Мой

Пырченкова Анастасия

Я не поняла, когда и что делал Артём, лишь ощутила проникновение, принёсшее боль, которая вмиг лишила чувства парения. Любимый замер надо мной, напряжённо всматриваясь в моё лицо с долей ожидания.

— Мне остановиться? — хрипло поинтересовался он.

— Нет, — покачала я головой. — Просто медленно, ладно? — попросила, улыбнувшись.

— Скажешь, если будет слишком больно, — выдохнул Артём, делая первое движение во мне.

На этот раз вышло чуть больнее, но я смолчала. Лишь прикрыла глаза, чтобы мужчина этого не заметил. А вот последующий

толчок получился уже не столь болезненным. К тому же, Артём действительно старался не спешить и двигался как можно аккуратней. Хотя под конец всё равно ускорился, но и мне уже было почти не больно. Наоборот. Внизу живота разлилась знакомая приятная истома.

Нет, полноценного наслаждения, как пишут во всех любовных романах, я не получила, но и так было по-своему хорошо. И я точно знала, что в следующий раз непременно получу свою порцию удовольствия. Впрочем, мне и сегодня оно перепало, если так подумать. Пусть и не совсем полноценное.

— Прости, — нежно улыбнулся Артём по итогу, поцеловав в висок. — Больше больно не будет, обещаю.

— Я знаю, — улыбнулась я ему, погладив по щеке. — И тебе не стоит извиняться. Мне было хорошо. Правда.

— Значит, будет ещё лучше, — хмыкнул тот с самодовольным выражением на лице.

— Ты неисправим, — рассмеялась я.

— Не повезло тебе, — парировал Акимов.

Он поднял меня на руки и отнёс в ванную, отделанную в синих тонах. Ещё и вымыл сам. После чего укутал в большое мягкое белое полотенце и снова поднял на руки, вернувшись в спальню.

И вот не сказать, что устала, но сон на удивление сморил быстро. Вроде, только что наслаждалась биением сердца под своей щекой и ласковыми прикосновениями мужских пальцев к спине, рисующих одному Артёму известные фигуры, а уже через миг сознание поглотила темнота, унося в недосягаемый мир фантазий и грёз.

ГЛАВА 20

Что такое счастье?

Счастье — это ветер в тёмных волосах. Это солнечные блики в его искрящихся смехом янтарных глазах. Это тёплые объятия, дарующие тепло, поддержку и защиту. Это улыбка на красивых губах. Это вкус мёда и малины во время поцелуя с ним. Это когда больше не нужно прятать свои отношения от других. Когда можно, получив аттестат, спрыгнуть со сцены и повиснуть на шее дорогого тебе человека, наплевав на всё и всех. На завистливые и удивлённые взгляды. На возмущения других родителей. Тем более, важные мне люди давно уже одобрили эти отношения и теперь с улыбкой наблюдали за нами.

Одним словом, счастье — это Артём Акимов!

— Поздравляю, — шепнул тот, о ком думала, крепко прижимая меня к себе.

— Всё благодаря тебе, — кивнула я согласно, довольно жмурясь.

— Врушка, — парировал мужчина с нежной улыбкой. — Готова отмечать?

— Ты про концерт и теплоход? — уточнила я, чуть поморщившись. — Нет. Тебя же там не будет. А без тебя я туда идти не хочу и говорила уже об этом.

Артём тяжело вздохнул.

— Иногда мне тебя жуть как хочется выпороть.

— За что? —

опешила я.

— За твоё упрямство, — усмехнулся тот. — Школьный выпускной — раз в жизни, а ты из-за какой-то глупости не хочешь на него идти.

— Ты — не глупость!

— Я так и понял, что это та самая, которая женская и железная, — фыркнул насмешливо Артём.

— Да вы в прошлом году, помнится, праздновали в парке и ничего!

— И ты к нам тогда пусть и не сразу, но присоединилась.

— Почему в этот раз нельзя придумать что-то похожее?

— Потому что это твой выпускной.

— Потому что это не я, а ты самый упрямый человек в мире! — топнула я ногой обиженно.

— Неправда! — "оскорбился" мужчина.

— Так и скажи, что просто не хочешь куда-то со мной идти.

— А вот теперь ты действительно говоришь глупость, — укорил меня Артём.

— Да ну тебя, — оттолкнула я его и направилась прочь из актового зала.

— Ну, и куда ты?

— Носик попудрить! Можно? — огрызнулась через плечо, продолжив путь.

Вот чего он какой вредный?

Можно подумать, я на теплоходе раньше не каталась. Тоже мне великое празднество. Придумали же.

Надменно фыркнув, толкнула дверь в туалет. А вот там… Там меня ожидал сюрприз в виде… бывшей Акимова.

— Какого хрена? — не сдержала я ругательство.

Брюнетка сегодня снова была одета в короткое чёрное платье, а на шее у неё висел пропуск журналистки. О том, что наша школа в этом году стала лучшей, выпустив большее количество отличников, ни для кого не являлось секретом, как и то, что про неё будут писать статью. Так что присутствие данной личности не было чем-то неожиданным, но…

Почему именно её прислали? Других нет?

Впрочем, это всё мишура…

— Так-так-так, — протянула излишне довольно Маша. — Значит, не просто молоденькая, а ещё и малолетка, — усмехнулась.

Я промолчала. Стояла и смотрела на девицу, старательно сдерживая желание утопить её в унитазе. Тем более, эти самые унитазы буквально в метре от нас располагались. Настоящее искушение.

— Да-а, учитель и его ученица… — дополнила многозначительно.

— Лучше иди, куда шла, — проигнорировала я её намёк и подошла к умывальнику.

"Пока я тебя реально не окунула головой в унитаз", — договорила про себя.

— Да я-то пойду…

— Слушай, тебе делать больше нечего, как меня цеплять? — перебила я брюнетку. — Или реально думаешь, что мне есть дело до твоих слов? Или надеешься, что сможешь нас с Артёмом поссорить, как сделала это с сестрой? — развернулась обратно к ней.

— О, он тебе рассказал? — прищурилась она. — И что, неужто всё равно?

— А что меня должно напрягать, по-твоему? Хотя твоё присутствие меня вот очень напрягает, если честно. Но не из-за того, что ты можешь наговорить или сделать. А просто ты мне противна, — шагнула я к ней ближе. — Скажи, каково это жить, зная, что по твоей вине умерла твоя родная сестра? Кошмары по ночам не мучают?