Мой странный сосед
Шрифт:
— Спроси сегодня. Если что, то забирай камень и увольняйся.
— А на что мне жить?
— Я тебя обеспечу. Зарплаты моей с головой хватит.
— Нет, Дань. Я уже так жила. Не хочу наступать на те же грабли. Работу постараюсь сохранить.
Данил не стал спорить и только понимающе кивнул.
Валентин легко согласился дать мне неделю выходных, сказав, что сам собирался побыть дома и посмотрит эти дни за матерью. Я обрадовалась, что получилось так легко отпроситься, и отправилась предупредить Софью Петровна о том, что меня не будет примерно неделю. Старушка отреагировала довольно странно.
— Ты
Я ошарашено покивала, не ожидая подобных напутственных слов от женщины. И решила на всякий случай поинтересоваться о сложившейся в Сосновке ситуации ещё раз. Вдруг на этой волне старушка скажет мне что-нибудь важное.
— Софья Петровна, в деревне несчастья случаются. Кто в этом виноват? Кто зло пробуждает? Женщина задумчиво на меня посмотрела, и мне показалось, что она знает ответ на этот вопрос, но упорно не говорит.
— Великая сила его разбудила. Спала она долгое время, а сейчас пробудилась. Ты не чувствуешь разве?
— Вы меня только ещё больше запутали, — пожаловалась старушке.
— Ты главное не верь никому, кроме своего защитника, — напомнила женщина.
— И даже вам?
— Может быть… Может быть… — задумчиво покивала Софья Петровна, от чего я в конец растерялась.
В воскресенье начался долгожданный дождь. Мы с Даней как раз вышли прогуляться в поля и увидели, как с горизонта ползут свинцовые тучи.
— Будет гроза, — прислушалась к далёким раскатам грома.
— Люблю летнюю грозу, — улыбнулся Данил. — Есть ней что-то близкое мне.
В воздухе начало пахнуть озоном, а вся природа смолкла и затаилась в преддверии стихи. Мы брели вдоль кромки ярко цветущего поля. Жёлтые соответствия горчицы выглядели невероятно контрастно на фоне тёмно-серого неба. В городе такого не увидишь.
Не знаю, что на меня нашло, но повинуясь внезапному душевному порыву, потянулась к Даниле и поцеловала. Страстно, отчаянно, прижимаясь к парню всем телом. Он застонал, запуская пальцы мне волосы. Мы целовались, как безумные; до головокружения и шума в ушах. Наконец, потеряв равновесие, упали прямо в желтые соцветия, продолжая это помешательство. Пришли в себя только тогда, когда прозвучал оглушительный раскат грома уже совсем близко. Я быстро надела свой легкий белый сарафанчик и поднялась, вглядываясь в небо. На поле налетел первый порыв ветра, разметав мне волосы и всколыхнув белым облаком юбку. Я зажмурилась и раскинула руки в стороны, впитывая буйство стихии и красоту природы каждой клеточкой. Тело звенело. Я испытывала в этот момент просто невероятные эмоции. Мне казалось, что всё моё естество сейчас перерождается. Данил притих, удивленно глядя на меня.
Очередной раскат грома привёл в чувства.
— Побежали! — звонко крикнула и тут же сорвалась с места.
Парень мгновенно бросился за мной. Первые капли упали с неба, когда мы уже забегали в деревню, а пока неслись по улице, промокли насквозь. В дом ввалились хохоча, как безумные и тут же начали срывать друг с друга мокрую одежду. Не знаю, что витало в воздухе, но мне было мало. Я хотела ещё поцелуев, ласк, его дыхания на своей коже. Мой настрой передался парню, который пылко осыпал меня горячими поцелуями и крепко прижимал к себе.
— Я схожу от тебя с ума, — шептал Данил мне в губы.
Безумным вихрем ворвались в спальню и повалились на кровать. На улице зло завывал ветер, бросая в окна потоки воды. Молнии освещали улицу, оглашая округу раскатами грома. А мы с Данилом плавились и сгорали в объятиях друг друга.
Глава 14
Всё воскресенье моросил мелкий дождик. Данил починил печку, и я смогла испечь пирожков. Из начинки были только яйца, поэтому выбирать не приходилось. Чай внезапно закончился, и пришлось выкручиваться. Нарвала в огороде листьев малины и смородины. И теперь в доме витал запах выпечки и травяного чая. Данил то и дело затаскивал меня в спальню, чему я ничуть не сопротивлялась.
— Знаешь, именно так я всегда и представлял счастье, — поделился Дан. — Никогда не думал, что встречу женщину, которая будет воплощением этих представлений.
— Тебе так мало для счастья надо? — чмокнула парня в нос.
— А что действительно надо? Если отбросить всю шелуху?
— Кто-то о дорогой машине грезит, а кому-то для счастья нужно быть здоровым или чтобы дети не болели.
— Если исходить из того, что человек здоров и у него достаточно денег на необходимые вещи. Крыша над головой, еда, одежда. Что тогда?
— Это уже немало.
— А душа? Она ведь просит быть не одинокой. Каждый человек, так или иначе, нуждается в том, чтобы его понимали и любили. Душе плохо в одиночестве. Она тоскует, зовёт. Сидя в пустой хорошо обставленной квартире или в дремучем лесу после очередного задания, я мечтал найти ту единственную, с которой тепло и уютно. Кого хочется целовать по утрам и любить ночи напролёт. С кем можно сидеть у окна, смотреть в любимые бездонные глаза и на нежную улыбку и пить травяной чай с пирожками. Говорить обо всём на свете или просто молчать и знать, что ты нужен.
Положила голову на плечо Дане. Непрошеная слезинка скатилась из уголка глаза.
— Ладушка моя, — погладил он меня по волосам. — Выходи за меня? Давай я продам квартиру, мы купим уютный домик в деревне и родим парочку малышей.
— А как же твоя работа?
— Как только выучат мне смену, уйду в отставку.
— Звучит заманчиво. А на что мы будем жить? — опустила Данила на грешную землю.
— Я что-нибудь придумаю.
— Тогда ладно. Не хотелось бы детей голодом морить.
— Ты согласна выйти за меня и родить мне детей?
— Конечно согласна, — потерлась щекой о грудь Данила.
Он сгрёб меня в охапку и звонко чмокнул в макушку.
— Ты знаешь, у меня странное такое чувство… Мне кажется, что ты светишься и будто бы помолодела.
— Да ну, глупости. Может тебе так кажется, потому что я влюбилась? Говорят, влюблённые светятся от счастья.
Данил хмыкнул.
— Возможно.
В понедельник парень укатил в город, а я отправилась на работу с важной миссией. Сегодня заберу артефакт. Интересно, что он покажет Данилу? Слава Богу, всё прошло без эксцессов. Камень был на месте. Домой вернулась в волнительном предвкушении. Как-никак я помогаю расследованию. На пороге, как всегда, меня дожидалась Бруня.