Мой тренер
Шрифт:
— Че тебе надо, дядя? — повернулся кареглазый в строну дороги, у которой Камиль остановил машину. — Катись отсюда, пока не поздно. Глянь-ка, твои знакомые нашлись, — обратился он уже по мне, удерживая меня за запястье. — Или это и есть тот самый грозный парень?
— Отпусти девушку.
— А то что?
Камиль вдруг снова исчез в машине, а прихвостни кареглазого опять загоготали. Они подумали, что Камиль дал заднюю, но через пару секунд он появился снова и захлопнул дверь машины, уверенным шагом направился к нам.
— Я в последний раз
Мои глаза расширились от страха. И не только мои. В руках Камиля отдавала бликами от фонарей бейсбольная бита.
— Отпускаем девушку, — сжал ее крепче в кулаке Камиль. — Иначе сейчас поиграете уже со мной, в бейсбол, вашими бошками. Давай. Отпускай.
Тренер ткнул в бок парня битой, и тот дёрнулся.
— Эй, ты что, дядя, псих? — пополз на попятную кареглазый.
Он соизволил, наконец, отпустить меня. Я тут же ринулась к Камилю. Он заставил меня зайти себе на спину, пока трое подонков, оказавшиеся трусливыми шакалами, ретировались.
— Пошли отсюда, а то ещё этот больной нас покалечит, — скомандовал парень своим шестёркам. — Сука ты, а не киса. — Бросил он мне зло. — Мы просто хотели познакомиться. Раз гуляла одна ночью — значит, шалава, и сама не против.
— Ещё одно слово, и ты узнаешь как хрустят твои кости, — сказал Камиль, поднимая в боевую позицию биту.
Больше они ничего не сказали. Не поворачиваясь спиной отошли на приличное расстояние, а потом пошли прочь с набережной.
— Иди к машине, — обратился ко мне тренер.
Ни секунды раздумий, я просто делала то, что сказал он. В несколько больших прыжков я оказалась возле спорт-кара. Дёрнула на себя дверь и залезла в салон. Меня трясло. Даже не знаю, от чего больше: холода или страха. Уже через мгновение на водительское место сел и Камиль, закинув биту на заднее сидение.
Он слишком резко стартанул с места, слишком сильно сжимал руль пальцами. Брови его стали сведены в одну хмурую бровь.
— Чёрт подери тебя, Соня! — прогремел Камиль. — Что ты тут делала? Я же отвёз тебя домой! Ты не девушка, ты бумеранг, без конца возвращающийся и притягивающий проблемы на свою задницу. И на мою тоже!
— Я… долго объяснять. Извините… — потупила я взгляд, все ещё пребывая в шоковом состоянии.
— Извините? Ты с ума сошла?! Куда ты одна поперлась среди ночи? Куда смотрел твой отец?! — ругался он.
Мой отец меня просто не догнал…
Никогда не видела тренера таким… Так я его никогда настолько и не злила. От его мощной энергетики казалось, что меня сейчас размажет по лобовому стеклу, и я сжалась в ком, втянув голову в плечи.
— Нет, — тихо отозвалась я. — Сама ушла.
— Нет, вы посмотрите на неё только — она сама ушла! А что было бы с тобой, если бы я тебя не нашёл? Нет, ты скажи мне, что было бы, если бы я просто не успел? Они бы изнасиловали тебя, если бы вообще не убили! А если бы они и биты не испугались? Со мной бок о бок бы дралась с тремя?
Не знаю, что было бы. Я не могу об этом думать. Не хочу даже вспоминать, как этот отморозок касался меня и пытался поцеловать.
Закрыла лицо ладонями и зарыдала, как маленькая девочка, которая получила двойку по математике.
Камиль негромко рыкнул и съехал на обочину, остановившись недалеко от первой попавшейся заправки. Протянул руку к бордачку и достал оттуда пачку носовых платков.
— На, — бросил он их мне на колени.
Я взяла их в руки, но пальцы сильно дрожали и не слушались. Из-за слез не видела ничего, и никак не могла справится с этой несчастной пачкой.
— Да Господи! — проворчал тренер и отнял салфетки.
Открыл упаковку сам и вынул пару платков мне, всунув в руки.
Тут же утёрла нос.
— С…Спасибо. А как вы тут оказались?
Камиль устало вздохнул и пояснил:
— Твоя мама уже полгорода на уши подняла. Она звонила моей, и спрашивала не пришла ли ты к нам, и сказала, что ты сбежала. Я был рядом, и слышал. Тебя отвёз, к ней поехал. Моя мама вспомнила, что ты любишь гулять по набережной. Вот я и поехал сразу сюда. Заставила всех волноваться!
Молчала в ответ. Я виновата, что ещё тут сказать… Камиль принялся набирать какой-то номер.
— Мам, — сказал он в трубку. — Нашёл пропажу. Все нормально. Ложись спать и не переживай. Да не переживай, говорю тебе. Живая и здоровая, рядом сидит. Нет, я буду, мама, ругать ее. Это же надо додуматься было! Все, отдыхай.
— А теперь ты все мне расскажешь, — сказал он довольно грубо. — Какого черта это было?!
Так жестко говорил со мной, что даже неприятно было. Очень непривычно. Впервые вижу Камиля на таких эмоциях. Обычно он такой сдержанный. Но я это заслужила…
Врать смысла я не видела, и коротко пересказала ситуацию, произошедшую со мной после приезда домой, и как я оказалась здесь, где ко мне пристали эти уроды.
— Ну вот что, — вскинул он подбородок после моего рассказа. — Ты молодец, что отстаиваешь право не своё будущее. Не ожидал от тебя такого характера, если честно. И твой папа не прав сейчас, я так считаю. Но и ты хороша! Куда понесло тебя? Ты понимаешь, что ты могла наделать? Хочешь свободы и самостоятельности — так объясни это отцу спокойно. Рано или поздно ему придется тебя отпустить. Не можешь же ты всю жизнь возле него просидеть.
— Он меня не услышит, — утирала я слёзы салфеткой Камиля.
— А ты ещё не пробовала нормально это делать и настоять не своём. Ты просто опять убежала, как обиженный ребёнок, Соня. Так дела не решаются.
Почувствовала раздражение. Опять он про ребёнка! А впрочем, какого черта ты теперь злишься на него, Соня? Злись на себя! Ты и сама понимаешь, что Камиль прав, и ты повела себя как полная дура. И как ребёнок…
От обиды на себя ещё сильнее расплакалась. Теперь он никогда не увидит во мне девушку, после такого-то поступка. Да и вообще станет держаться от меня ещё дальше после всей этой истории.