Сильна, свободна Византия,Но всё ж Олега чует длань.Что так усердствует вития?Константинополь платит даньНе сброду жадных, диких воев,А государству, что смоглоПоднять себя, навек отстроивРусь изначальную светло.Хоромы пахнут хвоей, мятой,На крышах – кони, петухи.К крыльцу лисички и опятаСбегают, сбросив пыль трухи.Обжиты здесь места глухиеМечом, огнём и топором.И стольный град славянский КиевВзлетел, как сокол, над Днепром.Его и Новгород ВеликийОбъединил вещун и князьСвоей любовью многоликой,И Русь царевной поднялась.Теперь считаться стали с неюИ в ближних
царствах, и вдали,И одержимостью своеюОна смутила часть земли.Болгары, греки и хазарыС трудом могли тягаться с ней,И битв грозящие ударыЕё лишь делали сильней.Её ладьи плескались звучноВ озёрах, реках и морях.И я был с нею неразлучноВ походах, битвах и пирах…
На скиту
Покоем веет одинокий Скит —Приют уставших и печальных сосен,Забытых дум и невозвратных вёсен,Где всё ж душа заветное хранит.Ожив, она над озером парит,Оставлены заботы и тревоги,Мелькает мысль о святости, о Боге,И в сером камне виден лазурит.Её влечёт синеющий простор,И древний путь, веками не забытый,И ропот волн, свободный и открытый.Она со мной вступает в жёсткий спорВ тени большой обугленной ракиты.Ей словно жаль моей мечты разбитой…
«Поэтами воспетый…»
Поэтами воспетыйВ век лучший, золотой,Ещё не канул в ЛетуПомеркший купол твой.К нему орёл двуглавыйНаправил снова взор.В нём – отблеск нашей славыИ с недругами спор…
«Берестяных ли грамот слово…»
Берестяных ли грамот словоМне слышится из недр земли?Я, пленник утреннего зова,Не вижу, что же там, вдали.Не облака встают – руиныСлавянских древних городов.Стрелой пронзённый глас равниныЛетит из глубины веков…
«Церквушка Власия…»
Церквушка Власия,Церквушка малаяСобой украсилаВодицу талую.В ней голубинаяСинь отражается,Печаль глубиннаяВ ней разрушается.Давно мне хочетсяТепла, отдушины.Её высочествомСнега порушены…
«Под кремлёвскими башнями снег…»
Под кремлёвскими башнями снег.Ветер века берёт разбег.Наползает промозглая стыньНа созвездие русских святынь.Но бессильна свинцовая мглаЗатемнить над рекой купола,Как не может всех недругов ратьК ним любовь осквернить, растоптать.
«Слепит глаза сияние небес…»
Слепит глаза сияние небес,Напор воды в логу неудержим.Синичьи «дудки» оглашают лес.Весь этот мир, что снова одержим,Не булькает – клокочет и зовётТуда, где все растоплены снега,Где чувств идёт такой водоворот,Что затопляет жизни берега.
«– Что, смерд, написаны иконы…»
– Что, смерд, написаны иконы?Добро, старание в чести.Мы свято чтим свои законы,И стяги нам свои нести.Не получается сегодня?Будь терпеливей. Кисть не меч:Она должна ходить свободно,Чтоб дух парил и наша речь.
«Во владеньях Врубеля и Блока…»
Во владеньях Врубеля и БлокаРусь живёт невестой синеокойИли юной сказочной царевной,Самой обаятельной и вернойСвоему призванью и значенью.Оттого струится в ней свеченьеВ уголках спокойных и далёкихИ в соборах звучных и высоких,Где ещё душевные порывыБлагородны, святы и красивы.
«Ни души на дороге степной…»
Ни души на дороге степной,Но дрожит добрый конь подо мной,В нетерпенье грызя удила.Ярославна! Зачем позвалаТы меня из глубоких времён?Точно сбруи серебряный звонСлышу я. Холодеет рука.Синь. Россия. Плывут облака.
«Под кручей – соминая яма…»
Под кручей – соминая яма,Над тучей – орлиная синь.Куда путь лежит? К солнцу прямо.Гуртами чернеет полынь.Сжат воздух до боли, до хруста.Кто степью, пластаясь, летит,Срывая ревнивое чувствоУ броско раздетых ракит?Наверное, витязь отважныйИз тех позабытых времёнВновь явлен, как отблеск вчерашнийТо ль стягов, то ль русских знамён.
«Святые горы…»
Святые горы…
И. А. Бунин
В степях Азовских – путь к Донцу,К Святым горам, где монастырь,Как встарь, внимает чернецу,Читающему вслух псалтырь.Возможно, Игорь тем путёмОднажды с войском проходил.И долго слышал я потомВеликий плач среди могил…Развеял ветер пыль и прах,Но путь остался, он – живой.И в небесах мелькает стягВсех тех, кто не пришёл домой.Молчат курганы и века,Но память прошлое хранит.И сквозь тоску издалекаКо мне бессмертный зов летит.
«Во мрак я вглядываюсь долго…»
Во мрак я вглядываюсь долго:Летят века в дыму, в огне.Мелькнёт твой лик в тумане волглом,И станет вновь тревожно мне.Что значит вещая тревога?О чём шумит во мгле ковыль?Никто не скажет. Лишь дорогаПоднимет к смуглым бёдрам пыль.В ней знак моей судьбы таится,В ней плоть проглянет, светлый дух.Заржёт призывно кобылица,И вечность отзовётся вдруг.Как всадники, застыли тениВ яругах, балках и кустах,На купах призрачных растений,Возросших на былых костях.– Ты ждёшь меня? – я слышу голосКак будто бы из-под земли.Прижат шеломом пышный волос,В глазах пылают ковыли.– Вот меч тебе. Держи покрепче,Тебя обучат им владеть.Он быстро грусть твою излечит,Душа обязана лететь.Она бессмертна, как равнина,Как звёзды, что видны в ночи.Уносит жизнь судьбы стремнина,А не разящие мечи.Коня подводят мне, и вместеМы скачем в зареве огней.И путь наш долог, неизвестенВ просторах родины моей.23. 12. 91
Иловай
Как предки, чту я свято рубежиТвоих лесов и праведных степей.Событья давних лет во мне свежи,Как будто сам я гнал твоих коней.Как будто я скакал к твоим лугам,Рожок играл тревогу, скорый сбор.И тучи стрел взлетали к облакам,И звон мечей ломал сосновый бор.Лишь раз тебя не смог я отстоять.Ты был в крови, клубился чёрный дым.И, отбиваясь, отступала рать,Чтоб вновь вернуться к берегам родным.Кто я по крови? Русич, славянин,Ещё течёт кровь скифская во мне.В крови ковыльный дух твоих равнинЛетит, как встарь, на бешеном коне…Ты говоришь, что я теперь поэт.Что ж, поругай. Прости мои грехи.Я знаю: без тебя пути мне нет.Вон коршун чертит надо мной круги…Я слышу, как журчит твоя струя,Теряясь в заповедной глубине.В ней растворилась молодость моя.Но я с тобой, и ты навек во мне.