Мой Шерлок Холмс и доктор Ватсон
Шрифт:
Фамильный бриллиант
(Почти по Артуру Конан-Дойлю)
Утром первого января Шерлок Холмс сидел в своём любимом кресле, повернувшись ко мне спиной, и нещадно чадил своей огромной трубкой. Из-за табачного дыма в комнате царил полумрак.
– Ватсон, – внезапно произнес он, – перестаньте тереть свой нос, а лучше поправьте воротничок халата, он у вас сильно смят.
Я даже привскочил от удивления, хотя мне давно уже следовало бы привыкнуть к поразительной
– И ещё, Ватсон, вам не следовало купаться в фонтане на Трафальгарской площади. Обычай обычаем, но о здоровье тоже следует помнить.
– Черт возьми, как вы об этом узнали?!
– Элементарно, Ватсон! – повернулся ко мне Шерлок Холмс. – Признайтесь, сейчас вы совершенно сбиты с толку. А объясни я вам несложную цепочку моих умозаключений, вы сразу же скажете: фи, как просто!
– Нет, не скажу, уверен в этом. Не скрою, вы меня поставили в тупик, я чувствую себя просто болваном.
– Ну, что ж, посмотрим, – улыбнулся мой друг. – Открою секрет, сделать столь ошеломивший вас вывод мне позволила вывешенная вами на просушку одежда, хотя дождя накануне не было. Плюс ваше тихое шмыганье носом и знание новогоднего обычая – купаться одетым в Трафальгарском фонтане… Вижу, оно не прошло для вас бесследно.
– Это мне теперь понятно. Удивительно, как я сам не догадался!.. Да, но как вы узнали, что я тру нос? А помятый воротничок? У вас что, глаза на затылке?
– Нет, дорогой Ватсон, увы, ими я пока не обзавелся, но передо мной висит картина под стеклом, в котором вы отражаетесь…
– Как же всё просто, а я-то думал!..
– Видите, что я вам говорил? – произнёс заметно раздосадованный Шерлок Холмс, – я сам с себя сдёрнул обаятельный покров тайны. Мне не следовало этого делать: всякая загадка проста, когда знаешь ответ. Всё это слишком просто, до примитивизма. Эх, мне бы сейчас какое-нибудь предельно запутанное дельце, чтобы я мог поломать голову над ним, чем-то занять себя, но, увы, настоящих преступников давно уже нет. После профессора Мориарти мне не осталось достойного противника, и я просто умираю от скуки, смертельной скуки… Но что это, Ватсон, я слышу звонок! К нам пришли.
– Шаги тяжелые, наверное, это мужчина.
– Двое, Ватсон, двое мужчин!..
Дверь распахнулась и в комнату вошёл инспектор Скотланд-Ярда Лестрейд в сопровождении низенького небрежно одетого человека с всклокоченными волосами. Лицо его было ужасно. Даже не поздоровавшись, он закричал с порога:
– Мистер Шерлок Холмс, помогите мне, иначе я погиб!
– Да это же хорошо! – вскричал мой друг и сразу поправился: – Я хотел сказать, что томлюсь от скуки, и хорошо, что теперь смогу заняться вашим делом. Успокойтесь и расскажите всё по порядку.
– С вашего позволения обстоятельства дела изложу я, – предложил Лестрейд, – я сделаю это куда более объективно.
– Пожалуйста, – согласился Шерлок Холмс, – слушаю вас внимательно.
Инспектор
– Перед вами Харадам, слуга лорда Этингейла, весьма состоятельного и экстравагантного аристократа, чьи поступки всегда неожиданны и непредсказуемы. Он страстный коллекционер, каких больше не сыскать во всём Лондоне.
– Постойте, если я не ошибаюсь, это он является владельцем уникального фамильного бриллианта. Не так ли, Лестрейд?
– Вот видите, и вы о нём наслышаны, – удовлетворенно произнёс инспектор.
– Ещё бы, ведь я написал монографию о бриллиантах, – улыбнулся мой друг. – Но продолжайте свой рассказ, он начинает интересовать меня всё больше и больше.
– Так вот, лорд Этингейл решил встретить Новый год совершенно оригинально, не так, как все, – в полном одиночестве. Разумеется, слуга не в счёт. Уже далеко за полночь лорд достал свой знаменитый бриллиант, чтобы полюбоваться им. Неожиданно для самого себя задремал… Как он заверил, совсем ненадолго, а когда проснулся, то драгоценность исчезла. Естественно, лорд Этингейл сразу же обратился к нам, в Скотланд-Ярд, а мы легко и предельно быстро разгадали несложную загадку.
– Вы так полагаете? – проницательно глянул Шерлок Холмс на самодовольного инспектора, похожего на надувшегося индюка.
– Ну, ещё бы! – усмехнулся Лестрейд. – В отличие от вас, мы действует просто и эффективно, без всякой там дедукции, индукции и даже редукции. Чего тут долго рассуждать: если в комнате находятся два человека и один обворован, то преступник, вне всякого сомнения, – второй. Проще задачки и быть не может!
– У вас железная логика, – польстил инспектору мой друг, обычно весьма скупой на похвалу.
Я порадовался за Лестрейда.
– Нет, нет! – ломая руки, вскричал несчастный Харадам. – Я не вор! Я более двадцати лет служу лорду Этингейлу, служу верно и преданно! Я невиновен! Я заснул одновременно с хозяином, и проснулся позже него. Именно он разбудил меня, спросив: не брал ли я бриллиант? Я ответил, что нет, не брал, и не мог взять, ибо спал. Клянусь вам!
– Это ловкий прием: украсть драгоценность, а затем притвориться спящим, – насмешливо заметил Лестрейд, – но меня такими штучками-дрючками не проведешь! Так же как и другой хитростью: по дороге в Скотланд-Ярд Харадам упросил меня заехать к вам на Бейкер-стрит. Мол, мистер Шерлок Холмс моя последняя надежда, он спасёт меня, и всё прочее такое. Вот почему мы здесь.
Мой друг встал. Поводя своим длинным с горбинкой носом, как гончая собака, направился к старому слуге и зачем-то принялся его обнюхивать.
«Что это с ним?» – переглянулись мы с инспектором.
Лицо Шерлока Холмса просветлело, и он воскликнул:
– Признаюсь, джентльмены, больше всего мне не хотелось выходить из дома, ибо погода сегодня весьма скверная. Теперь же надобность в этом отпала.
Лестрейд ошеломленно заморгал глазами.
– Скажите, Харадам, – поинтересовался мой друг, – кто заходил к вам ночью?