Мой сладкий побег

Кэмерон Челси М.

— Некоторые люди так делают, — я была уверена в этом.

— Хорошо, сейчас я буду говорить, а ты будешь говорить, правильно или нет. Ладно? — спросил он.

— Есть ли у меня выбор?

— Нет.

Я закатила глаза.

— Продолжай, — сказала я, махая рукой.

— У нас всё было замечательно. Если помнишь, мы хотели перейти к следующему этапу. Правильно?

Я кивнула.

— Я поцеловав тебя, ты поцеловала меня. Всё стало ещё интенсивнее. Мы оба этого хотели, правильно?

Я снова кивнула.

— Потом, по неизвестным мне причинам, ты в шоке выбежала из моего

дома и пытаешься что-то придумать, чтобы заставить меня уйти, даже если всё ещё хочешь быть со мной, на основе нашего поцелуя. Правильно?

— Это не так… — он прервал меня.

— Да или нет?

Я посмотрела на него.

— Да.

— Так что мне нужно сделать, чтобы выяснить, что произошло. Если мне не изменяет память, ты зашла в мою комнату, чтобы забрать Наполеона, решила осмотреться вокруг.

Я снова попыталась прервать его, но он поднял руку.

— Просто позволь мне закончить, а затем можешь комментировать. Ты была в моей комнате, взяла фото меня и моего брата и уронила её. Я пришёл на звук, потому что беспокоился о тебе. Ты кинула мне моего кота и выбежала из моего дома на улицу без обуви. Правильно?

Мне пришлось сглотнуть несколько раз, прежде чем я заговорила.

— П-правильно.

— С моей точки зрения, всё началось, когда ты увидела то фото. Итак, что заставило тебя на той фотографии выронить её? Ты увидела на ней уродов? Давай разберём это? Ты видела меня. Целовала меня. Ты знаешь, как я выгляжу.

Я чувствовала себя, будто нахожусь в одной детективной драме, он был этаким адвокатом, допрашивал меня о том, что случилось 14 июня. Он стал бы отличным юристом.

— Так что, только мог брат заставил тебя вести себя так.

Было глупо думать, что он не сможет выяснить что к чему. Я не должна была так поступать. Нужно было сказать, что мне срочно позвонили. Или сказать, что я девственница. Могла бы сказать. На самом деле…

— Я девственница, — выпалила я. Это было лучше правды. Почему я не подумала об этом раньше? Это же идеально. — Я девственница. В твоей комнате я увидела кровать, подумала о сексе и поняла, что ещё не готова. Испугавшись, я ушла. Это не имеет ничего общего с фотографией. — Во имя Господа, купись на это, Дасти.

Он посмотрел на меня, впервые в жизни, я была рада, что моё лицо и уши покраснели. Больше от страха, чем от смущения.

— Серьёзно? И всё? — Святой Иисус, он купился. Я тяжело вздохнула от облегчения.

— Ну да. Я думала об этом, прости, что не сказала раньше. Ты можешь меня понять?

Теперь он посмотрел на меня в замешательстве.

— Почему?

— Потому что я знаю, что у тебя была куча девушек, и ты привык… к опытным девушкам. А я… — сейчас было неловко. Это не входило в мой план. — Боже мой, я не могу поверить, что только что сказала тебе это. — Я спрятала своё лицо в ладонях.

— Эй, эй, — сказал он, подходя и убирая их. — Тебе нечего стыдиться. Я уже догадался об этом. В этом нет ничего страшного. Да даже не имеет значения, если бы ты была до меня со ста парнями. Просто, твоё желание поделиться этим со мной означает… всё. Я весь твой, Джос, и я боюсь тебя потерять. Даже, когда ты пытаешься бросить меня.

Он схватил моё лицо руками и подошёл ещё ближе.

Я знала, что он собирается поцеловать меня, но на этот раз я собиралась его остановить.

— Дасти, я не могу, мне жаль. Есть вещи… стоящие на моём пути. Слишком много вещей. Я не хочу разрушить всё то, что я построила здесь. Я не хочу потерять то, что у меня есть сейчас. И если это означает сказать тебе «нет», я так и сделаю. Потому что то, что между нами, — не сработает. Я бы хотела остаться друзьями. Иначе, ты не сможешь приезжать сюда, Хантер окажется в ужасном положении. Я просто не хочу… не хочу не видеть твоего лица. Я не смогу. — Ничего себе, я даже не чувствовала этого, пока не сказала об этом вслух.

Он открыл рот, пытаясь возразить мне, но издал звук, больше похожий на взрыв.

— Хорошо, я понимаю. Но это не значит, что мне всё нравится, и я буду делать так, как ты сказала. Я всё равно попаду в твою жизнь и возьму то, что я хочу. Я хочу тебя, и получу каким-угодно образом. Ты стала моим наркотиком. — Он улыбнулся, но это была не счастливая улыбка.

— Прости, я бы предложила тебе группу поддержки, но не думаю, что есть Анонимные наркоманы Джосселин.

— Ты единственный наркотик в моей жизни. — Мне хотелось прикоснуться к нему, но это спровоцировало бы поцелуй и отменило бы мои слова. Он опустил руки и сел на диван.

— Как думаешь, можем мы сказать Рене, что она может заходить? — Мы слышали её в другой комнате, но не знали: подслушивает она или пытается так сказать, что всё ещё здесь. Я кивнула.

— Рене! Ты можешь входить. — Она вошла, как только услышала своё имя.

— Ты в порядке? — Её глаза бегали с меня на Дасти.

— Я в порядке. Мы просто говорили. Нет необходимости в угрозах, в вилах или в разъярённой толпе, — сказала я.

Рене посмотрела на меня, а Дасти пожал плечами.

— Я не знаю, где она этого всего набралась, — сказала Рене.

— Мне всё равно, с чего начинать. Я просто хочу быть с ней. — Сказал Дасти.

Я посмотрела на него. Он не должен был говорить такие вещи. Ещё больше, он не должен был говорить так при моей сестре, когда я твёрдо заверила их обоих, что он — просто друг. Он флиртовал со мной?

— Прости, — прошептал он, хотя не выглядел, что ему жаль.

Раздался ещё один звонок в дверь, и Рене пошла открывать.

— Наконец-то, — сказала она, когда в дом вошли остальные его жители.

Я встала и ударила его в грудь.

— Ты не должен был так говорить, как идиот, — сказала я, когда все остальные складывали привезённые пакеты и лотки со стаканами кофе, а также несколько коробок Munchkins [40] .

— Мы купили тебе чай, Малышка Не, — сказал Мейс, протягивая мне один из стаканов.

— Спасибо, Мейс. — Я потягивала чай, он был сладкий и горячий. Дасти схватил стакан чёрного кофе и желейный Munchkins. Две секунды назад он флиртовал со мной, а теперь вёл себя так, будто меня не существует.

40

Munchkins – известные пончики кофейни Dunkin’ Donuts.