Моя космическая Одиссея или крутые гонки с колесом Фортуны!
Шрифт:
Меня если честно, уже напрягала их маниакальная опека. Я хотела немного побыть одной, подумать, найти решение своей проблемы, но мне не позволяли, а я злилась. Злилась на свою беспомощность, злилась на семью, на Атракса. Ведь каждая минута дорога, а они не позволяют действовать, не дают мне свободно прийти к решению моей проблемы.
Кстати, из-за расторгнутой помолвки Мидара совсем не расстроилась, а даже обрадовалась. Ведь она боялась своего будущего мужа до дрожи в коленях. И искренне не понимала, как я жила все это время у него. Она восхищалась моей храбростью перед этим мужчиной, а я всего лишь любила. Любила всем сердцем, всей душой!
Наши ночи были наполнены любовью
Я корила себя за свою беспечность, за свою самонадеянность, которая привела к такому плачевному результату. Ведь не начни я тестировать Нусорин самостоятельно, ничего бы не было. А еще, когда я пошла осознанно на этот тест, я понадеялась на частичку арктурианской крови в моей крови, что она не позволит привести мой мозг в подобное состояние. Но на то она и частичка, что просто не смогла справиться. Ведь, по сути, я человек. Человек, который не прошел испытание. Я предполагала подобный результат и все равно пошла. Из-за своей беспечности я лишила нас счастья. Я все разрушила сама. Своими собственными руками. Разбила в дребезги наше возможное будущее.
Я ходила, я улыбалась, как будто ничего страшного не произошло. Я не могла своей апатией и страхом заставлять переживать еще сильнее этих замечательных людей.
К нам частенько заглядывали Лиам с Итакси и всячески веселили меня. А я смеялась, смеялась, как в последний раз. Я просто не могла позволить себе раскисать, не могла показывать, как мне плохо. Я хочу, чтобы меня запомнили такой веселой, беззаботной, жизнерадостной, полной сил, хоть их практически не осталось. Своим оптимизмом и «бодростью» я показывала, как мне у них нравиться, как я счастлива, что оказалась здесь. Не знаю, удавалось ли мне их обмануть, но вида они никакого не показывали.
Меня обследовали еще пару раз, но результатов больше не говорили. Вернее говорили, но не мне, а я итак все прекрасно знала и понимала, что состояние мое ухудшилось, что мой мозг медленно умирает, что причину невозможно излечить, но они не дают мне даже попробовать найти решение.
Иногда накатывали резкие головные боли, но я старалась не подавать вида. Значит, моя болезнь еще сильнее начала прогрессировать, что не есть хорошо. В такие периоды я старалась находиться у видеовизора и делать вид, что увлечена просмотром, чтобы окружающие не видели моего состояния, а на самом деле я сидела, сцепив зубы от боли. Пару раз я теряла сознание и меня сразу доставляли в медкапсулу, которая притормаживала мою болезнь. Но все это временно и возможно скоро я просто не очнусь после очередного обморока.
Я видела их переживания, и это добавляло мне лишней нервозности. Я не хочу быть «овощем», я не хочу быть обузой для этой семьи, для Атракса, который «пылинки» с меня сдувает. Мне жаль, что нам так мало дано на счастье.
Атракс часто вывозил меня за пределы города, показывая, как прекрасен Арктуриан, а я впитывала в себя эту красоту, пытаясь сохранить это в своей памяти, но она так ненадежна.
Сегодня мы полетели в горы. Подлетая к пику горы Нами, откуда открывался потрясающий вид на долину расположенную внизу этой горы, я смотрела через стекло, открыв рот. Неописуемая красота. Горы изрезаны многочисленными речушками, но самое изумительное было озеро. Его глубокие сиреневые глади воды приковывали взор. И множество тех бурлящих рек сиреневыми струйками стекали в него, наполняя и без того, заполненную чашу озера, которая падала с отвесной скалы смертельным водопадом.
Насыщенные зеленые горные луга, сменялись обрывистыми ветряными скалами или в труднопроходимые леса.
Великолепно. Атракс видя мое восхищение, расслабился и продолжал рассказывать об Арктуриане. Я завороженно наблюдала за пейзажем и внимательно слушала своего мужчину.
Мы не останавливались для высадки, мы просто пролетали над всем этим великолепием.
Вернулись мы только к вечеру уставшие, но жутко довольные.
При других обстоятельствах я была бы счастлива, но теперь поздно, слишком поздно. Именно сейчас я решила, что покину планету. Я не смогу их мучить, не смогу видеть их боль, не смогу наблюдать за их беспомощностью. Я не хочу, чтобы они видели, как моя болезнь с каждым днем отнимает кусочек счастья у моей семьи и любимого. Да, Де Химов я считаю своей второй семьей. Я благодарна судьбе, что мне позволили насладиться уютом, заботой, позволили ощутить себя нужной.
И я уже знала, кто мне может помочь в моей задумке. Сижат, который работал командующим космопорта. Оставшись одна в комнате, я набрала номер своего недавнего знакомого.
– Привет Сижат, - я улыбнулась мужчине.
– Амина золотце, - проворковали в ответ. – Где пропадала?
– Да так, - отмахнулась я.
– Работала.
– Тебя не убил твой ревнивец? Чего же ты не предупредила, чьей женщиной являешься, я бы ни ни, - а я помрачнела от слово «убил». Убил, но не он, а я сама себя. Своей глупостью.
– Нет, все в порядке, - успокоила я его.
– Амина детка, что случилось? Где та озорная девчонка, которую я видел в клубе?- в его словах слышалась тревога.
– Мне нужна твоя помощь.
– Рассказывай, - перебили меня.
– Но прежде чем я начну, пообещай, что чтобы ты не услышал и не узнал от меня и какое бы решение впоследствии не принял, ты никому никогда не расскажешь об услышанном и не мешал мне в случае отказа, - я смотрела в его глаза и видела любопытство и опасение.
– Обещаю.
И я рассказала. Все рассказала. Начиная от «Раксан 1» и заканчивая Нусорином. Рассказала о своих взаимоотношениях с адмиралом. Мужчина не перебивал, а только слушал. Не знаю, но я, почему то чувствовала, что Сижат меня не предаст.
– Нда детка ну и попала ты, - подвел заключительную черту Сижат. – Мне жаль, и я не могу отказать тебе в твоей маленькой просьбе. Но ты уверена?
– Да!
– ответила я. – Я не хочу их больше мучить. И мне трудно притворятся, что все хорошо. Я очень устала. Сейчас я даже бороться не хочу. Сначала, когда только мне сообщили, я хотела, что-то придумать, но мне не дали. Заботились о моих нервах, - я горько усмехнулась. – Вот только толку от этого сейчас никакого. Тогда была огромная жажда жить, а сейчас я понимаю, что просто поздно. Я смирилась Сижат, - я смотрела в его сочувствующие глаза и продолжила. – Я не хочу, чтобы они видели мое угасание, мою медленную и мучительную смерть. И пусть возможно я буду жива физически, но вот с пустотой в голове… Я просто не хочу, чтобы они видели меня такой. Я ведь держалась все это долгое время лишь только для того, чтобы у них обо мне осталось, как можно больше хороших воспоминаний.
– Понимаю тебя, - мужчина не жалел, он сострадал. – Я помогу. Через два дня с планеты отправляется грузовой корабль на Филиа. С ребятами я договорюсь, не переживай. Вот только сможешь ли ты выбраться из под опеки?
– Я постараюсь, ведь у меня нет другого выхода, - мы распрощались, а я задумалась над тем, что мне может пригодиться в дороге. Покидать дом мне нужно налегке, поэтому нагружать одеждой я себя не буду.
Последующие два дня проходили, как в тумане. Я была еще более весела и жизнерадостна для окружающих, чем ввела их в смятение. А я просто прощалась, прощалась с любимыми.