ. Сегодня у меня будет насыщенный день. В половину девятого к детям на все три выходных прилетает Сашка, а я после обеда наоборот улетаю с Ариэлем в Стамбул и оставляю нашу квартиру в их полное распоряжение.
Сказать, что бывший муж этому факту не обрадовался – это ничего не сказать, но рычагов давления на меня у него больше нет. Пусть скажет спасибо, что ему не пришлось искать гостиницу в центре во время праздников, сэкономила ему пару десятков тысяч.
Остервенело тру себя мочалкой в душе, стараясь физическими ощущениями заглушить непрошеную адреналиновую дрожь. Пару раз переключаю воду с горячей на холодную и обратно. Долго рассматриваю свои мимические морщинки в запотевшем зеркале. Межбровка все четче, надо опять идти колоть…Очень тщательно крашусь, максимально стараясь придать себе натуральный сияющий вид, а не быть похожей на вот эту слегка замученную жизнью тридцатипятилетнюю женщину, укладываю волосы волнами, потратив на это добрых двадцать минут. Рука тянется к духам, но…
Душиться дома в девять утра – это слишком…И подозрительно… Сашка же не идиот…
Торможу себя.
А затем, надев хлопковое платье – майку, отправляюсь на кухню, на которой вчера провела практически весь вечер, чтобы забить холодильник этим пожирателям бургеров и пиццы приличной едой. Я ведь знаю, что Саша без меня детям готовить не будет, опять откармливая их фастфудом, а у Алиски уже итак грудь и попа становятся больше моих. Хватит с нее булочек. Винегрет, форель и зеленый борщ. Точка.
То, что начинаю делать гонконгские вафли, с которыми заморачиваюсь только по праздникам или на чей -нибудь день рождения, объясняю себе кучей свободного времени с утра. А еще пытаюсь упорно не смотреть на часы. Пытаюсь, но…
Вот только было 8:57, а сейчас уже 9:02.
Кусаю губы, сосредоточенно мешая миксером жидкое тесто. С Сашей мы не виделись почти три недели, и я просто не в состоянии его не ждать…
И неважно, что каждый прожитый день делает нас всё дальше друг от друга. Неважно, что я уже вполне уверенно чувствую себя на работе. Неважно, что мелкие с виду совсем освоились. Неважно, что у меня все неплохо идет с Ариэлем – хоть в будни мы видимся только в офисе, потому что я пока стараюсь лишний раз не сообщать детям о предстоящем свидании, но прошлые выходные мы провели с Коцем вместе после того, как я отвезла Левку с Алиской к Ратмиру загород на день рождения одного из моих племянников.
Неважно, что оказалось, что без Сашки я вполне могу жить. Могу! И даже улыбаться могу, и радоваться чему-то, и чувствовать себя женщиной. Всё могу.
Но я как будто за стеклом.
Жизнь крутится вокруг, течет дальше, бурлит… А настоящая маленькая Лиза сидит в прозрачном ящике где-то глубоко-глубоко внутри, и до нее доносится лишь часть приглушенных звуков, все цвета тусклые и невозможно различить запахи. Она в вакууме.
Да, там безопасно, в этой коробке.
И большой Лизе живется не так уж и плохо. Но иногда так хочется разбить вдребезги эту тесную стеклянную тюрьму и снова ощутить реальный мир. Чтобы и больно, и зло, и весело, и счастливо, и захватывало дух. Всё на максимум.
Чтобы не видеть себя все время будто со стороны, как сейчас.
Наверно поэтому я так и позволяю Сашке почти каждый вечер слать мне видео из нашего прошлого, которых у него оказалось неимоверное количество. Раньше он часто раздражался, что я постоянно прошу его снять меня одну или вместе с детьми - он вообще-то так себе оператор. А теперь вот…Пригодилось.
Это стало настоящим маленьким ритуалом. В чем-то постыдным, потому что я никому не могла об этом рассказать, но жизненно необходимым.
Ближе к полуночи. Минимум переписки. «Привет», «Привет»…
И пять минут невозможно сладко-горьких воспоминаний, от которых заходится сердце и влажнеют глаза. Иногда я даже стала комментировать после. Осмелела.
«Это было ужасно, зачем ты только прислал?», «Неправда, ты там очень красивая, Кис», «Не называй меня так», «Не повторяйся».
И всё. Стандартный до боли набор фраз, уже тоже смахивающий на священнодействие.
Я почти уверена, что Саша знает про Ариэля - дети не могли не доложить, но он ни разу даже не намекнул. Ни слова…
И это было так не похоже на него прежнего, что сейчас я нервничаю еще и поэтому. Нет смысла защищаться, если на тебя не нападают. А если я не огрызаюсь, то в глубине души мне становится перед Сашкой совестно. Он ведь просил, чтобы я этого не делала, и я слишком отчетливо помню его отчаянный шальной взгляд в тот момент.
Я ему ничего не должна, у меня теперь вообще другой мужчина, пусть мы и только начали сближаться. Но даже если повторить это себе миллион раз, убедить себя полностью не получается.