Мой сводный американец
Шрифт:
Яра: И что ты предлагаешь?
Николь: А ты как думаешь?
Яра: OMG! Я никак не думаю. Я вообще не понимаю, зачем ты нас здесь всех собрала.
Вот же высокомерная курица!
Николь: Мияяя, помогай мне. Я вижу тебя онлайн.
Блин… точно! Как только я открыла переписку, тут же подписала себе приговор. А зная Николь, она теперь точно не отстанет.
Пару минут нахожусь в раздумьях, прежде чем выпрямить плечи, поудобнее взять телефон и написать сообщение.
Мия:
Яра: Давай, не тяни уже!
Николь: В общем так, предлагаю возродить нашу традицию. Как насчет того, чтобы устроить пати века на нашем месте? На выходных обещают отличную погоду!
Мия: Не думаю, что это хорошая идея.
Яра: Тут я соглашусь.
Николь: Эй! Да бросьте вы! Парней мало что ли?
Меня посещает неожиданная идея, и я тут же набираю ее на экране телефона.
Мия: Хорошо. Я пойду. Но хочу знать, кто снял то видео!
Николь: Шантаж? Фу, какая (смайлик с языком). Ладно. Я знаю, кто, но скажу, только если придешь. Да и вообще мне кажется, все уже забыли про то видео. Забей! Пора показать, что тебе плевать на чужое мнение. Ну же, Мия, соглашайся (плачущий смайлик).
Засранка.
Яра: Ладно, нам действительно стоит поговорить, но без пары шотов тут не обойтись. Ник, с тебя простава.
Николь: Ага, как же.
Сомнения неприятно кусают меня изнутри, но я все же решаюсь.
Мия: Я в деле!
Я не в деле. Я в заднице. И что-то мне подсказывает, что ее размер только начинает набирать обороты.
Я позволила себе забыться, оторваться от реальности, и теперь тучи сгущаются, обещая мне нехилых размеров шторм.
А вдруг родители уже видели эту запись? Что скажет Александр? Как я смогу все ему объяснить? А в том, что он потребует объяснений, я ни капельки не сомневаюсь. Про маму даже думать не хочу. Она с ума сойдет. И я вместе с ней.
— Что-то случилось? — вырывает меня из тревожных мыслей настороженный голос американца.
Поерзав на месте, облизываю в момент пересохшие губы.
— Нам нужно поговорить.
— Валяй.
Томас съезжает на обочину, но двигатель не глушит. Парень напряжен не меньше меня. Вижу это по тому, как мужские руки сжимают руль. Как крепко стиснуты его зубы. Уверена, он тоже переживает о нашей общей проблеме.
— Что, если Александр увидит видео? — нарушаю сгустившуюся тишину.
— Это все, что тебя сейчас волнует? Что скажет мой отец? — с неприкрытым раздражением выдает Томми и резким движением избавляется от ремня, словно тот душит его. — Не парься. Я все решил. Этот вопрос закрыт.
Он даже не смотрит в мою сторону. Взгляд устремлен в окно, в то время как его губы кривит усмешка. Не могу понять, что так взбесило американца. Вообще-то в этой ситуации психовать должна я.
— Как тебе это удалось?
— Тема закрыта! — отрезает он, ударяясь затылком о подголовник.
Сейчас нет и следа от того парня, что боготворил меня еще несколько часов назад. У него как будто раздвоение личности. Томас вновь превращается в раздражающего сводного брата, которого я впервые увидела на кухне.
— Закрыта? — выкрикиваю, не в силах справиться с обидой. — Для тебя, может, и закрыта. Свалишь в Америку, и дело с концом…
— Остановись! — угрожающе цедит братец и впивается в меня пронизывающим взглядом.
Мне становится неуютно, и я прикусываю язык, пытаясь взять себя в руки.
Пожалуй, он прав. Поругаться сейчас будет проще простого, но это лишь добавит трудностей.
— Иди сюда, — устало выдыхает Томас и бережно заводит руку мне за голову, притягивая ближе. А потом и вовсе пересаживает к себе на колени, не обращая внимания на мой протестующий вскрик. Когда же до взбудораженного разума доходит, что из одежды на мне всего лишь его футболка, хочется провалиться сквозь землю, а не сидеть на нем. — Почему ты не можешь хоть раз выбрать нас? — Он внимательно заглядывает мне в глаза, а потом, словно сдавшись, утыкается носом мне в шею и продолжает хриплым шепотом: — Какая разница, что скажут окружающие? Давай уедем. Просто сбежим от всех. Тебе ведь хорошо со мной.
Его горячие губы опаляют кожу, а длинные пальцы завладевают запретной территорией, вызывая бурю мурашек. Но я не отталкиваю. Наоборот. Предоставляю свободу действий, выгибаясь, словно марионетка в руках умелого кукловода.
— Все не так просто, Томми, — с придыханием отвечаю американцу, утопая в очередном безумстве его губ.
— Я знаю. — Он останавливается, упираясь лбом мне в плечо. Мы дышим в унисон. Тяжело и часто. — Посмотри на меня. — Томми отстраняется, чтобы обхватить мое лицо шероховатыми ладонями и заглянуть в него. — Все будет в порядке. Мы справимся, слышишь? Мы со всем справимся, — произносит с расстановкой, будто у него на коленях маленькая девочка.
А потом снова притягивает меня обратно к себе. Я опускаю голову на его крепкое плечо и просто наслаждаюсь обманчивым спокойствием. Ведь стоит покинуть теплые объятия, и суровая реальность вновь испортит настроение.
Достаю телефон из кармана, открываю чат и передаю Тому, как никогда нуждаясь в его поддержке.
— И что ты думаешь? — Братец возвращает мне мобильный, и я задираю голову, чтобы проследить за эмоциями на его лице.
— Ты не мог бы сходить со мной?
Вижу, что он задумался, и внутренне уже готовлюсь к отказу. Глупая затея. И зачем я только спросила…
— Да.
Я не ослышалась?
— Да?
Ухмыльнувшись, Томас подцепляет пальцами мой подбородок и оставляет на губах легкий поцелуй.
— Даже не рассчитывай, что я отпущу тебя одну.
Глава 37
Томас
Когда мы добираемся до дома, моя эйфория от водных процедур окончательно рассеивается. Хотя ее можно было бы продлить. Для этого стоит всего лишь подняться в душ к сладкой девочке и помочь ей. Например, потереть спинку.