Мой тренер
Шрифт:
— Тебе будет больно.
Я понимала, о чем он говорил. Не о физической боли — к ней мы, имеющие отношение к спорту, давно привыкли. Ее я не боюсь. А вот муки моральные… Да, будет тяжело. Но я все равно этого хочу.
— Я справлюсь, — уверенно и смело глянула на него. — Никогда тебя этим не упрекну. Хочу хотя бы одну ночь, чтобы узнать, что такое любовь. Что такое твоя любовь. Не отталкивай меня.
Протянула руку и зарылась в его волосах, мягко сжав у самых корней. Камиль откинул голову и глухо застонал, а потом с удвоенной силой вцепился в мои губы. Ловкие
— Последняя попытка тебе уйти, — сказал он, тяжело дыша. — Мы не должны, я не должен так с тобой поступать, но я мужчина, в конце концов. Если ты останешься — я возьму. И пути назад не будет.
Не ответила. Молча расстегнула застежку бюстгальтера и осторожно сняла его с рук, бросив нам под ноги. Камиль опустил разгоряченный взгляд на мою обнаженную грудь, которую ещё недавно прикрывали чашки белья. Меня снова начала бить дрожь — раздеться впервые перед мужчиной, перед тренером, перед любимым — оказалось не так просто. Он смотрел слишком порочно, слишком по-взрослому — взгляд мужчины, который долго сдерживался, который явно голоден, голоден мной или вообще, но меня это не пугало. Наоборот, бёдра сводило сладкими томительными ощущениями от одних лишь взглядов серых глаз.
— Соня, — прошептал он, поглаживая выступающие вершинки. — Что ты делаешь со мной… Красивая… Какая ты красивая.
Я утонула как в океане в его поцелуях. Он целовал каждый миллиметр обнаженного до пояса тела: шею, руки от плечей и ключиц до самых кистей, мягкую кожу груди. Я прижималась к нему изо всех сил, не в силах бороть сладкую дрожь от близости с ним. Я не знала, что можно так сходить с ума в объятиях мужчины, любимого мужчины.
Я мягко стонала, реагируя на каждое касание губ и пальцев, и Камиль все тяжелее дышал, реагируя на мои стоны. Подхватил меня и понёс к кровати. Он решился зайти дальше. Сердце трепыхалось от страха неизвестности и в то же время сладостного предвкушения. Я не знаю, что именно испытывает женщина во время занятия любовью с мужчиной, но мне хотелось узнать, мне казалось, что это приятно.
Тренер уложил меня не матрас и стал стаскивать с себя одежду, небрежно бросая ее на пол. С наслаждением, закусив губу, я разглядывала его идеальное тело — литые мышцы рук и груди, твёрдый и плоский живот, выступающие из-под резинки боксёров косточки на смуглой коже. Как же он красив! Я смотрела бы на него вечность, но только не ниже боксёров. Я сама просила любви, но тут же жутко стеснялась его реакции на меня — его мужской орган выпирал из боксёров, и я смущалась на него смотреть, робко отводя глаза.
Камиль оставил на себе только их, а с меня решил снять даже нижнее белье. Он подцепил резинку трусиков пальцами и потянул вниз, по ногам. Неосознанно вцепилась в них пальцами, словно за спасительную соломинку. Вдруг охватил страх. Серые глаза сосредоточились на моем лице, но руки его не сдавались и пытались все же снять с меня белье.
— Если ты передумала, я не стану настаивать, — прохрипел он, глядя на меня затуманенным от желания взглядом.
Говорить что-то было выше моих сил. Просто молча отрицательно помотала головой.
— Тогда позволь мне снять белье, — изогнул Камиль бровь. — Заниматься сексом в трусах проблематично.
Даже его шутка не смогла заставить меня расслабится, однако, пальцы все же разжала и позволила ткани ускользнуть. Она прошлась по ногам и тоже оказалась на полу.
Горячее тело навалилось сверху, снова завладев моим ртом. Камиль прекрасно контролировал себя и свой вес тела, и мне не было некомфортно быть прижатой им к кровати. Наоборот, это ощущение «кожи к коже» приносило сумасшедшую эйфорию. Сжимающие пальцы мои ягодицы и бёдра, губы, обжигающие поцелуями, горячее дыхание и даже жадные укусы — всё вызывало во мне острые эмоции и заставляло мое тело возбуждаться ещё сильнее.
Невольно выгнулась дугой, когда Камиль впервые задел губами затвердевший сосок. Не вынесла и застонала гораздо громче, чем до этого, позволив наполнить комнату ещё более эротичными стонами. Он проводил губами но нему ещё и ещё, и сосок холодила влага, добавляя новые мурашки по телу. Камиль подключил к ласке горячий и влажный язык, намеренно нежно задевая то один сосок, то другой, и я совсем перестала пытаться себя держать в руках, меня просто растащило по этим простыням.
Камиль растолкал в стороны мои ноги, поместивши свое тело между ними. Член в боксёрах коснулась разгоряченной плоти, и я снова испугалась и в панике забилась в его руках. Я думала, что готова. Но мне страшно…
— Не надо, — стала просить я, перехвативши его руку. — Остановись.
— Я же сказал, что назад пути не будет, — ответил он, проводя пальцами по влажной коже в самом эпицентре. — Не паникуй. Расслабься. Я пока не собираюсь делать тебе больно. Хочу просто поласкать тебя.
Доверчиво посмотрела на него. Если он говорит, что не сделает больно, то значит, не сделает. Ослабила пальцы и откинулась на подушку, пытаясь выравнять дыхание и угомонить бешено бьющееся сердце.
— Закрой глаза. И наслаждайся.
Послушала его и опустила дрожащие ресницы. До конца расслабиться так и не вышло, но меня поглотили сладкие ощущения, и я смогла забыться. Снова отдалась на волю чувств, ощущая, как все и сильнее и сильнее нарастает напряжение внизу живота.
— М-м-м… Не могу больше терпеть! — вырвалось из меня, и я опять попыталась сбросить с себя его руку.
— Тише, — провёл Камиль по моим волосам рукой. — Это идёт оргазм. Прими его.
Он стал еще более настойчиво ласкать чувствительную влажную кожу, и я совсем потеряла всякий контроль. Выгиналась ему навстречу, царапала огромную спину и почти перешла на крик. Это невозможно сдерживать! Ещё немного и… не знаю что, но терпеть нет сил.
— Кончай, Соня, — шептал он мне, и меня ещё больше сводили с ума эти слова. — Кончай же… Да…
Меня забили сладкие судороги, пока под его пальцами взрывались фейерверки. Камиль даже закрыл мне рот поцелуем, потому что я просто уже кричала на весь отель. Боже, что это было? Так всегда? Тогда меня когда-то порвет в клочки от этих ощущений…
— Да, девочка, — шептал он мне, нещадно раня щетиной мои щёки и сжимая пальцами мои бёдра.
— Вот теперь будет немного больно, — сказал он и зафиксировал мой таз так, чтобы я не могла сдвинуться с места.