Мой Высоцкий
Шрифт:
Рассказывает Игорь Кохановский:
Мы оказались с Володей в одном классе, 8-м «В», и так учились до окончания школы. И мы с ним скоро подружились на одной общей страсти – любви к литературе и, в частности, любви к поэзии. Дело в том, что к нам в 1953 году пришла новая учительница литературы.
В то время период расцвета русской литературы в 20-х годах был не то что под запретом, но никто нам не говорил, что были такие русские поэты, как Велимир Хлебников, Марина Цветаева, Борис Пастернак, Алексей Крученых, всякие там «ничевоки». И вдруг эта учительница стала нам рассказывать об этих поэтах и писателях. Достать их книги было негде, и мы с ним, естественно, бегали в библиотеку имени А. С. Пушкина и читали там взахлеб, выписывали стихи, многие знали наизусть. Я помню, одно время мы очень увлекались Игорем Северяниным, потом Гумилевым. Теперь я понимаю, что Володя был очень начитанным человеком. Он говорил: «У меня, «взачит», т. е. означало, что он взапой читает. Теперь я задним
Эта же учительница открыла нам и Бабеля. Мы очень увлеклись этим писателем, все его «Одесские рассказы» знали чуть ли не наизусть, пытались говорить на жаргоне Бени Крика и всех других героев Бабеля.
Я бы сказал, что ранний, как говорят, «блатной», а вернее, фольклорный период творчества Высоцкого больше идет от «Одесских рассказов» Бабеля, нежели от каких-то невероятных тюремных историй, которые ему якобы кто-то рассказывал. Даже его известная строчка: «Чую с гибельным восторгом – пропадаю» – это почти парафраз строчки Бабеля.
Короче говоря, мы с ним увлекались литературой, стали очень много читать стихов и писать друг на друга какие-то эпиграммы, стихи на злободневные школьные темы.
«У Игоря Кохановского осталась толстая тетрадь, исписанная их стихами. Стихи, как я помню, получались довольно веселые», – вспоминает Нина Максимовна, но когда точно Володя начал писать стихи, она не помнит.
«Володя писал стихи с девятого класса, но мне не показывал, стеснялся», – рассказывает отец.
ВЫСОЦКИЙ. Я очень давно пишу всякие там вирши. Раньше я писал всякие детские стихи, про салют, например. А потом, когда стал немного постарше, писал всевозможные пародии, среди них были и так называемые «стилизации», «блатные» песни…
У Нины Максимовны сохранился листок из ученической тетради, где простым карандашом Володя записал сочиненные стихи для «капустника» по случаю вручения школе подарка от японских сверстников.
Рассказывает Игорь Кохановский:
Когда я однажды получил травму на хоккейном поле, то по молодости и неопытности вставил себе один золотой зуб. Володя тут же написал на меня эпиграмму:
Ты, напившись, умрешь под забором,Не заплачет никто над тобой.Подойдут к тебе гадкие воры,Тырснут кепку и зуб золотой.В этом же доме на Большом Каретном жил также его очень хороший друг и даже дальний родственник Анатолий Утевский. Он был на два класса старше нас и потом поступил в МГУ на юридический факультет. Когда мы окончили школу, он уже проходил практику – на Петровке, 38, и ему выдали пистолет. Знаменитая Володина строчка: «Где твой черный пистолет?» – это, значит, про него. И даже был случай, когда он позвал нас в качестве понятых…
В 10-м классе Владимир – редактор стенной газеты. Тогда же он посещает драмкружок в Доме учителя на улице Горького, руководителем которого был артист МХАТа Владимир Богомолов, который первым заметил у Володи актерское дарование и посоветовал ему пойти в театральную школу.
В 10-м классе мы вдруг взялись за ум, стали хорошо учиться, чтобы получить хороший аттестат или даже медаль и попасть в институт. Первую четверть мы с ним кончили прекрасно – только с двумя-тремя четверками, но отметки нам еще не успели выставить. 5 ноября 1954 года пригласили в соседнюю 37-ю женскую школу на праздничный вечер. Мы пришли на этот вечер, но было как-то скучно. И Володя говорит: «Надо что-то придумать, потому что девчата сидят скучные, носы повесили, какие-то стихи там читают, кому это все нужно? Я сейчас расскажу…» А тогда были очень популярны анекдоты, переделанные из басен Крылова на современный лад. И вот Володя вышел на сцену и с кавказским акцентом рассказал басню Крылова, как медведь, охраняя сон охотника и желая согнать надоедливую муху, севшую на нос охотника, взял булыжник и осторожно опустил его на голову мухе, правда, охотник при этом скончался. Басня имела громадный успех в зале, но Володе за нее поставили тройку по поведению в четверти. После этого мы поняли, что медаль Володе уже не дадут, мне тоже не нужно, и потому стали немножко по-другому учиться.
Рассказывает одноклассник Высоцкого Аркадий Свидерский:
Володя начал проявлять себя уже с 8-го класса. Он умел вести за собой людей и в то же время переживал: сможет ли он водить машину? Он считал тогда, что для этого нужно иметь какой-то дополнительный талант. А впоследствии научился, и довольно неплохо.
Хронология:
1955 г. – заканчивает 10-й класс 186-й школы на Большом Каретном и поступает на механический факультет Московского инженерно-строительного института имени В. В. Куйбышева.
1956 г. – поступает на актерское отделение в Школу-студию МХАТ.
В 1955 году Володя возвращается жить к матери на 1-ю Мещанскую. К этому времени на месте их старого дома построили огромный дом, и они получают полторы комнаты на троих (мать, отчим и Володя) в новой трехкомнатной квартире вместе с бывшей соседкой Гисей Моисеевной и ее сыном. С соседями жили дружно. Почти коммуной. Одну комнату сделали общей, где обедали, ужинали, собирались с общими гостями и где стояла кровать Володи.
Рассказывает Нина Максимовна:
Когда Володя окончил 10-й класс, естественно, встал вопрос, где учиться дальше. Володя довольно решительно заявил: «Хочу в театральный!» Но мы все – и я, и его отец, и дедушка В. С. Высоцкий, – мы этого не хотели. Особенно его отговаривал от театральной карьеры дедушка, а он обладал особым даром убеждать. И убедил. К тому же Володин школьный друг Игорь Кохановский решил поступать в инженерно-строительный.
Рассказывает Игорь Кохановский:
Когда мы заканчивали школу, мы не знали, в какой институт поступать. Отец Володи, Семен Владимирович, сказал, когда мы пришли к нему посоветоваться: «Чтобы всегда был кусок хлеба, нужен технический вуз». Но в какой технический вуз идти, мы не знали тоже, поэтому решили выбрать самый красивый пригласительный билет на «День открытых дверей», которые вузы тогда рассылали по школам. Самый красивый пригласительный билет оказался из Инженерно-строительного института имени Куйбышева (МИСИ). Мы и пошли туда… А тогда все институты были жутко спортивные, и в приемной комиссии стояли представители от каждого факультета и сразу спрашивали: «У вас есть спортивный разряд?» Я говорю: «Есть». – «Какой?» – «Первый». – «По какому виду?» – «По хоккею с шайбой». «Все, – говорят, – идет, мы тебя берем». Я говорю: «Минуточку, я с другом!» – «Мы вам двоим поможем!» Короче говоря, они нам действительно помогли, узнали накануне темы сочинений… Ну, и у нас дома было уже по нескольку экземпляров каждой из трех тем. Придя на экзамен, мы все это вынули, переписали и получили хорошие отметки. Все остальные экзамены сдали сами, так как учились мы, в общем, хорошо…
ВЫСОЦКИЙ. Я учился в Строительном институте имени Куйбышева на механическом факультете, должен был получиться из меня инженер… Однажды ночью с моим товарищем в шестой раз переделывая чертеж по начертательной геометрии, сидел я, грустно на него смотрел. Он тоже посмотрел на мой чертеж… и захохотал. Тогда я вылил на чертеж тушь и сказал: «Все!» Вот с этого момента я понял, что инженера из меня не выйдет. А в это время я занимался в самодеятельности с мхатовским актером Богомоловым, и я решил поступать в Школу-студию МХАТ, что и сделал через полгода.
Игорь Кохановский закончил строительный институт, но тоже не стал инженером, а добровольно поехал в Магадан и стал писать для «Магаданского комсомольца». В 1962 году Володя приедет к нему и напишет за один день песню: «Мой друг уехал в Магадан. Снимите шляпу…»
Игорь тоже стал поэтом…
Рассказывает Нина Максимовна:
Я как-то зашла к ним на репетицию. Володя изображал крестьянина, который пришел на вокзал и требует у кассирши билет, ему отвечают, что билетов нет, а он добивается своего. Я впервые увидела его на сцене и до сих пор помню свое удивление, настолько неожиданны для меня были все его актерские приемы. После репетиции я подошла к Богомолову и спросила: «Может ли Володя посвятить свою жизнь сцене?» «Не только может, но должен! У вашего сына талант», – ответил актер.
Володя до глубокой ночи пропадал в кружке. Он много мне рассказывал, как они репетируют, как сами готовят декорации, как шьют костюмы. Это было время одержимого ученичества, читал он запоем, впрочем, книги сын любил всегда, всю жизнь, и собирал их с большим старанием.
В июне 1956 года Высоцкий подает заявление с просьбой о допуске к приемным испытаниям в Школу-студию имени В. И. Немировича-Данченко при МХАТ СССР. 8 июля 1956 года на консультации в студии он читал Чехова, «Лучший стих» Маяковского и басню С. Михалкова «Слон-живописец» и был допущен к первому туру приемных испытаний, на которых получил «отлично» по истории народов СССР и иностранному языку, а за сочинение по русскому языку «хорошо». В учебной карточке Высоцкого оценка по специальности на приемных испытаниях не проставлена, но комиссия сделала заключение: «Слух – хороший, ритм – хороший, певческого голоса – нет».
Рассказывает Нина Максимовна:
Экзамены дались ему трудно. Дело осложнялось его хрипловатым голосом. Помню, я услышала, как говорили тогда о сыне: «Это какой Высоцкий? Который хрипит?..» Володя обратился к профессору-отоларингологу, и ему дали справку, что голосовые связки у него в порядке и голос может быть поставлен…
Есть странная закономерность у прекрасных театральных актеров: у них редки идеальные природные данные (бывают, наверное, и исключения). Я заметила, что если с первых курсов у студента все гладко ладится и внешние данные его отличные, из таких учеников, как правило, получаются средние профессионалы. Но если при наличии таланта и при желании самоусовершенствования у человека хватает недостатков (хриплый голос, небольшой рост, сутулость, не идеальная дикция, угловатая пластика и т. д.), при совершенствовании это создает неповторимость. Все, за что ругали Высоцкого как актера в начале его пути, потом сделало его яркой индивидуальностью.