Мой сводный американец
Шрифт:
— Ты — больной. Держись от меня подальше, если не желаешь нарваться на неприят…
Томас хватает меня за затылок, вырывая из часто вздымающейся груди резкий вздох, когда кончики его пальцев касаются задней поверхности моей шеи.
— Ну почему же, я очень люблю неприятности. Поверь, тебе они тоже понравятся.
Он склоняется к моему уху и замирает, позволяя почувствовать, как с каждой новой секундой сбивается его дыхание.
— Уходи, — повторяю я дрожащим голосом, но в ответ кожу обжигает его издевательская усмешка.
— То есть двери моей спальни для тебя
Глаза начинает жечь от подступающих слез и, не добравшись до кровати, я падаю прямо на пол, ударяясь затылком о стоящий рядом комод. Кончиком языка облизываю пересохшие губы и судорожно выдыхаю, срываясь в бездну отчаяния. Нащупываю телефон и, разблокировав дисплей, дрожащими пальцами ищу имя единственного человека, который сейчас способен успокоить меня. Конечно, это Призрак.
Глава 15
Мия
Отправив уже третье сообщение Призраку, я переворачиваюсь на другой бок и убираю телефон под подушку. Мышцы живота стягивает от нарастающей тревоги. Потому что мобильный до сих пор молчит. От обиды прикусываю нижнюю губу, иначе стон разочарования вот-вот вырвется наружу. Почему он так и не ответил? На душе становится еще паршивей. Я снова чувствую себя страшно одинокой и брошенной…
Где-то пару часов я сгораю от боли и тоски, но все же сон оказывается сильнее мучительных переживаний.
Наутро, измученная и морально вымотанная событиями вчерашнего вечера, я совсем не ощущаю себя отдохнувшей. Осознание того, что целых две недели мне придется провести под одной крышей с этим наглым темноволосым дьяволом, пугает. Очередные высказанные им угрозы мелкими иголочками врезались в память, уничтожая саму надежду на положительное развитие событий.
Я медленно поднимаюсь с постели и направляюсь к зеркалу, гадая, что же преподнесет мне сегодняшний день. Но глядя на свое отражение, по-настоящему ужасаюсь. Бледное лицо и темные круги под глазами. Прекрасно! Думаю, рядом с этим паршивцем такой вид скоро станет для меня привычным. И где найти силы, чтобы противостоять своему испорченному братцу?
Натянув на себя спортивный костюм, я неохотно направляюсь вниз, ведь завтрак никто не отменял. Одно радует: во всяком случае, аппетита он меня пока еще не лишил.
По дороге на кухню нахожу на тумбе аккуратно сложенный листок бумаги. Подавляя зевоту, я раскрываю его и бегло просматриваю. С каждой прочитанной строчкой мои глаза все сильнее расширяются.
Мия, я не стала будить тебя, но обязательно позвоню после приземления. Продукты в холодильнике, наличные деньги в отцовском кабинете. Если вдруг на что-то понадобятся, возьмешь оттуда. Моя дорогая девочка, я уверена, что ты справишься с ролью хозяйки. Мы с Александром крепко обнимаем вас и целуем.
P.S.: Томми присмотрит за тобой. Надеюсь, вы станете отличной поддержкой друг для друга. Он очень хороший мальчик. Не обижай его.
Не обижать? Мама это серьезно?
Шумно вздохнув, я едва удерживаюсь от желания разорвать это проклятое письмо. Если бы мама только знала, что под овечьей шкурой хорошего мальчика скрывается самый настоящий волк. И, надеюсь, он не сожрет меня до приезда родителей.
Взяв себя в руки, я возвращаю листочек обратно на тумбочку и возобновляю свой путь на кухню. Заглядываю в холодильник, и от разнообразия продуктов даже глаза разбегаются. Да, мама отлично позаботилась о нашем пропитании. Достаю ингредиенты для омлета и фруктового салата и аккуратно раскладываю их на столе. В голове мелькает вопрос, что предпочитает на завтрак Томми, но я тут же заставляю себя не думать об этом. Индивидуального меню этот мерзавец точно не заслуживает.
Увлекшись готовкой, я даже позволяю себе немного успокоиться и расслабиться. Возможно, я сгущаю краски. Не исключено, что Томми все-таки найдет в России занятие поинтересней, чем докучать мне.
— Что за божественные ароматы на весь дом, сестренка? — врывается в мои мысли подхалимский тон брата.
От внезапности его появления вилка в одно мгновение выпадает из рук. А потом я еще и встречаюсь с Томми взглядом, замечая, что из одежды на нем только шорты. Не в силах справиться с нахлынувшим смущением, ощущаю, как щеки начинает покалывать. В горле пересыхает от вида его голого торса. Великолепного, черт подери, торса. Молча рассматриваю рельефные кубики, а по коже медленно бегут мурашки.
— Ты решила позавтракать моим прессом? Вот это у тебя аппетиты, малышка. Поверь, это не самая вкусная часть моего тела. Могу…
— Хватит! — срывается с моих губ жалобный писк, и я резко разворачиваюсь обратно к плите, ощущая, как мелко подрагивают конечности.
Да что ж это такое, а? Я вновь позволила ему поставить себя в неловкое положение! Ей богу, он настоящее исчадие ада.
— Присаживайся, Томас, пару минут, и завтрак будет готов, — произношу ровным голосом, наконец, овладев своим дыханием.
Медленно приходя в себя, я поднимаю упавшую вилку и бросаю ее прямо в мойку, трясущимися руками открывая кран. Неосознанно подставляю их под струю воды и вскрикиваю, когда ладони обдает кипятком. Закусываю губу от не унимающейся боли и, в надежде облегчить жжение, трясу кистью. Тем временем наглец подходит вплотную и пристраивается позади меня, закручивая вентиль. Неспешно развернув к себе мое оцепеневшее от его близости тело, Томми аккуратно берет пострадавшую конечность и внимательно осматривает покрасневший участок кожи.