Чоха – грузинская верхняя длиннополая одежда с широкими рукавами и газырями.
Чусты – род обуви, обтягивающий ногу, как перчатка.
Шалва Ахалцихели – грузинский военачальник.
Стихи молодого Сталина
Луне
Плыви,
как прежде, неустанноНад скрытой тучами землей,Своим серебряным сияньемРазвей тумана мрак густой.К земле, раскинувшейся сонно,С улыбкой нежною склонись,Пой колыбельную Казбеку,Чьи льды к тебе стремятся ввысь.Но твердо знай, кто был однаждыПовергнут в прах и угнетен,Еще сравняется с Мтацминдой,Своей надеждой окрылен.Сияй на темном небосводе,Лучами бледными играйИ, как бывало, ровным светомТы озари мне отчий край.Я грудь свою тебе раскрою,Навстречу руку протянуИ снова с трепетом душевнымУвижу светлую луну.
Когда крестьянской горькой долей,Певец, ты тронут был до слез,С тех пор немало жгучей болиТебе увидеть привелось.Когда ты ликовал, взволнованВеличием своей страны,Твои звучали песни, словноЛились с небесной вышины.Когда, Отчизной вдохновленный,Заветных струн касался ты,То, словно юноша влюбленный,Ей посвящал свои мечты.С тех пор с народом воединоТы связан узами любви,И в сердце каждого грузинаТы памятник воздвиг себе.Певца Отчизны труд упорныйНаграда увенчать должна:Уже пустило семя корни,Теперь ты жатву пожинай.Не зря народ тебя прославил,Перешагнешь ты грань веков,И пусть подобных ЭриставиСтрана моя растит сынов.
Иверия. 1895. № 203 (на груз. языке).
* * *
Ходил он от дома к дому,Стучась у чужих дверей,Со старым дубовым пандури,С нехитрою песней своей.А в песне его, а в песне —Как солнечный блеск чиста,Звучала великая правда,Возвышенная мечта.Сердца, превращенные в камень,Заставить биться сумел,У многих будил он разум,Дремавший в глубокой тьме.Но вместо величья славыЛюди его землиОтверженному отравуВ чаше преподнесли.Сказали ему: «Проклятый,Пей, осуши до дна…И песня твоя чужда нам,И правда твоя не нужна!»
Иверия. 1895. № 218 (на груз. языке).
Известен другой перевод этого стихотворения, принадлежащий Ф.И. Чуеву (См.: Чуев Ф. Молотов: Полудержавный властелин. М., 2002. С. 314):
Он бродил от дома к дому,словно демон отрешенный,и в задумчивом напевеправду вещую берег.Многим разум осенилаэта песня золотая,и оттаивали люди,благодарствуя певца.Но очнулись, пошатнулись,переполнились испугом,чашу, ядом налитую,приподняли над землейи сказали: – Пей, проклятый,неразбавленную участь,не
хотим небесной правды,легче нам земная ложь.
* * *
Когда луна своим сияньемВдруг озаряет мир земнойИ свет ее над дальней граньюИграет бледной синевой,Когда над рощею в лазуриРокочут трели соловьяИ нежный голос саламуриЗвучит свободно, не таясь,Когда, утихнув на мгновенье,Вновь зазвенят в горах ключиИ ветра нежным дуновеньемРазбужен темный лес в ночи,Когда беглец, врагом гонимый,Вновь попадет в свой скорбный край,Когда, кромешной тьмой томимый,Увидит солнце невзначай, —Тогда гнетущей душу тучиРазвеют сумрачный покров,Надежда голосом могучимМне сердце пробуждает вновь.Стремится ввысь душа поэта,И сердце бьется неспроста:Я знаю, что надежда этаБлагословенна и чиста!
Иверия. 1895. № 234 (на груз. языке).
Утро
Раскрылся розовый бутон,Прильнул к фиалке голубой,И, легким ветром пробужден,Склонился ландыш над травой.Пел жаворонок в синеве,Взлетая выше облаков,И сладкозвучный соловейПел детям песню из кустов:«Цвети, о Грузия моя!Пусть мир царит в родном краю!А вы учебою, друзья,Прославьте Родину свою!»
Иверия. 1995. № 280 (на груз. языке).
Известен другой перевод этого стихотворения:
Рядом с фиалкой-сестройАлая роза раскрылась.Лилия тоже проснуласьИ ветерку поклонилась.В небе высоко звенелиЖаворонка переливы,И соловей на опушкеПел вдохновенно, счастливо:“Грузия, милая, здравствуй!Вечной цвети нам отрадой!Друг мой, учись и ОтчизнуЗнаньем укрась и обрадуй”.
(Громов Е.С. Сталин: искусство и власть. М., 2003, С. 27; РГАСПИ, Ф. 558, Д. 669, Л. 46-47).
* * *
Постарел наш друг Ниника,Сломлен злою сединой.Плечи мощные поникли,Стал беспомощным герой.Вот беда! Когда, бывало,Он с неистовым серпомПроходил по полю шквалом —Сноп валился за снопом.По жнивью шагал он прямо,Отирая пот с лица,И тогда веселья пламяОзаряло молодца.А теперь не ходят ноги —Злая старость не щадит…Все лежит старик убогий,Внукам сказки говорит.А когда услышит с нивыПесню вольного труда,Сердце, крепкое на диво,Встрепенется, как всегда.На костыль свой опираясь,Приподнимется старикИ, ребятам улыбаясь,Загорается на миг.
Квали. 1896. № 32 (на груз. языке).
Рассказы современников о Сталине
Д. Гогохия
На школьной скамье
Город Гори с юга и запада омывают Кура и Лиахва.
Он окружен плодовыми садами. В городе возвышаются развалины древней крепости – памятника Средневековья.
В старом Гори было около восьми тысяч человек населения, много церквей, лавок, духанов и на весь тогдашний уезд четыре учебных заведения: городское четырехклассное училище, духовное четырехклассное, учительская семинария и женская прогимназия.